Она знала. Ненавидела квиддич, но знала.

Мерлин, как она попала.

— Ты, конечно, знаешь. И Малфой знает, что ты знаешь. Как думаешь почему? — Гарри на секунду задумался, будто решал, говорить ей или нет. У Гермионы ладошки вспотели, а во рту чувствовался металлический привкус просачивающейся капельки крови из внутренней стороны щеки. — Потому что первое, что Драко делает, выйдя на поле, поворачивает голову в сторону трибун. Второе — это красуется на своей метле, забывая, зачем он вообще пришёл на поле! Так что прекратите сводить всех вокруг с ума и поговорите наконец!

Она вынырнула из омута воспоминаний, ощутив дрожь в теле.

Она пьяная сидела по пояс в воде с лучшим другом, и они собирались о чём-то поговорить.

— Ты задумалась, — сказал Гарри, наблюдая за пляшущим по маленьким волнам блеском луны. — Как я и сказал, мы тут из-за вас. Блейз — безнадёжно отвергнутый Джинни, моей бывшей девушкой, кстати. Просто напоминаю, как факт. Драко — из-за непонятных ему чувств к той, кого считал подругой лучшего друга. — Грейнджер на этих словах чуть не поперхнулась. — Да, да-да, Гермиона. Мы здесь из-за вас, — повторил он. — А вот что вы здесь забыли?

Гермиона застонала, намекая Гарри, что ей необходимо подняться и желательно не упасть. Он встал и протянул ей руки, посмеиваясь от того, как девушка икнула.

— Не смей смеяться надо мной! — шикнула она, нога подкосилась. Они засмеялись, стоя по щиколотку в воде. От булькнувшего звука Гермионе захотелось плакать. Она выронила бутылку. Тёмная вода смешалась с мерцающим переливом вина. Грейнджер вдруг подумала, что устроила неплохую вечеринку бактериям в своём желудке. Это мысль заставила её рассмеяться ещё громче, напугав тем самым Поттера. — Я стою. Стою, Гарри.

— Не думал, что ты можешь просто взять и напиться в одиночестве.

— Я и не напивалась! — Опровержение звучало ирреально. — Ну, точнее, не одна, — она махнула в сторону причала, где попросила девочек дать ей время побыть наедине с собой. Джинни и Пэнс согласились только в том случае, если они наложат на неё следящие чары, а сами остались в компании сёрфингистов, с которыми познакомились днём.

— Если ты решишь утопиться, мы хотя бы будем знать, как далеко унесли тебя акулы, — говорила ей Паркинсон.

Гарри, странно хмыкнув, подхватил свои белые сандалии, Гермиона хихикнула и указала ему на свою сумочку с лежащей внутри палочкой. Поразмыслив о своём состоянии и адекватно оценив потенциальный ущерб, который она сама себе могла нанести, Грейнджер пришла к выводу, что лучше не пользоваться магией. Она попросила Гарри высушить её одежду, дабы ненароком не подпалить себе задницу.

— А мы вот ничего не планировали, — выпалила она, пожав плечами, когда они направились в противоположную сторону от причала. — Джинни предложила провести время вместе, потому что скоро нас ждёт взрослая жизнь, другие обязанности, и она, возможно, полностью погрузится в тренировки в новой команде, чтобы успеть к туру. Рон уезжает с Лавандой в Альтон к её родителям на пару недель, поэтому в Норе ей не особо есть чем заняться, пока не приедут Билл с женой и Чарли. — Гарри и так об этом знал, Гермиона просто говорила и говорила, оттягивая момент, к которому, она понимала, что они рано или поздно придут. — Пэнси, ещё до того, как мы обе приняли окончательное решение, собрала наши чемоданы, написала своей маме, чтобы узнать, на каких волшебных курортах были свободные виллы, — Гермиона прервалась и шлёпнула по руке, убив букашку. — Мы должны были отправиться в Испанию, но в последний момент передумали.

Гарри снова хмыкнул, и она толкнула его локтем в бок.

— Хватит фыркать!

— Ох, ну прости, Гермиона! — прошептал он в ответ, будто думал, что их кто-то может услышать. — Как бы то ни было, теперь мы живём рядом. Думаешь, у нас получится избегать друг друга, живя по соседству? Мерлин, да Блейз затопит всё слюнями, если Джинни будет щеголять по двору в купальнике, а Малфой поселится в комнате и займётся оконным сталкерством! — Гермиона громко запротестовала в ответ на это заявление.

— Малфой сбежал от меня! Ему не интересно ничего, что связано со мной. Мы это уже проходили. — Врезавшееся, как молния, в голову осознание, заставило её замолчать. — Подожди. — Извилины стали работать быстрее. Видимо, алкоголь всё же принял верное направление, не перепутал верх и низ. — А что насчёт тебя?

Годрик! У него очки запотели.

— А что насчёт меня? — Захлопал ресницами. — Я здесь…

— Вот не надо думать, что способен сделать из меня дурочку. — Это было под силу только одному человеку — заставить Гермиону чувствовать себя так, будто у неё в жизни не было мозгов!

Парень стал оправдываться, качать головой в разные стороны, бормотать, запинаясь:

— Никогда, Гермиона. Это сделать просто невозможно…

— Конечно! Больной больного видит, Гарри Поттер!

Грейнджер догадывалась о симпатии друга, что не могла сказать о Паркинсон. После расставания с Джинни, он как-то не особо общался с противоположным полом. Они с Уизли остались хорошими друзьями, что порадовало всех в круге их общих знакомых. Гарри был ловцом, Джинни играла в его команде и являлась одной из лучших охотниц. Никто не хотел разрываться между бывшими влюблёнными и, слава всем великим волшебникам, делать этого не пришлось.

Также Гермиона видела эти короткие, полные тоски взгляды, бросаемые из тёмного уголка гостиной. Обычно Блейз был в центре внимания, апостолом, поддерживающим дух любого праздника, но Гермиона замечала, на кого он смотрел, когда брал минутный перерыв.

Она даже как-то пыталась поговорить об этом с Джинни, но та только отмахивалась.

— Вот у кого интерес не взаимен, так это у Пэнси, Гермиона.

— Мы самые трусливые львы, — удручённо промямлила Грейнджер. — Шляпа ошиблась, Гарри.

Они присели на металлическое ограждение возле воды. Оба сохраняли молчание, думая о своём. Температура упала всего на несколько градусов по сравнению с тем, что творилось днём, сейчас ей было приятно ощущать жаркие уколы по коже от горячего воздуха. Гермиона поставила локти на колени и положила подбородок на ладони. Гарри повторил её позу.

— Почему ты сказала, что Малфой от тебя сбежал?

— Потому что я чуть не поцеловала его, а он скорчил такую физиономию… — Гермиона постаралась изобразить, но мышцы на лице не подчинялись, поэтому получилось что-то похожее на недовольного нюхлера. — Избегал меня до самых экзаменов, пока нам снова не пришлось повторить пройденный материал. И даже тогда он ни разу на меня не посмотрел, а я…

А Гермиона смотрела.

Смотрела на металлические ободки на изящных пальцах; смотрела, как перекатывались сухожилия на левой кисти и подрагивал кончик указательного, когда Драко выполнял движения палочкой, вырисовывая руны. Смотрела, сжимала бёдра, кусала себя за язык, лишь бы не застонать в голос. Смотрела и пыталась вспомнить солоноватый вкус его пальцев, который слизала с губ год назад. Смотрела и хотела вобрать средний в рот, достав губами до холодного металла, смочить слюной и направить к своим соскам, чтобы снова посмотреть, как бы подушечки порхали, оставляя вязкую слюну на чувствительных местах.

Ей так нравилось смотреть на него.

— Он не рассказывал об этом, — ответил Гарри.

Гермиона пожала плечами, как бы говоря: с чего вдруг?

— Теперь понятно, что с ним творилось последнее время. Если, конечно, я хорошо знаю его реакцию, Гермиона, то ты явно что-то не так поняла. — Она почти начала снова обвинять его в оправдании друга, но Гарри не дал ей заговорить. — А я — я хорошо его знаю. Нервничал…

Гермиона мысленно начала про себя отвечать: из-за экзаменов.

— Брезгливо смотрел на блондинок.

Потому что ему нравятся брюнетки, глупый!

— Хотел, как можно скорее убраться из школы.

Естественно! Попасть сюда и провести в сексуальном дурмане две недели.

— А при упоминании твоего имени срывался на любого, кто бы его ни произнёс!

— Конечно, — согласилась она вслух, — он ведь меня терпеть не может!