Первое сентября десятого класса встретило меня яркими солнечными лучами, которые светили в мою спальню и грели кожу на спине.

Я посчитал это хорошим знаком, поэтому с бодрым настроением отправился в свою новую жизнь. Пока я лишь присматривался к одноклассникам, после линейки нас отправили в кабинет для первого урока, где все зависли в ожидании учителя.

— Привет. А ты новенький, да? — я сидел за последней партой в одиночестве, когда на столешницу приземлилась пятая точка в короткой мини — юбке.

Симпатичная. Русые волосы, веснушки на носу, жвачка во рту.

— Я — Мила Холодная, — промурлыкала девочка, подмигнула и протянула руку для рукопожатия.

Все присутствующие в классе притихли и начали наблюдать за происходящим.

— Никита Архипов, — ответил я и пожал руку.

— А ты откуда? — промурлыкала девчонка.

— Из Тюмени.

— Ого! — воскликнула она. — Далеко.

— Отвали, Холод, — брякнул какой — то пацан, и сел рядом со мной.

— Сам вали, Миллер, — обиделась девчонка и, вильнув хвостом, ушла.

— Не связывайся с ней, — начал мой сосед по парте, выкладывая книги. — Она отвисает с Саньком Бирюковым из одиннадцатого, он отмороженный. На учете инспектора ПДН состоит.

— Ясно, спасибо. Никита, — и протянул руку пацану.

— Семён Миллер. Я тебя видел сегодня. Шел за тобой в школу, — ляпнул тот.

— Не понял, — нахмурился я.

— Мы живем в домах напротив, видел, как ты выходил из подъезда сегодня, — начал объяснять он. — Я ж пятнадцать лет в этом доме живу, всех своего возраста знаю, а тебя первый раз увидел. Смотрю, а ты в мою школу зашел. Ну, думаю, ясно все — новенький.

— Теперь понял. Расскажешь мне, как у вас тут все устроено? — кивнул я.

— Легко. Только рассказывать особо и нечего, — пожал плечами Семен. — Нормальный у нас класс, никто не воюет ни с кем, не буллит никого. Девки там чё — то иногда из — за пацанов цапаются, но в целом спокойно. Ты вольешься, если загоняться не будешь. От кого держаться подальше я тебе сказал.

— Что это за тип? Санька ваш, Бирюков.

— Да какой он наш, так, из неблагополучных. Не сильно борзеет, но бывает, отхватывает у него кто — то.

И Сэм, так Семена называли в школе, оказался прав. Деление на компании, тут, безусловно, было, но в целом, царила мирная атмосфера. Миллер стал мои лучшим другом, и как — то после уроков, пригласил меня к себе в гости.

В этот день я познакомился с его семьей — матерью Любовь Михайловной и отцом — Николем Олеговичем. И Лерой.

Она была яркой, воздушной, веселой, легкой и безумно, просто охренительно красивой! Безупречная фигура, чуть темные волосы и зеленые глаза свели меня с ума, как только я в них посмотрел.

Тогда я плохо осознавал, что вообще происходит. Лишь прятал взгляд, параллельно отвечая на вопросы родителей, казалось, все написано у меня на лице.

Целый год, я таскался к Семену, как к себе домой. У меня мы тоже оставались, но гораздо реже. Наверное, другу не особо нравилось быть в моем доме из — за вечно тоскливой атмосферы.

А Лера стала для меня недосягаемой девочкой из другой планеты. Где я — шестнадцатилетний прыщавый подросток, а она — первая красавица университета девятнадцати лет.

Она смотрела на меня дружеским, немного снисходительным взглядом, под которым я рассыпался на осколки и умирал каждый раз. Черно — белые цвета, помните? Это были американские горки эмоций.

Боксу отдавал всего себя, сейчас мне это было нужно, как никогда раньше, потому что гормоны выворачивали наизнанку мозг и тело.

Связался с Милой, она оказалась опытной и смогла научить меня кое — чему, если вы поняли. Санек, ее бывший парень попытался наехать на меня, но все закончилось быстро — его разбитым лицом, скорым побегом и пустыми обещаниями.

За пределами квартиры Миллер я жил своей жизнью, но попадая внутрь, погружался в новый мир по имени Лера.

Однажды, мы, как обычно, были с Сэмом у него дома, мать поила нас вкусным чаем.

В кухню забежала счастливая Лера и начала рассказывать о том, как встретила старого знакомого, который раньше жил рядом.

Валера по фамилии Мискин-Пискин. Семена унесло конкретно с этой фамилии, а меня унесло от понимания, что Лера пойдет завтра с другим на свидание.

Черт знает, что это было, но мои руки дрогнули и перевернули кружку с кипятком. Кто я такой для нее? Пустое место, просто зритель ее жизни. И единственный мой выход — молчать и смотреть.

После этого все поменялось.

Лера замутила с этим Пискиным — Пипискиным. Семен конкретно бесился, его раздражал этот тип.

И я полностью поддерживал своего друга, но активно показать этого не мог. Меня радовало только лишь, что сам того не зная, друг принял мою сторону.

Я увидел Леру в дверях квартиры после ее первого же свидания с этим дебилом. Она стояла всего в нескольких сантиметрах от меня, в тесном коридоре. Протяни руку — и дотронешься.

От нее пахло ее обычным и моим самым любимым на свете цветочным ароматом и запахом другого козла.

Это еще ничего, но стоило посмотреть на ее губы и глупую улыбку, к горлу подкатило.

— Я пойду, Сём. Рефераты распечатаю, и завтра в класс принесу. Пока, Лера, — пролепетал я и резко толкнул дверь, вылетев на лестничную клетку и громко хлопнул дверью.

Бежал. Долго. Сам не понимал куда, лишь подальше, лишь бы не видеть ее, не слышать, не знать, не дышать ей. Зашел в какой — то магазин и купил пива и сигарет. Продавщица посмотрела косо, но все же продала.

Выпил дешевое пойло, скурил половину пачки сигарет. Руки дрожали. Да что там руки… Внутри меня все было накалено и напряжено до предела. Сколько меня носило по городу, и где я был, не помню.

Пришел домой почти в полночь. Мать плачет, отца, как обычно нет дома.

— Ты где был, сынок? — спросила она, пока я раздевался в коридоре.

— Гулял, мам. Все хорошо. Прости, что не позвонил. Телефон сел.

— Ты курил? — принюхалась она. — И пил? Что случилось, Никитушка? — схватилась за сердце мама.

— Переходный возраст, не переживай, мам. Пройдет.

Отодвинул ее, пошел в ванную и закрылся там. Как сумасшедший, стоя в душе с закрытыми глазами, вспоминая образ Леры, пытался удовлетворить себя. Не помогло, даже сделало только хуже.

И я погрузился во мрак. Перед друзьями, Семеном я держал лицо, старался ни учебой, ни спортом, ни поведением, никак не выдать своего состояния.

Но оставаясь один на один с собой, я тонул в вязкой пучине ревности.

Лера стала часто ходить в клубы с этим дебилом Валерой. Мы с Семеном постоянно были на связи, поэтому каждый раз, когда она уходила из дома, я знал об этом. Не мог спать, поэтому, как одержимый, торчал у окна до поздней ночи или раннего утра.

Если она возвращалась домой, я отправлялся спать с более — менее спокойным сердцем, ведь тогда я знал, что Лера сегодня будет спать одна.

Но если она не приходила, тогда… Я был готов крушить собственную комнату, чтобы хоть как — то успокоить внутренних демонов.

Со временем Лера стала уезжать в ночь все реже и все чаще оставалась дома. Меня это делало дико счастливым, ведь я понимал, это означает, что в ее отношениях что — то идет не так.

Снова стал частым гостем в доме Миллер. Иногда мне казалось, что мама Сэма и Леры смотрит на меня пытливо, будто догадывается о моих чувствах, но, скорее всего, это были просто мои фантазии.

С каждым днем меня тянуло все сильнее и сильнее в дом напротив.

Однажды, я понял, что слечу с катушек, если не поговорю с ней. Неважно, о чем, хоть о долбанной погоде. Специально подгадал, когда родителей Леры не будет дома, а Семен останется в школе и пришел к ее подъезду.

Я примерно знал, когда она возвращается домой из университета и поджидал ее там.

— Лера! Привет, — запыхавшись, окликнул девушку.

Она возвращалась домой с пакетами, уставшая и рассеянная.

— О, привет Никитка, — улыбнулась она мне и потрепала меня за волосы.

Это был наше первое прикосновение.