— Ладно, — прорычала она. — И какого дурака они отправят со мной? Я знаю, что они не отправят меня одну.

Леон встал и снял плащ со спинки стула. Он надел его и ответил:

— О, этим дураком буду я.

— Ни за что. Ты еще не опытный, Леон. Ты никогда даже не проводил экзорцизм, — Мэв встала, взмахивая руками. — Посылать тебя со мной — это посылать тебя в могилу. Они должны отправить кого-то другого.

— Поздно. И я всю жизнь изучал, как одолевать существ теней. Я знаю сверхъестественных почти лучше тебя, — он улыбнулся, хотя выражение было слабым. — Не переживай за меня, Мэв. Мы одолеем этого монстра вместе.

И Леон оставил ее маленькую квартиру и пропал, словно не сказал глупостей. Ребенок-священник отправится с ней биться с вампиром?

Они оба умрут на этой миссии.

Выдохнув, она стала пить ром, пока не закашлялась. Это плохо кончится. Это могло быть самым глупым решением в ее жизни.

Но… свобода.

Стоило ли это риска жизнью? Вампиры были не теми существами, с которыми можно было играть. С ними было сложнее всего, они убивали, чтобы жить. Это было проблемой.

Она склонилась, кривясь от натяжения новых стежков, взяла зеркальце со столика у кровати. Края покрылись патиной за много лет, которые она носила его с собой, но зеркальце было верным средством связи с ее сестрами.

Беатрис была занята. И ей не нравилось, когда Мэв вдруг ее вызывала.

Оставалась Луна.

Фу.

Мэв открыла рот, подула на стекло, чтобы оно запотело. Она осторожно написала на поверхности имя сестры.

— Луна, — сказала она. — Ты занята? Я вот-вот совершу нечто глупое, и я хочу, чтобы ты меня отговорила.

Прошло несколько минут, туман со стекла пропал, и стало видно милое лицо ее сестры.

Они все были разными. У Мэв были светлые волосы, но у ее сестры рыжие кудри обрамляли голову облаком. Ее плечи были мускулистыми, а сильная челюсть выглядела мужественно. Луна всегда выглядела крупной. То ли из-за волос, то ли из-за постоянных приключений, но Луна всегда была необычной, и она хотела, чтобы все это знали.

Ее сестра стояла в роскошной спальне, полной красок и шелков. Расшитое покрывало? Зачем это кому-то?

— Где ты? — Мэв на миг отвлеклась.

— О… — Луна оглянулась, повернулась к ней и подмигнула. — Кое-где.

— Воруешь у этих людей? — ей не нравилось, когда ее сестра так делала. Луна была такой с детства, и ничто не помогало исправить ее.

Луна закатила глаза и подняла драгоценности. Они мерцали, и даже через зеркало было видно, что они были дорогими.

— Да. Ладно? Эти милашки пели, и я не могла оставить их под замком. Они хотели увидеть солнце, и я хотела убедиться, что их желание исполнится.

— Идет дождь, — сухо ответила Мэв. — Но я связалась не из-за этого. Хотя ты не должна воровать.

— Знаю, знаю, — ее сестра повесила одно из ожерелий на шею и взмахнула горстью. — Тогда продолжай. Старый чудак, который здесь живет, еще долго не проснется. По крайней мере, я так думаю. Я добавила немного снотворного в его чай, когда приходила раньше.

В этом плане было столько неправильного, что Мэв не знала, с чего начать. Но в ее обязанности не входило отчитывать сестру за воровство. Луна могла делать все, что хотела. Мэв продала свою жизнь, чтобы ее сестры могли выбирать, какой путь они хотят.

— Хорошо, — вздохнула Мэв. Затем она приступила к подробному описанию того, что сказал Леон, ничего не упустив, чтобы Луна могла подумать об этом.

Какой бы сумасшедшей ни была ее сестра, Мэв доверяла мнению Луны. И Беатрис, если кто-то из них мог уделить немного времени своей старшей сестре.

К концу их разговора она с тяжелым вздохом бросила папку и письмо на колени и сняла с носа очки.

— Вот так. Я не знаю, что делать.

В какой-то момент Луна села, и Мэв могла видеть только глаза сестры. Но эти ярко-зеленые глаза были широко распахнуты от шока от этой истории, пока мысли плясали в ее голове.

— Интересно. Но они больше никогда не вызовут тебя? Ты, наконец, освободишься от них?

— В теории, — Мэв не доверяла Церкви настолько, чтобы поверить в это. Они рассказывали ей и хорошее, и худшее в ее жизни.

— Ну… я думаю, ты должна это сделать, — ее сестра почесала нос кольцом с особенно большим бриллиантом. — Разве есть другой выбор? Ты снова сможешь быть одна, Мэв. Церковь перестанет тянуть тебя за волосы.

— А если это ложь? Это вампир, Луна. Это не просто выслеживание людей, которые лгут о том, что они одержимы, — Мэв попыталась подавить этот страх, но не смогла.

Ее сестра прикусила губу и сказала:

— Ты можешь позволить себе этого не делать? Вампир — это вампир, конечно. Это серьезно. Но я думаю, ты бы отдала что угодно, если бы это означало свободу.

— Ой, почему ты всегда права? — проворчала Мэв. — Поговорим позже.

— Хорошего вечера, сестренка! — Луна снова появилась в поле зрения, теперь на ней были все украшения, которые она украла. — Держу пари, что он будет не лучше моего.

Мэв вытерла запотевшее зеркальце прежде, чем ревность вспыхнула в ее груди. Луна. Всегда веселилась, пока остальные ее сестры работали.

Она снова плюхнулась на кровать, уставившись в потолок и пытаясь не обращать внимания на то, что ее плечо снова стало мокрым.

— Вампир, — пробормотала она. — Проклятый вампир.

ГЛАВА 3

— Вы верите, что она придет? — спросил дворецкий.

— Да, вряд ли у нее есть выбор, — Карминный герцог шел от своего кабинета по коридору рушащегося дома, дворецкий следовал за ним.

Здание было в плохом состоянии, и воспоминание о лучших днях было для него как драгоценность. Он когда-то наполнял дом вечеринками. Тогда Кастра Ноктис был красивым и новым. Так много людей ходило по залам, не зная, что они были среди самых опасных существ в мире.

Они пировали до ночи. Он и его друзья наслаждались, купаясь в крови, криках и страхе. О, воспоминание все еще заводило его, хоть он не мог сейчас попробовать смертного.

Но скоро.

Скоро она прибудет, и он сможет попировать, его воспоминания взывали к кровожадности в нем.

Плащ развевался за ним, он ускорился. Он осторожно обошел небольшой развалившийся участок зала, хотя луч солнца задел край его сапога. Карминный Герцог не отреагировал, но облачко пара вырвалось из-под потертой пятки.

— Мартин, — позвал его дворецкий, — можете подождать?