- Кажется, ты с годами только улучшаешь свое мастерство, - заметила она землянке.
- Приходится совершенствоваться, потому что иногда на Земле и в космосе без драк один на один с драко не обойтись. Я, знаешь ли, воин, а не воспитательница или дипломат. И по ночам привыкла спать в походных условиях, а не на широких кроватях в однимку с…
Илеана остановилась, увидев мой недоуменный взгляд.
- Это у нас с Алексанадой давний спор… - заметила она с некоторым смущением.
- На этические темы, - подхватил Ник, улыбаясь. – Можно ли менять партнеров, как перчатки, и останутся ли они довольны тем, что их осчастливили неземными утехами, пусть и разовыми.
- Разве я виновата, что особи мужского пола липнут, ко мне, как…
- Мухи к одной пахучей субстанции, - продолжил за эльфийку Ник. – Когда увидишь такую внеземную красотку, как ты, даже у импотента возникнет желание. Правда, после одной-двух ночей оно, это желание, почему-то пропадает. Знаешь, как тебя прозвали в кулуарах посольской миссии на Юпитере чужаки с других миров? Эльфийское отродье.
- Они ее боятся, - произнесла Илеана. – Той силы, что в ней есть и которая у большинства из них отсутствует.
- Я даю им то, что подсознательно они все хотят, - сказала вдруг тихо Алексанада. – Соединение с божественным. То, чего мы все лишились, когда спустились сюда из Истока. Я даю им это почувствовать, чтобы они на мгновение вспомнили, кто они есть, кто мы все есть, - и утолили эту тоску по утраченному Единству. И да, это похоже на наркотик, потому что меня тоже гложет эта тоска и желание вернуться Домой. После этого, я знаю, многие из них меняются. Я ведь никогда не брала к себе в постель никого, способного на предательство или подлость. Вот почему завистливые нелюди и прозвали меня так.
- Знаете, - разорвал Ник внезапно возникшее молчание. – Мне этот корабль нравится. Теперь я понимаю, почему ты, Алексанада, здесь осела. И, пожалуй, я здесь на ночь останусь. Ты мне разрешаешь?
Наверное, я все-таки еще не полностью разобрался в человеческих отношениях. Хозяином корабля вообще-то считался я, а непосредственным начальником Ника была Агнесса, почему же он спрашивал разрешения у эльфийки? И я брякнул, что, конечно, он может остаться, мы все будем только рады…
Когда грянул дружный смех, я с недоумением посмотрел на своих новых друзей. Кажется, я сморозил какую-то глупость. Еще бы понять, какую.
- Конечно, тебе тут только рады, - отсмеявшись, повторила мои слова Алексанада, обращаясь к Нику. – ВСЕ. – Она сделала ударение на этом слове. - Я даже постелю тебе кровать, двуспальную, и пожелаю спокойной ночи.
- Ник, - сказала Илеана своему соплеменнику, - ты только не проспи завтра утром наш сеанс связи с Виктором и остальными. На нем, сам знаешь, нужно будет многое обговорить и обсудить…
Когда она произнесла последние слова, словно какой-то недобрый ветерок ворвался вовнутрь корабля, и веселье резко оборвалось. Кажется, Илеана была сама не рада этому. Она продолжила, обращаясь уже ко мне:
- На Артезии есть ведь еще свободные каюты. Так что я, думаю, тоже останусь здесь на ночь. Надо же будет утром кому-нибудь будить этого соню, - она кивнула в сторону Ника.
Я хотел было сказать, что есть же еще мы с Агнессой, Алексанада и Артезия, но подумал, что лучше промолчать, вдруг это окажется новой глупостью. И потом, когда мы сами проснемся с Агнессой, было известно только самой Богине. Я уже понимал, что это был наш последний вечер перед отправлением на Тиамат.
И этот вечер мы провели на славу. Никаких разговоров о каких-то делах, о будущем или о чем-то печальном, нет. Артезия спекла нам огромный пирог и какие-то еще угощения, про которые я, честно говоря, никогда бы не подумал, что они приготовлены в синтезаторе или при помощи 3Д печати. Алексанада достала какой-то огромный инструмент, который она по наитию взяла с собой на корабль. Она назвала его арфой и исполнила что-то божественное, что рвало душу и от чего плакать хотелось, и, хотя я не знал эльфийского, кажется, я все-таки понимал кое-что из того, о чем она пела. Во всяком случае, перед моим взором возникали великолепные картины внеземных пейзажей и космических далей, утонченные лица существ внеземной красоты, способных жить почти вечно, величественные храмы Богини, внутри которых душа взлетала в высшие сферы и прикасалась к Истоку. А потом вдруг эта идиллия нарушилась зловещим прикосновением чего-то темного, неким чужеродным разумом, который захотел захватить прекрасные миры тех, кого называли перворожденными. И когда на их земли пришло зло, они просто ушли. В другое измерение или плотность, называйте, как хотите, где это зло не могло их достать…
Когда я пришел в себя, я понял, почему я понимал эти картины – Артезия переводила их в мысленную форму для меня и для тех, кто не понимал по-эльфийски.
Тут Ник спросил у искина, имеется ли на корабле неизвестные для меня инструменты вроде гитары или синтезатора. Последнее у нас точно было, только я решил промолчать, потому что понял, что речь идет совсем о другом, нежели приготовление пищи. Гитара действительно нашлась среди многочисленного скарба бывшего хозяина Артезии Рамуса, хотя зачем она понадобилась ему, у меня не было ни малейшего представления. Играть он мог разве что в компании искина. Или чтобы развевать собственную тоску.
Так что Ник исполнил старую балладу о доблестном и находчивом принце Игнатио, у которого хитрые богомолы похитили невесту накануне свадьбы. Я опущу подробности приключений, с которыми наш принц добирался до империи богомолов, коей правила обладающая пророческим даром императрица. Оказалось, что Игнатио имел невосприимчивость к мозговому излучению драко, и в обмен на невесту императрица богомолов поручила ему вытащить из сокровищницы драко священную реликвию богомолов. Игнатио дали корабль и координаты портала во дворец королевы драко. Однако нашего героя поймали, и явили под ясны очи королевы. И когда Игнатио уже представлял себя в жаренном виде в качестве главного блюда на королевском столе, он увидел на одной из стен странный холст с непонятными письмена, похожий на тот, который он видел во дворце императрицы богомолов. И наобум сказал, что знает, где найти пару для этого холста, который действительно оказался важным для проведения каких-то ритуалов драко. В обмен он потребовал ту необходимую богомолам вещь, которая валялась никому не нужной в сокровищнице драко.
Это были древние времена, когда доблесть и честь не были пустыми словами ни для одной из рас. И драко поверили Игнатио и отпустили его с реликвией богомолов. Тем он сказал, что за свою работу он просит холст во дворце, хотя, наверное, мог бы попросить с десяток бриллиантов или космическую яхту любых размеров (впрочем, думаю, его не отпустили домой без других дорогих подарков). Отдав потом драко этот холст, наш герой вернулся с невестой домой, на свою планету, чтобы в будущем мудро и справедливо ею править.
- Оказывается, ты в душе романтик, - произнесла Алексанада, после того как Ник закончил петь эту балладу. – Не знала.
- Ну, - ответил Ник, - может, в душе я хотел бы иметь тихий домик на берегу моря и просто нянчить внуков, рассказывая им о временах славных дел. Кстати, я о тебе тоже многое не знал.
