– А как же так папа просто мог забрать меня и отдать тебе? Как же оформление опекунства и тому подобное?

– Как бы странно это сейчас не звучало, документы у него уже были готовы. Каким уж образом он оформил опекунство на меня, об этом я совершенно не догадываюсь. Одно могу сказать – никто и никогда не сомневался в их подлинности. Согласна, странная история. Я тебе рассказала все, что мне известно. А знаешь, что самое странное? Никто из Колиных друзей не помнит о нем. Я пыталась разыскать родителей Вареньки, писала им письма на адрес, что они сами мне оставляли, но письма все возвращались назад с пометкой о ненайденном адресате.

– Да уж, не ожидала, что все так запутано. И что, ты действительно уничтожила все фотографии?

– Уничтожила, Катюш. Сожгла все до единой. Не могла я ослушаться Коленьку.

– То есть папа привез меня еще грудную?

– Да, ты была такая крошечная, невесомая, как пушинка. Как вспомню твои пальчики, пяточки, и этот миленький остренький носик, так и катятся слезы. Я тогда только на пенсию вышла, никаких забот. Ты и стала самой главной моей заботой, моим смыслом жизни. Без особых проблем я оформила тебя в поликлинике и получала детское питание. Вставала ночью по часам, кормила тебя из бутылочки. Ты была спокойным ребенком, как и твой отец. Тогда я словно лет на двадцать помолодела, легко так все давалось. С особым теплом вспоминаю о тех временах.

Утром следующего дня Катя ощущала приятную тянущую боль в мышцах, после долго перерыва в пробежках. Поэтому и проснулась она раньше положенного. Приняв душ, она отправилась на кухню. Валентина Ивановна обычно в это время уже гремит посудой, но в этот день оттуда не доносилось ни звука. Заглянув в комнату бабушки, она заметила, что та еще в постели. Насторожившись, Катя почувствовала резкий запах корвалола. Рядом с бабушкиной кроватью на тумбочке стоял стакан с водой и разные пузырьки с сердечными препаратами. Катя осторожно подошла к кровати и, наклонившись над лицом бабушки, шепнула: «Ба, ты как?» Веки Валентины Ивановны задрожали, она медленно отрыла глаза и, махнув рукой, покачала головой.

– Ба, если плохо, может скорую вызвать? Давай я сегодня никуда не пойду.

Но Валентина Ивановна тут же перебила внучку:

– Нет, что ты. Ни в коем случае!

Еще не раз за утро Катя пыталась переубедить бабушку, но та стояла на своем. С тяжелым предчувствием Катя отправилась в университет. Дорогой все ее мысли были заняты вчерашний откровением Валентины Ивановны. Катин телефон разрывался от звонков, когда она уже подходила к зданию университета. Это была Вероника, что по обыкновению, проспала. Положив трубку, Катя нехотя отворила тяжелую деревянную входную дверь и шагнула в полумрак. В библиотечные дни в их корпусе жизнь будто останавливалась. Катя медленно шла по узкому коридору и разглядывала стены, выкрашенные в скучно-бежевый цвет, потолок с потрескавшейся штукатуркой и затянутый местами паутиной. Потолок выглядел, как произведение современного искусства: трещины создавали причудливые формы, неправильные фигуры, а паутина добавляла двусмысленности. «Этот потолок можно выставлять в музее Эрарта!» – промелькнуло в Катиной голове. Лестница, ведущая на второй этаж, представляла собой не менее интригующий арт-объект. Старинные кованые перила черного цвета с обеих сторон обрамляли массивную каменную лестницу, ступеньки которой были вытоптаны до блеска. Катя неспешно поднялась на второй этаж и отворила ближайшую дверь. Та издала тяжелый скрип, мгновенно отозвавшийся эхом в опустевшем здании. Она вошла внутрь узкого и продолговатого помещения, наполовину заполненного книжными стеллажами, что были расставлены плотными рядами, с прогибающимися полками, до отказа забитыми толстыми книгами. Остальная часть помещения была заставлена письменными столами из светлого дерева, крышки которых, покрытые толстым слоем лака, отражали свет, врывающийся из просторных окон. За одним из столов в глубине зала Катя заметила Антона, занятого пролистываем очередного учебника. Заметив подругу, Антон встрепенулся и помахал ей в знак приветствия. Катя ответила тем же и отправилась к стойке, где сидела миловидная пожилая библиотекарь в очках с крупными линзами. Получив нужную литературу и взвалив на руки гору учебников, Катя направилась к столу, стоящему по соседству со столом Антона.

– Вероника так и не пришла. Трубку тоже не берет, – отметил он.

– Она мне звонила, проспала, – шепотом ответила Катя, хотя она никому не могла помешать, кроме них двоих в читальном зале больше никого не было.

– Почему-то я сейчас совсем не удивлен, – съязвил Антон.

Катя усмехнулась в ответ и, достав из сумки вопросник, принялась листать учебники один за другим в поисках оглавления. Прежде ярко светившее в окна солнце, мгновенно скрылось за тучи, от чего в зале света стало вдвое меньше, несмотря на массивные лампы под потолком. Антон развернул учебник к окну, и его глаза продолжили бегло исследовать строчки. Кате же пришлось зажечь светильник, свет от которого плавно расплылся по пожелтевшим страницам, а темно-зеленый абажур стал похож на светящийся гриб. Дверь вновь отворилась с тяжелым скрипом, что отвлекло друзей от чтения.

– Хей-хей-хей! – прокричала Вероника, активно размахивая руками, и направилась прямиком к товарищам.

– Что Вы себе позволяете? – встав из-за стойки, прокряхтела библиотекарь. Выходка Ники явно вывела старушку из себя, от чего ее голова начала покачиваться, как у китайского болванчика.

– Извините, – вжав голову в плечи, пропищала Ника и уселась за стол.

– Может, ты сначала учебники возьмешь? – поинтересовался Антон.

– Я лучше попозже, – скривив лицо и, маяча глазами в сторону стойки, отозвалась она.

Катя отдала ей половину своих учебников и продолжила кропотливо изучать материал.

– Кать! Кать, я вчера все спросить хотела. Ты че, серьезно в этого слащавого придурка влюблена? – шепотом прохрипела Ника, наклонившись к столу.

– Мне кажется, это не самое подходящее место для беседы, – покраснев, отчеканила Катя. – И, кажется, я просила тебя не отзываться о нем в грубой форме. Да, вообще, ни о ком лучше не отзываться подобным образом. Мне это, по крайней мере, неприятно.

– Вот ты зануда! – делано возведя глаза к потолку, недовольно простонала Вероника и принялась листать отданные ей учебники.

Спустя несколько часов утомленные знаниями друзья неторопливо вышли из здания университета и начали обсуждать последующий план действий.

– Ребят, извините, я пока отойду ненадолго. Нужно бабушке позвонить, она сегодня неважно себя чувствует.

– Конечно, без проблем, – отозвались в голос Ника и Антон, и продолжили неспешно двигаться к остановке.

Катя остановилась и с полной сосредоточенностью дожидалась ответа в трубке. Валентина Ивановна ответила не сразу.

– Ба, ну ты как? Все нормально? Чего так долго не отвечала? Опять вибровызов отключен?

– Да, моя хорошая! Все хорошо. Сижу вот, перечитываю «Собачье сердце», наслаждаюсь. Ой, а этот телефон завалился глубоко в карман, пока достала…

– Ну, ясно. Мы уже освободились, но ребята приглашают на пиццу. Сомневаюсь, идти ли. Может, мне лучше домой вернуться?

– Нет, что ты, Катюш! Иди, даже не думай. Я в полном порядке. Если что, я всегда могу тебе позвонить. Не беспокойся и хорошенько отдохни, тебе это необходимо, – уверяла Валентина Ивановна.

– Хорошо, бабуль! Я тогда постараюсь недолго, – подытожила Катя и заспешила догнать ушедших вперед друзей.

Дорога к общежитию, где обитал Антон, занимала не менее получаса на метро, и к тому же была с двумя пересадками. Большую часть пути друзья обсуждали последние вышедшие сериалы и спорили, какой из них начнут смотреть сегодня. Знатоком в этой сфере была Ника, ее выбору стоило доверять.

Когда поезд приблизился к станции «Ботанический сад», Катя заметила в соседнем вагоне молодого человека, похожего на Илью. Молодой человек вышел на станции, Катя выбежала следом и, найдя его глазами в толпе, продолжила за ним наблюдение. Друзья бросились за ней.