Оля

— Не будь занудой. Мы просто обедали, между прочим, — не теряется мужчина, дружески похлопав Марата по плечу. — И не наседай на девочку, а то заберу ее себе.

— Ты бы шёл и занимался своими делом.

— Ладно-ладно, — смеется тот над грозным видом Мара, после чего шутливо подмигивает уже мне. — Оль, не ведись. Он на самом деле не такой.

— Иди, сказал! — рыкает Марат, отчего зам еще громче смеется.

Что за…?

По-моему, вообще не смешно!

— Я наверное с беззвучного телефон забыла снять, — начинаю объяснять причину, по которой не отвечала на звонки, и невольно тянусь к сумочке, чтобы проверить их наличие, словно Мар может врать и специально от нечего делать предъявлять мне претензию.

Один пропущенный… Хммм…

Я не успеваю выказать никакую реакцию, потому что Мар рявкает:

— В кабинет. Живо!

Затем разворачивается и идет туда сам, ожидая, что я беспрекословно последую за ним. Что я и делаю, в принципе.

Там он захлопывает дверь, и мы остаемся отрезанными от всего остального офиса.

Курицы в кабинете уже нет, что, несомненно, радует. Упёрлась наконец-то!

Но вот растущее недовольство Мара не радует вообще.

— Один звонок! Всего лишь один попущенный! Не два, не пять, не десять! Один, Мар!

— Оля, какого черта ты устроила сегодня?! Что это за срочное подписание отчетов и виляние бедрами?! Как это понимать, что ты без стука входишь ко мне в кабинет, когда я там не один, найдя на это какую-то вымышленную причину?!

— Я постучала! — недовольно дую губу, уперев руки в бока.

— Но не дождалась ответа! И на тот случай, если тебе что-то нужно, существует телефон и селектор, в конце концов! — рявкает мужчина, раздраженно ослабив галстук на шее.

— Она мне не понравилась! — выдаю правду, как она есть. — Наглая и невоспитанная. Секретуткой меня назвала! И почему я должна знать в лицо всех твоих «персональных» посетителей, которых можно пускать в твой кабинет в любое время даже тогда, когда тебя нет?! Я работаю всего-ничего!

— А проблем создаешь всего-огого! В твои обязанности не входит давать моральную оценку тем людям, которые сюда приходят.

— И как, по-твоему, я должна была поступить? Впустить ее? Я впервые в жизни ее увидела!

Нет, ну бесит! Вот он сейчас совсем не прав! Вымещает на мне какие-то левые и лишние эмоции!

Ну и я, конечно, вру, не впервые в жизни я ее увидела… Но это уже детали!

— Допустим, ты ее не впустила, но для чего нужен был дальнейший цирк, скажи-ка?

— Пффф… подумаешь, немного переборщила! — начинаю нервно ковырять кутикулу, посматривая исподлобья на злого Мара.

— Немного? Оль, я тебя предупреждал!

— Ну, прости! — хнычу, топнув ногой. — Просто завелась. Стерва эта меня завела. Больше так не буду! Клянусь всеми святыми, что не стану входить в твой кабинет без разрешения, и буду пускать всех незнакомых дам, когда тебя нет! — кладу одну руку на сердце, а вторую на телефон. — Клятва секретарши!

— Боже… Ребенок просто… — мужчина устало сжимает пальцами переносицу и качает головой.

А я про себя думаю «ага, но ты ведь целовал этого самого ребенка!»

— В общем, Оль, чтобы подобных представлений больше не было. И давай принимайся за работу. Отчеты я подписал, разошли куда нужно.

— Есть!

— Перестань!

— Есть, босс!

Мар снова вздыхает, но когда он опускает голову, я вижу тень улыбки на его губах, это греет сердце.

Значит, я его забавляю. Лучше так, чем раздражение или безразличие.

Но в целом, раздражение, наверное, тоже лучше, чем безразличие. Любые чувства лучше, чем их отсутствие.

Оля

Неделя идет просто какая-то адская. Работы столько. Что от постоянной беготни у меня болят ноги, от бесконечного сидения за компьютерным столом спина, а от печатания пальцы.

И это еще цветочки, по словам Мара.

В следующем месяце нагрузка, якобы, должна быть еще более серьезной.

Да куда уж серьезнее-то? Как можно столько работать?!

Как Марат при таком графике успевает встречаться с какими-то женщинами? Нет, ну, конечно, после той кикиморы я еще никого в офисе больше не видела, и все же, есть вероятность, что он с кем-то спит.

Секс. Да в конце рабочего дня я могу только о сне думать! Даже душ с утра принимаю, а не вечером, потому что сил не хватает доползти до ванной и включить чертову воду.

А в следующем месяце я, наверное, просто сдохну. И на моей могиле напишут «здесь лежит Оля, она много работала, пока не сдохла».

Беру очередную папку, которую нужно отнести в бухгалтерию, из бухгалтерии забрать какую-то еще папку и отнести в отдел кадров, там что-то поправят, затем отнести Мару, затем отослать заказчикам и партнерам, затем собраться и везти еще какие-то документы каким-то мужикам из какой-то компании.

Пипец! Я даже перестала запоминать названия компаний, фирм и бесконечно число мужиков.

Жуть просто!

В общем, очередной ужасный рабочий день и я уже готова постить в соцсетях сопли о том, как я ненавижу свою работу.

С Катькой не виделись всю неделю, хотя она звала меня и в кафе и в клуб.

Но какой там клуб и какое кафе, утром бы не проспать и встать вовремя. Я даже забываю о своем неистовом желании соблазнить Марата.

Теперь мне хочется его бить.

И желательно так, чтобы на его спине оставались красные отметины и синяки.

Он тиран. Деспот. Диктатор. Самый настоящий мучитель.

Вот он кто!

Короче еще около пяти часов я скачу по городу как ненормальная от нашего офиса к офисам других компаний, от производственных помещений к главному зданию и обратно, пока не понимаю, что если сейчас хотя бы не поем, то упаду где-нибудь по дороге.

В общем, не добравшись до нашего офиса, забегаю в первый попавшийся ресторан и плюхаюсь на кожаное кресло.

Вух!

Я сижу, мама дорогая! Ноги гудят, а на пальцах наверняка мозоли!

И как же вкусно пахнет едой!

— Что будете заказывать? — вежливо интересуется официант?

Наспех просматриваю меню, потому что нет сил долго выбирать, и указываю пальцем в тяхан с курицей.

— Вот это и еще большой стакан клубничного коктейля.

— Хорошо. Ваш заказ принят. Ожидайте в течение пятнадцати минут.

Пятнадцать минут! Вам когда-нибудь минуты казались вечностью?

В общем, деваться некуда, придется ждать.

Можно пока просто расслабиться.

Откидываюсь на кожаную спинку диванчика и позволяю напряжению покинуть спину. Надо бы на массаж сходить, иначе через недели две я загнусь точно.

Интересно, как люди с таким плотным графиком умудряются еще и жить своей жизнью, куда-то ходить, детей, господи прости, воспитывать?

Я как представлю, что после подобного дня прихожу домой, а там еще и бешеные рты орут «хотим есть»! Кучи грязного белья и посуды! Уээээ!

Короче, насчет материнства рано пока думать.

Ну и нужен надежный мужик, чтобы не было никак проблем с декретом!

Прикрываю ненадолго глаза, а затем резко открываю, потому что мне кажется, что я слышу знакомый голос.

Точно, определенно слышу.

И даже не один. Их два.

Начинаю вертеть головой, пока не напарываюсь взглядом на неё!

Вера!

Здесь, в одном ресторане со мной, бывшая жена Марата.

А рядом с ней сам Марат.

Вот это ничего себе!

Они сидят достаточно далеко от меня, чтобы не видеть, но достаточно близко, чтобы я могла их слышать.

Вот же блин!

Вроде Илья говорил, что она не выходит с Маром на связь!

Очевидно, что выходит!

На всякий случай, раскрываю меню и прячусь за ним, чуть подавшись корпусом вперед.

Мне хочется услышать, о чем они говорят!

Нет, ну надо же, я пашу, значит, а он по ресторанам с бывшей, то по клубам со всякими курицами мотается. На все энергии хватает у этого кобеля!

— Ну сколько можно, Марат, хватит уже, — спокойно произносит Вера, притом в голосе женщины явно слышится усталость.