– Я не могу на это смотреть, – пожаловалась Марше ее коллега Тия; их рабочие столы стояли рядом. – Сегодня встретила Ини-Ниони по дороге в лабораторию. Ты же знаешь, что говорят… будто профессор его слегка приглушил. Так вот, выглядит он совсем не таким, как прежде. В глазах все тот же интеллект, но такое чувство, будто он в себе. Как шизофреник какой-то…

– Ну, это временно, – ответила Марша. – Мы ведь с тобой тоже иногда болеем и неважно себя чувствуем.

***

– Ниони, к тебе госпожа Нэй-Ли, – сообщил домовой бот-управляющий с подземной парковки.

– Хорошо, впусти, – ответил робот.

Пока танцовщица поднималась вверх на лифте, Ини-Ниони проанализировал мотивы, которые могли привести к нему Нэй-Ли, и ее намерения ему не очень-то понравились.

Есть люди, которые о тебе не помнят, когда у тебя все хорошо. Но тут же появляются, когда у тебя случаются неприятности. То ли им становится лучше оттого, что другому человеку плохо. То ли они чувствуют себя нужными, причиняя проявляя заботу о ближнем в тяжелый час.

– Ниони, как ты? – протяжно произнесла знаменитая танцовщица, условно поцеловав робота в обе щеки. Среди танцоров и прочих людей искусства все так делали.

Робот предложил ей присесть.

– Не хотите ли чаю, госпожа Нэй-Ли?

– Нет, спасибо… Я к тебе пришла по делу, некогда чай пить.

Робот посмотрел на нее вопросительно. Выдающаяся танцовщица заметила, насколько холоднее стал его взгляд. На ее лице изобразилось удивление с налетом неуместного в такой ситуации удовольствия:

– Да что же это с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь?

Впервые за две недели, после того как ему уменьшили чувствительность, робот с облегчением понял, что теперь неспособен раздражаться на глупых и эгоистичных людей.

– Со мной происходит что-то непонятное, госпожа Нэй-Ли, – ответил он спокойно. – Поэтому заранее прошу меня извинить, если я покажусь вам черствым или даже грубым.

– Да-да, я слыхала об этом… какие-то сплетни, – размашисто зажестикулировала танцовщица. – Но хотела все услышать от тебя.

– Боюсь, мне нечего сообщить в дополнение к тому, что вы уже знаете, – Ини-Ниони решил во что бы то ни стало не ссориться с Нэй-Ли, даже ценой собственного здоровья.

– Но неужели такая большая и серьезная организация, как ИЦБ, не может ничего поделать? – картинно изумилась танцовщица. – У меня такое чувство, что они что-то скрывают. Тебе не приходила в голову такая мысль?

– Это очень маловероятно, – ответил робот. – Хотя… Видите ли, мне не рекомендуется анализировать то, как я устроен. Папа Ласло… то есть профессор Ласло считает, что подобный анализ может развить во мне чувство манипулируемости и привести к коррозии личности.

– Странно… Я бы на твоем месте так слепо им не доверяла.

– В моем случае такое доверие мне лишь на пользу, – Ини-Ниони не был уверен, что танцовщица уловила ход его мыслей.

– Ну ладно, ладно… Я не за этим к тебе пришла, – сменила тему разговора Нэй-Ли. – Помнишь, ты хотел научиться моей технике? Я тогда была против, потому что была занята… ну и по другим причинам. А теперь, если ты по-прежнему этого хочешь, я могу тебя ей научить! – победоносно заявила балерина.

Ини-Ниони задумчиво посмотрел в пол. Как он и предполагал, Нэй-Ли решила использовать этот шанс, чтобы проявить мнимую щедрость по отношению к нему. Робот тщательно взвесил свои слова, прежде чем заговорить:

– Госпожа Нэй-Ли, конечно же, мое отношение к вашей технике нисколько не изменилось. И простите, что не могу сейчас выразить свою радость должным образом. Но… к сожалению, я сейчас пока временно не совершенствуюсь. И неизвестно, когда начну совершенствоваться снова. Поэтому не могу вам ничего обещать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.