— Посмотри, вся грязная. Тебе не мешает помыться, — в качестве приветствия говорит Саша, щелкая её по носу.

— Это называется загар, Саша, — закатив глаза, фыркает Мила. — Это ты у нас бледный, как вампир. Ты вообще хоть иногда на улицу выходишь?

По крайней мере её кожа приобрела красивый ровный загар. Она не красная, как варёный рак, а такая мулатка шоколадка. Это первый раз, когда загар так хорош.

Они отстраняются друг от друга. Саша в пиджаке, а она вряд ли сможет сейчас быстро вытащить из чемодана кофту. К тому же её чемодан уже у одного из Сашиных парней, поэтому не остаётся ничего, кроме как потянуть Сашу за рукава пиджака. Тот понимает её без слов, даже просить не нужно, сам снимает пиджак быстро и накидывает на её плечи.

— Что, замерзла?

В этом пиджаке она утопает, правда сразу же становится тепло.

— У вас здесь холодно. Не то, что у нас в Душанбе, — капризно говорит Мила.

Саша смеется на этот ответ.

— Конечно. Уж простите, что не изменили погоду к вашему приезду.

Мила ударяет его по плечу слегка, а потом берет под руку, оглядываясь в поисках Кати. Правда что её выискивать? Синицкая подскакивает к ней сбоку, точно так же укутанная в отцовскую олимпийку.

— Спасибо за поездку, Саша, — благодарит она его. — Это было просто потрясающе! — Катя взмахивает руками, будто хочет показать, насколько потрясающе было.

От этих её взмахов куртка падает на пол, и Катя спешно её поднимает.

— Не за что, Катя. По крайней мере я был уверен, что моя сестра вернется домой, а не выйдет замуж и останется там.

— Это скорее про Катьку, чем про Милу, — делает замечает дядя Дима, подходя к ним.

— Это точно, — Катя соглашается легко. — Тем более куда ей, когда в Москве В-, — и осекается, когда понимает, что только что планировала сказать. У неё глаза испуганные, когда она смотрит сначала на Милу, а затем на Сашу. — Вуз. Учеба и все дела.

Хорошо, что Катя заткнулась и не успела сказать Витя Пчелкин, хотя его имя практически сорвалось с её языка. Иначе бы это было бы очень сложно объяснить Саше.Сложно, но не невозможно. Тем не менее объяснять ничего не хочется.

— Даже думать пока о учёбе не хочу, — быстро говорит Мила, а затем тянет Сашу за руку. — Надеюсь, мама приготовила борща, ужасно хочу борща и пирожков.

И они дружно направляются к выходу из аэропорта. Хочется домой, обнять маму, поесть, помыться, а потом плюхнуться на кровать и поспать. Им было не до сна особо эти недели.

— Вас там что, не кормили? — интересуется Саша.

— Кормили, как на убой, — Мила хлопает себя по животу.

— Что-то по вам не видно, — Саша щиплет её за бок, и она бьёт его по руке, смеясь.

Действительно, несмотря на обилие еды (а сколько самсы она съела — словами не передать, уже скучает по ней), они с Катей даже наверно больше похудели, чем поправились.

— У нас было много физической активности, к твоему сведению, — она слегка пихает Сашу,

Саша глядит на неё, вскидывая брови, когда они выходят из аэропорта на улицу.

— Это какой же такой физической активностью? — и по его лицу видно, о чем конкретно он думает.

К ней прислоняется Катя и шепчет на ухо так, что только она слышит:

— Ты лучше про физическую активность не упоминай, — и отходит, смеясь.

Если такая физическая активность и была, то только у Кати. Потому что её случайные связи не интересовали, хотя предложений было много. Очень много. Она в Москве не пользовалась никогда такой популярностью, как в Таджикистане.

— Мы много гуляли. Там потрясающие парки, Саша. А еще много плавали в бассейне. И танцевали. А ты о чем подумал? — она делает вид, что не поняла, о чем говорил.

— Об этом и подумал, — хмыкает Саша.

Мерседес Саши и Волга дяди Димы припаркованы вместе. И начинает накрапывать мелкий дождь. И не то, чтобы она скучала по дождю или холоду.

— Саша, еще раз спасибо тебе, — дядя Дима протягивает Саше руку, и тот жмет её.

— Дядя Дима, не вопрос. Все же не чужие друг другу люди.

— Все, пока, — Катя обнимает Милу, а затем обнимает кратко Саню, еще раз рассыпаясь в благодарностях, на что Саша только отмахивается от неё.

— До встречи, — Мила машет Кате и забирается на заднее сиденье Мерседеса, продолжая кутаться в Сашин пиджак. А когда Саша забирается следом за ней, она прижимается к его боку и тоже благодарит его.

Саша треплет её по голове:

— Не за что. Деньги и нужны для того, чтобы их тратить. Я правильно говорю?

— Конечно правильно. Особенно на свою любимую сестру.

Саша был и остается её любимым братом, и она любит его не за деньги конечно же. Впрочем, её можно назвать немного меркантильной, потому что с деньгами действительно лучше, чем без них.

Только вот самое главное, чтобы Саша был жив и здоров.

Как и все остальные дорогие её сердцу люди.

🎞🎞🎞

Она уже давно заглядывалась на этот ресторан. Они часто проходили мимо него, когда гуляли по Нескучному Саду, но повода не было зайти. А вот теперь она здесь, внутри, усаживается за круглый стол в окружении родных для неё людей. Успела соскучиться по ним за эти два месяца.

Вечером ресторан заполнен, свет немного приглушен, на сцене играет квартет музыкантов, а за их столом как всегда привычная компания: Оля по её левую руку, затем Саша, два пустых стула, Космос и Фил с Тамарой. И ее тут же настораживают эти два стула? Один для Вити наверно. А вот для кого второй? Или может быть просто не убрали, перепутав количество людей?

На столе уже стоят закуски, остается только горячее заказать.

— А Витя не придет? — спрашивает Мила, ни у кого конкретно в общем-то, ожидая ответа от любого, кто знает, придет он или нет.

— Должен придти, — отвечает ей Саша и смотрит на свои наручные часы: — Только возможно они задержатся.

Мила кидает еще один взгляд на два пустующих пока стула:

— Они? — и ей уже совсем не нравится это «они».

— Да. Витя и Каролина, — поясняет Фил.

— И кто же такая эта Каролина? — ей уже не нравится все это.

— Наш новый юрист, — Саша отвлекается от меню, чтобы ответить ей: — Пополнение в нашу команду. И могу сказать, что весьма впечатляющие, несмотря на то, что ей двадцать пять. Блестящий и толковый специалист. Но конечно она училась у лучших.

Мила кивает на это. Это не дает ей объяснения, почему эта Каролина должна присутствовать сегодня. Саша сказал, что вечером будут только «свои», но эта самая Каролина для неё точно пока что не своя. Саша, тем временем, продолжает:

— Она племянница Юрия Алексеевича, моего прошлого юриста. Он её и посоветовал.

Не сказать, что Миле интересны эти данные. Она смотрит на Олю, но и Оля начинает расхваливать эту девицу, сразу же начиная с предположения:

— Тебе она понравится. Каролина очень целеустремленная, умная и буквально за эти два месяца успела очень хорошо вписаться в компанию.

Первое впечатление, судя по рассказам, должно быть хорошее. Ей должна понравится эта целеустремленная умная девушка, но почему-то совсем не спокойно на сердце.

Мила уже представляет себе эдакого синего чулка, более менее симпатичного, но сосредоточенного по большей степени на работе. Правда тогда не ясно, как она вписалась в их компанию. Но синим чулкам тоже ведь нужно повеселиться, да?

Мила натянуто улыбается, слушая Олю, которая перескакивает на другую тему, рассказывает о своих первых уроках в качестве учителя по игре на скрипке. В консерватории освободилось место, и её пригласили преподавать. Так что дома она целыми днями не сидит, и ей все нравится.

Но, когда Мила замечает Витю, идущего под руку с ослепительной красоткой, слушать Олю она перестаёт. Синий чулок — совсем не синий чулок, а жгучая брюнетка с голубыми глазами, чувственными губами, стройной фигурой и длинными ногами, вышагивающая, словно модель. И длинные ноги у неё совсем не потому, что она на каблуках, а потому что матушка природа постаралась. Красота и ум — опасное сочетание, почему-то сразу приходит на ум.