Они воспользовались своим стандартным приемом. Неисправностями в двигателях и чем-то подобным, чтобы вынудить патрули Совета Федерации пропустить их на планету, тем более, что планетарные репты были согласны их принять. Любому здравомыслящему официалу было понятно, что приглашение с планеты было липовым и подкупленным, но ничего поделать было нельзя. И это было то, что приводило к постепенной конфронтации и напряжению.

Моя мать одно время всерьез рассматривала возможность со стороны драко завоевания Марса тем же способом, каким была захвачена Тиамат. А именно: вторжением с двух сторон – рептами с Земли (они скрывались в пустотах под поверхностью, на так называемой Внутренней Земле 4-го измерения), а также флотом драко, пришедшим через портал возле Сатурна. Но потом отбросила эту возможность. Смесь была слишком взрывоопасной, и даже драко вряд ли бы захотели терять и так малочисленный состав своего флота, который они имели в тот момент, чтобы начать вторжение на Марс.

Ни мать, ни ее советники не могли и представить глубину падения сознания и чудовищность планов, которые были созданы в головах драко и их союзников на тот момент - богомолов.

Лично мне было очень скучно посещать заседания совета федерации, где каждый раз происходили бурные споры о том, как разрешить тиаматский кризис. Ни на какие переговоры драко и богомолы не шли, усиливались попытки земных рептилий прорваться сквозь карантин, который был создан над Землей кораблями Федерации, и иногда им удавалось прорвать его и соединиться с силами драко на Тиамат. Хрупкое равновесие, существовавшее к этому моменту, могло разрушиться в любой момент.

Что-то надо было решать, и большинство членов Федерации было настроено решительно. Если честно, драко достали уже всех – своей экспансией, нежеланием идти на переговоры и умением сражаться до последнего, это уже не говоря об огромной ментальной и космической мощи, на которую работали заводы захваченных планет.

На Землю меня не пускали от слова совсем, даже посмотреть издали из космоса. В залах огромного посольства федерации на космической станции возле Юпитера к постоянно находившимися рядом со мной и ставшими привычными землянкой Илеаной и эльфийкой Алексанадой, опекавшей меня с раннего детства, добавился знакомый Илеаны Ник Ворчун с миссии плеядеанцев, расположенной на нашей колонии Гиперборея на севере Земли, и три охранника во главе с Эрнандо, ментатом первой степени. С таким даже заигрывать было страшно. Весь в броне и снабженный усилениями, какие только может иметь суперсолдат, он скорее напоминал киборга, чем человека.

Хорошо, что иногда мне разрешали полеты – конечно, в сопровождении охраны – к спутникам Юпитера – Европе, Ганнимеду, Ио, Калисто... Там я могла расслабиться, оказавшись в родной стихии. В одной из прошлых жизней я была пилотом-истребителем.

Но когда я в очередной раз вылетела в свободный полет, раздраженная необходимостью соблюдать прописанный этикет с теми, кто, возможно, считает тебя малолетним ублюдком (в смысле рожденной вне брака), я попыталась собраться и вошла в медитацию, чтобы полностью убрать раздражение и негатив, который начал во мне скапливаться.

И тут мое сознание перенеслось на Марс, оказавшись сфокусированным на южном материке, в пещерах, где с незапамятных времени жили арахниды, о которых мало кто что знал, поскольку они обладали удивительной ментальной мощью, но за кристаллы, которые они время от времени поставляли, им в обмен мы давали разные технологические новшества и даже оружие, как возможному союзнику в будущих войнах.

Мне нужно было срочно туда лететь. От этого зависела едва ли не судьба Марса. А может быть, не только Марса. Так я думала, не ведая о том, что есть существа, способные, находясь на расстоянии сотен парсеков, плести магические сети для создания необходимой им реальности.

Когда я заявила об этом Изабель, мать несколько секунд смотрела на меня изучающе. Я не хотела, чтобы она посчитала это моим капризом или причудой от вынужденного безделья при посольстве. Но она все-таки не зря была полководцем и главой целой системы. Когда я сняла ментальный блог и раскрыла все свои мысли, ее последние сомнения исчезли.

- Хорошо! – произнесла она наконец. - Я выделю для поездки на Марс мой любимый корабль Октавия. Пусть те, кто следит за нами, посчитают, что я решила тебя побаловать и дать недельку отдохнуть на одном из местных курортов и полюбоваться на прекрасные марсианские закаты. Заодно проверим, как работает миссия Федерации на Марсе. Поэтому по официальным каналам ничего сообщаться не будет. А неофициально… мы проверим возможность предательства, - Анабель загадочно улыбнулась. Я знала, что этот взгляд ничего хорошего не несет тому, кто окажется предателем. И оказалась права.

* * *

- Здесь знали, что мы прибудем, - сказала Алексанада, после того как мы расположились в выделенных нам покоях в стенах миссии Федерации на Марсе. – Хотя их мысли были закрыты ментальным пологом, но язык лица и тела не обманешь.

Я кивнула. Эльфы были экспертами в таких вопросах, именно поэтому мать и взяла ее в свое время себе на службу, задолго до моего рождения.

- Вероятно, кто-то из посольства на Юпитере передал сообщение по мюонной связи, нарушив приказ Изабель, - прокомментировал Ник, качая головой. – Найти бы еще эту крысу там и предателей здесь…

- Ты кого-то подозреваешь? – спросила Илеана, поглаживая свой двуручный меч, с которым она никогда не расставалась, даже отправляясь в далекие миссии. С ее силой и габаритами, помноженными на телесные улучшения, меч вовсе не казался какой-то декоративной деталью в ее облачении. Но про ее меч я еще поговорю в будущем.

Подозрения вызывали трое – сам глава миссии Иббун – старый даже по меркам Федерации андромедянин, много лет назад засунутый в эту дыру, которой считался Марс, и так и застрявший здесь; а также два его помощника: Альвато из Бетельгейзе и Юнаки из Арктура. Все трое не относились к эмоциональная расам, как плеядеанцы. Какой-то умник в Совете Федерации давным-давно посчитал, что неэмоциональникам будет проще ориентироваться в том котле рас, который представлял из себя Марс. Эту ошибку давно все поняли, но исправить ее никто до сих пор так и не удосужился. И это дурно попахивала даже для такого неопытного дипломата, каковым я считала самое себя.

- Надо будет устроить им проверку, - сказала Алексанада. – Чтобы иметь доказательства для Совета Федерации, если кто-то из них ее не пройдет.

Я кивнула. Только ничего путного в голову никому из нас не приходило. До тех пор, пока утром на следующий день не пришли данные от Октавии, оставленной на орбите, о паранормальных гравитационных возмущениях, произошедших накануне прямо на границе атмосферы Марса с гиперпространством, о чем сообщило новое оборудование, недавно установленное на корабле. Вектор движения указал на центр южного материка. Там были незаселенные пространства - труднопроходимые снежные горы и ледяные ущелья. А вот под ними – пустоты, которые населяли арахниды, до сих пор не любившие солнечный свет и предпочитавшие мрак и искусственное освещение подземелий.

- Я ничего не понимаю, - покачала головой Алексанада, ознакомившись с данными. – Судя по массе и движению, это живой корабль моей расы. Но я была уверена, что в обитаемом космосе их нет – и давно.