Литмир - Электронная Библиотека

Он ждал, пока мальчик размышлял, его глаза прищурились и излучали подозрение. Конечно, сомнения Поттера были полностью обоснованы: для клятвы требовалось заклинание, которое не имело силы, если не выполнено следующее условие, и для этого требовалось три человека.

Северус лгал сквозь зубы.

— Ладно, — решил Поттер,— Да.

— Очень хорошо, — сказал Северус. Он преклонил колени на влажной земле. — Возьми мою руку. Я, Северус Снейп, клянусь…

— Нет, подождите, стойте!

Северус стал подозревать, что это будет долгий день.

— А если что-то случится, и вы не сможете? Например, что, если вы сильно поранитесь и вам придется отправиться в больницу, или…

— Это можно оговорить в клятве.

— Но мы не сможем все предусмотреть! — У мальчика снова началась истерика. — Я не хочу, чтобы вы умерли!

Это не работает, понял Северус. Настало время кардинально изменить подход.

— Послушай меня, Поттер, — приказал он. — У тебя есть выбор. Ты можешь либо принять риск того, что я могу не выполнить своё обещание, и пойти со мной, чтобы мы могли найти безопасное место, где ты сможешь поесть, поспать и успокоиться. Или ты можешь остаться здесь…

— Нет, не уходите, — потребовал Поттер, что, как понял Северус, было не решением, а всего лишь страхом остаться в одиночестве.

— У тебя есть выбор , а у меня нет, потому что я не могу оставить тебя. Я бы предпочел, чтобы мы нашли безопасное место для продолжения этого обсуждения, но если ты решишь остаться, я останусь здесь с тобой. Однако я буду недоволен и уж точно не в настроении выполнять какие-либо обещания. Ты понимаешь?

— Да, — сказал Поттер, выглядя довольно разочарованным.

— Так какой твой выбор?

— Вам не нужно заставлять меня говорить это !

Любое чувство победы, которое он мог испытывать, вскоре было подорвано апатией, опустившейся на них обоих. Поттер шел позади него в угрюмой тишине, которую он каким-то образом смог наполнить огромным объемом смысла. Северусу не нравилось, что он сам чувствует настроение мальчика. С каждой напряжённой минутой ему становилось всё не по себе, и он поймал себя на том, что ищет, что бы сказать такого нейтрального.

Когда они взбирались на крутой холм с острыми камнями, который был весь изрыт горгульями в поисках корней, Поттер отказался взять руку, предложенную Северусом, чтобы помочь ему подняться.

Как только они выбрались из самых густых деревьев, тропа исчезла в поле высокой травы, усеянной лиловыми цветами. В то время, как Берлин был затянут тучами, солнце здесь палило свирепо, и всего через несколько минут макушка Северуса словно загорелась.

— Смотри, куда идешь, — сказал он мальчику, внезапно вспомнив, как запасался местными ингредиентами для зелий, когда был здесь в последний раз. — Агады любят прятаться в траве. Их яд может быть смертельным.

Мальчик ничего не ответил.

— Ты слышал, что я сказал?

— Мгмм.

— Тогда мне требуется подтверждение данного факта.

— Я же сказал, что слышал вас!

Северус полагал, что льготный период застенчивого ребенка действительно закончился.

Они добрались до замка к полудню, не встретив ни смертоносных гадюк, ни медведей-людоедов. Они провели еще час, сидя на гравийной дороге прямо под знаком автобусной остановки, лелея свои тепловые удары. Северус был уверен, что все это закончится очередным приступом болезни мальчика, на этот раз вкупе с обмороком и лихорадкой, потому что именно это, конечно, им сейчас было нужно.

Водитель автобуса немного повозмущался на то, что ему заплатили не той валютой, но после напряженного спора на двух очень разных языках он бросил взгляд на Гарри и махнул им, чтобы они проходили, полностью отказавшись от горсти купюр Северуса.

Снейп даже не был уверен, куда они идут. Скорее всего, это было к лучшему: он не знал, как именно авроры выследили их до Берлина, но некоторая доля эксцентричности, по крайней мере, запутала бы их.

Они вышли в Зуберце примерно через два часа. Среди карт, показывающих пешеходные и лыжные тропы в тесной туристической справочной через дорогу, Северус нашел один потертый томик с дорожными картами Европы. Не имея особого желания снова спорить о валюте, он накинул на себя плащ и снял его с полки.

— Вы украли его ?

Это было первое, что Поттер сказал ему за несколько часов. Один только его тон говорил о том, что он думал о таком поступке.

— Нет, — легко ответил Северус.

— Да вы это сделали.

— Ты был снаружи и не мог видеть, за что я мог или не мог заплатить.

— Но…

— Возможно, здесь есть урок о признании проступка перед лицом мизерного количества улик. Если бы вы узнали об этом немного раньше, возможно, мы бы не попали в эту передрягу.

— Вы имеете в виду с миссис Боунс. Но это другое дело, потому что она судья или что-то в этом роде. Я не собирался лгать судье. Это… лжесвидетельство, — выдал Поттер со всей уверенностью, — И это неправильно.

Единственная скамейка на крошечной площади была занята местными жителями, которые громко сплетничали за пивом, поэтому они положили открытую книгу на тротуар под знаком автобусной остановки. Северус чертил линии над городами и поселками, названия которых он не мог произнести, ища вспышку узнавания. Поттер сидел под мантией-невидимкой: независимо от того, узнал Ламотт Северуса или нет, они искали взрослого и ребенка, а не человека, путешествующего в одиночку. Вот только Северус тоже не мог видеть мальчика и должен был просто верить, что он был там, где ему было велено быть.

— Есть смысл идти только на север, — решил Северус. Они сядут на первый автобус до Закопане, выйдут перед польской границей и пересекут ее пешком, сядут на следующий автобус до Закопане и, дай Мерлин, доберутся до него к ночи. Оттуда они должны будут сесть на поезд до Варшавы, и Северус надеялся, что все столицы каким -то образом связаны друг с другом.

У него было отчетливое ощущение, что он не должен принимать эти решения в одиночку, что он не подумал о чем-то существенном и неизбежно потерпит неудачу, и что последствия этой неудачи будут расти и просачиваться в будущее, пока это не будет стоить Альбусу его войны.

Когда Поттер был невидим, водитель микроавтобуса не чувствовал себя таким щедрым, и Северус потратил большую часть своих немецких марок, убеждая его, что стоит съездить на обмен валюты. В фургоне было всего семь мест, поэтому он был битком набит людьми, и Северусу пришлось отвлечь какого-то строителя, растянувшегося рядом с ним, выпавшим кошельком. Благодаря чему он мог схватиться за то место, где, как он предполагал, был Поттер, и посадить его к себе на колени.

Прошло четверть часа, и он не мог понять, почему он вообще считал мальчика маленьким. Он оказался в ловушке между одним горячим грузом сверху и другим сбоку — сиденье микроавтобуса изо всех сил пыталось удержать строителя, который был лихорадочно тёплым и крупным мужчиной. Прижавшись к окну и задыхаясь, Северус боролся со всеми инстинктами, которые заставляли его ткнуть Поттера между ребер, или встряхнуть его, или что-то в этом роде, что угодно, лишь бы заставить его сидеть смирно и, в идеале, не врезаться какой-либо костлявой частью своего тела в различные мягкие места Северуса. Автобус скользил по ямам на дороге, заставляя его сердце пробираться к ушам.

Когда он подумал о Лили, это был отчаянный поиск какой-то старой обиды, спасение утопающего от настоящего. Это напомнило ему о Люпине, и поэтому он пошел по этому пути, уже зная, куда он ведет, но чувствуя каждый поворот как нечто новое: когда они вернулись в Хогвартс на шестой год обучения, Северус по необходимости проводил больше времени с Эйвери и Ламоттом, и говорил о Лили такое, во что сам не мог поверить, хотя никогда не называл ее имени. Ему казалось, что она все равно узнает. Она расширила свой обычный круг друзей, включив в него оборотня, и она не разговаривала с Северусом, а только иногда посылала ему взгляды сквозь толпу, а он оглядывался на неё. И это было похоже на нечто более важное, нежели любой разговор, который все люди на свете когда-либо имели.

17
{"b":"810036","o":1}