В начале апреля 1945 года в Горни Бечве отряд Кузьмина, куда входили и «штрамберкские партизаны», соединился с партизанской группой «За родину». После соединения они передвинулись в Горни Челадну и на горе «Саморостлы» основали базу, откуда группа выходила на операции в окрестности. В Горни Челадне произошел бой с оккупантами. При перестрелке партизаны подожгли дом, в котором укрывались немцы; нескольких нацистов, попытавшихся бежать из дома, убили. Остальным гитлеровцам все-таки удалось уйти в Челадну.

В последние дни нацистской оккупации штрамберкцы сражались в боях вместе со 2-й словацкой бригадой против немецких частей в Пустевнах, приняли участие в подрыве товарного эшелона между Моржковом и Вержовице и в ряде других более мелких операциях.

Война для «штрамберкских партизан» окончилась 9 мая в Словакии в Долге Поли, куда переместилась вся группа Савельева после прихода советских войск.

Такова нарисованная в общих чертах история группы «Штрамберкские партизаны».

Значение группы «Штрамберкские партизаны» состоит не столько в результатах ее боевых действий, сколько в политических последствиях ее деятельности. Люди на оккупированной немцами территории знали, что в Судетах существует организованное сопротивление не только взрослых, но и молодежи. Фашисты не смогли ликвидировать эту группу даже с помощью тайных агентов. Несмотря на понесенные потери, группа продолжала существовать, и о ней знало население в обширном районе.

Каков был состав этой партизанской группы? Что за люди в нее входили? Вот краткие биографии четырех человек. Они, по существу, не отличаются от биографий остальных комсомольцев группы.

Дадим слово тому, кто был наиболее осведомлен, — командиру группы Ярославу Яшеку.

«Я сам внебрачный сын. У отца уже было двенадцать детей от первой жены. Семья жила в нужде. А тут еще он запил. Я был у него тринадцатым ребенком. Мать получала небольшую пенсию. Иногда подрабатывала у Рейсера в Пршиборе, где вязала на вязальной машине чулки.

Отец Зденека Гикела работал в каменоломне, сам Зденек поступил на завод учеником. У них было двенадцать десятин земли, на которой они надрывались от работы, и две коровы.

У Йозефа Станислава отец работал слесарем на заводе «Татра». Йозеф работал подручным на этом заводе. У них было около семи десятин земли и одна корова. В пятнадцать лет Йозефа приняли в комсомол.

У Ярослава Галамика родители рано умерли от туберкулеза, и его взяла на воспитание тетка, которая трудилась изо всех сил, чтобы прокормить сына и племянника. В доме были хлеб, козье молоко и капуста. О масле или мясе не было и речи».

Суровая жизненная школа воспитала в этих молодых людях стойкость и выдержку, способность к тяжелой борьбе. Эти их качества сумели использовать опытные коммунисты, стоявшие в Штрамберке во главе движения Сопротивления и создавшие подпольную организацию из рабочей молодежи.

Конечно, без активной помощи населения партизаны, несмотря на весь свой энтузиазм и на высокие личные качества, не могли бы долго бороться. Сто семей из двадцати трех сел помогали «штрамберкским партизанам».

История этой партизанской группы — это славная страница летописи национально-освободительной борьбы чешского народа против немецких оккупантов.

После смерти Якуба Билека в 1946 году члены группы решили присвоить ей имя своего командира. С тех пор она носит название «Партизанская группа Якуба Билека».

После удачного перехода границы Корбаш попал в Краков, где ждал разрешения на уход в Советский Союз. 1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу, и колонны наших беженцев пешком передвигались к советским границам. Но перед Вислой немецкие части догнали их и отрезали им путь. Беженцы, в том числе и Корбаш, возвратились обратно. Так, после тяжелой дороги Корбаш очутился в Блудовице, где укрылся у знакомых в Будоуцности. Оттуда он известил свою жену. А вскоре после этого на будоуцностанской машине его, укрытого под товарами, доставили во Фридек-Мистек. Так началось долгое путешествие Людвика Корбаша, скрывавшегося от гестапо. Долгое время он работал под чужой фамилией во Вратимове. Когда же им начали интересоваться, он ушел к Штепану Билеку, который подыскивал ему убежище. Укрывался у Франтишека Прокопа в Хлебовице, у Франтишека Кулы в Палковице, затем в Годоневице, в Старых Гамрах, Любном. Потом наконец перешел в Моравку, где ему нашел убежище Франтишек Хылек из Мистека, который тоже скрывался там от ареста. Корбаш жил у Вацлавиков в долине Славиче, затем якобы у Павласека. Дальнейшие места его пребывания неизвестны. Ему помогал целый ряд людей из Фридека, затем Йозеф Могыла, Франтишек Нытра, Йозеф Салат и Франтишек Хростек из Рашковице, Анделин Велчевский из Высших Льгот. Все эти люди помогали Корбашу в Моравке с июля 1942 до марта 1943 года.

Гестапо, которое долго и тщетно пыталось напасть на след нескольких руководящих подпольных партийных работников, в том числе областного секретаря Лади Шевчика, Корбаша и других, использовало для их поиска агента Йозефа Когутека из Остравы. Тот под видом подпольщика установил связь с Антонией Ежовой из Фридека. Через нее ему удалось выследить Шевчика и смертельно ранить его. Затем очередь дошла до Корбаша и Хылека.

После задержания Шевчика Ежова уже знала, что Когутек работает на гестапо. Чтобы избежать ареста (Ежова опасалась за двух своих маленьких детей), она по настоянию Когутека согласилась связать его с Корбашем. Это было в начале марта 1943 года. За Ежовой во Фридек приехали гестаповец Вагнер и Когутек. Они посадили ее в машину и повезли в Моравку. Однако во время первой поездки им ничего не удалось узнать. Через два-три дня у Ежовой появился сам Хылек. Он спросил ее о листовках, которые она раньше привозила из Остравы, и назвал ей место своего пребывания в Моравке. Через несколько дней там появились Вагнер, Когутек и Ежова, которая представила первых двух как подпольщиков. Они попросили Хылека сообщить им место пребывания Корбаша под тем предлогом, что им необходимо переговорить с ним по вопросу о вовлечении его в подпольную работу, и что они должны передать ему фальшивые документы. Хылек пообещал сделать это при следующей встрече, которая должна была состояться опять в Моравке. В указанный день, в шесть часов вечера, перед фридецким вокзалом Ежову снова ждала машина гестапо. Все трое опять поехали в Моравку. Там в условленном месте их ждал Хылек. Он отвел Когутека и Ежову в дом, где жил и где их уже ждал Корбаш. Вагнер остался в машине. Когутек представился Корбашу как подпольщик и повел разговоры о дальнейшей подпольной работе, о фальшивых документах, которые Корбаш получит, и т. д. Поскольку Когутека сопровождала Ежова, которую Корбаш хорошо знал, он поверил всему и с воодушевлением стал рассказывать о дальнейшей деятельности. Договорившись о следующей встрече, Корбаш с Хылеком проводили Ежову к машине, где Когутек представил Вагнера опять как подпольщика. Они расстались и уехали. Ежову отвезли домой и возвратились в Моравку, где арестовали Корбаша и Хылека. Корбаш и Хылек были казнены. За оказание помощи были казнены также Йозеф Могыла, Франтишек Нытра и Франтишек Кула. Анделин Велчевский, Йозеф Салат и Франтишек Хростек были приговорены к тюремному заключению сроком на четыре-пять лет.

После поимки Корбаша и Хылека гестапо повысило Когутеку месячное жалованье на сто крон.

Мнение Штепана Билека, считавшего, что подпольщики в районе Фридека-Мистека были раскрыты в результате ареста этого связного, не подтвердилось. Вполне возможно, что гестапо уже продолжительное время шло по стопам этой организации, но не предпринимало действий до тех пор, пока не убедилось, что его удар будет сокрушительным.

При арестах подпольного руководства в районе Фридека-Мистека дошла очередь и до Франты Прокопа. Это случилось 23 марта 1941 года в послеобеденную смену на Карловом металлургическом заводе, где он работал вальцовщиком. Когда стемнело, перед воротами завода остановилась машина. Шофер остался в машине, а два других гестаповца распределили задачи так: один остался в проходной завода, а другой пошел за Прокопом. Немецкий чиновник привел его к огромной машине, у которой работал Прокоп. Гестаповец арестовал его и по неопытности, когда они выходили из цеха, шел рядом с ним. Прокоп знал, что его ждет, и потому не хотел сразу сдаться. Улучив удобный момент, он нагнулся, будто хотел что-то поднять, мгновенно снял деревянные башмаки, в которых работал, схватил один из них и с силой швырнул его в гестаповца. Прежде чем присутствующие при этой сцене успели сообразить, что произошло, Прокоп отскочил за машину, и под ее прикрытием побежал к дверям. Гестаповец тем временем опомнился и открыл по убегавшему стрельбу. На звуки выстрелов прибежал немец из проходной с шофером, и они втроем пустились в погоню за Прокопом. Но Прокоп имел уже достаточный выигрыш во времени, чтобы скрыться. Черным ходом он выбрался с завода, прыгнул в водоотводный канал и под прикрытием крутого берега стал пробираться в холодной воде, пока не скрылся от преследователей. Гестаповцы долго искали его, но напрасно. Прокоп был уже на пути к Лисковцу. Там знакомые дали ему поесть, раздобыли ботинки, но оставить у себя побоялись. Поэтому он перебрался к Отиску, у которого пробыл несколько дней. Затем одолжил у него велосипед и уехал к Шигутам в Пржно. Ночью влез в ригу, а утром в сене его обнаружила Шигутова. Здесь Прокоп пробыл недолго. Через несколько дней он ушел к Франтишеку Немцу в Метыловице. Но уже следующей ночью Немцова отвела его к своему брату Альфонсу Билеку в Башку на Козинец. Там в сарае за деревом он соорудил убежище, в котором прожил около трех месяцев. Билеку помогали содержать Прокопа его братья Густав из Хлебовице и Войта из Зелинковице, а также мясник Шигут из Нова Вес и другие знакомые, деньги которых пересылал Альфонсу Билеку Станда Матушка. Но долго сидеть в убежище было не в характере Прокопа. Он выдержал день, два, а потом вышел из своего убежища. Не помогли уговоры ни Альфонса Билека, ни его жены. На первых порах Прокоп выговорил себе, что будет помогать хотя бы Билеку на поле. Но потом и этого было ему мало. И он снова начал организовывать людей на борьбу с фашистами. Жена Альфонса Билека Витезслава обеспечивала ему связь с Хлебовице и Зелинковице, устраивала ему свидания с женой в лесу и т. д. Но и этого ему оказалось мало. Переодевшись, Прокоп сам отправился к людям. Начал ходить к Якубу Билеку в Кунчички, к Шигуту и Ферфецкому в Пржно, в Маленовице и даже на Бечву. Иногда он возвращался через два-три дня. Однажды, это было в июне 1941 года, Прокоп попросил Альфонса Билека достать два рюкзака и сходить с ним в мистецкий лес. Вечером они отправились в путь. В одном месте Прокоп отрыл нору и начал доставать из нее гранаты, пистолеты и патроны. Они наполнили оба рюкзака и пошли в Маленовице. Дважды ходили они в этот лес за оружием, которое затем переносили в Словакию.