— В духовку?

— Да, ставь. Только аккуратно, не обожгись.

Пока тесто превращалось в бисквит, я наводила порядок на кухне, но и тут Ник оказался помощником хоть куда. Я мыла посуду, он вытирал.

— У нас двадцать пять минут, потом пропитаем тортик и сделаем крем.

— Ты часто готовишь этот торт?

— Да не особо. Что — то, как — то последние месяцы времени нет. Да и желания, — нахмурилась, вспоминая выключенный телефон и то, что, когда — нибудь все же придется его включить и вернуться обратно в реальность.

— Это из — за твоего парня, да?

Я немного опешила от вопроса.

— Не знаю. Да, наверное. Все сложно, понимаешь? — я уставилась в мойку и продолжила с усилием натирать посуду пеной.

— Нет, — ответил Никита.

— Нет? — переспросила я.

— Нет. У вас же отношения? Как может быть все сложно?

— Не поняла тебя, — выключила воду, повернулась к другу брата и посмотрела в лицо.

— По мне, так в любых нормальных отношениях не должно быть сложностей. Вернее, они, конечно, могут быть и даже будут. Но любую проблему можно решить переговорами и элементарным желанием идти навстречу друг другу. Вы либо вместе, делите всё счастье, все невзгоды и проблемы пополам, либо каждый сам по себе.

Я даже немного опешила.

Вроде видно, что у парня не было цели меня обидеть и есть правда в этих мыслях, но, всёже его слова прошлись лезвием по ране.

Вытерла руки полотенцем и села на стул.

— Знаешь. Отчасти ты прав. Но это теория, на практике все сложнее.

Никита встал на мое место и продолжил мыть посуду.

— Лер, а разве теория существует не для того, чтобы потом внедрять ее на практике?

— У тебя есть девочка? — спросила я.

— Нет, — усмехнулся Ник. — Но мне кое — кто нравится.

— Она знает?

— Нет.

— Почему ты не признаешься? — я нахмурилась. — Ведь все же просто.

— Скажем так, она далеко. — Никита закончил мытье посуды и принялся вытирать ее полотенцем. — Но однажды, она вернется.

— И тогда…?

— Да. Тогда. — Никита ослепительно улыбнулся, обернулся и сложил руки на груди. — У вас все не очень хорошо сейчас с Валерой, да?

Не уверена, что эту тему стоит обсуждать с семнадцатилетним другом моего брата, но присутствовала некая легкость в общении с ним, поэтому я ответила.

— Все было отлично. Но лишь вначале, сейчас у нас много разногласий. В основном из — за того, что я отказываюсь жить через день в ночных клубах.

Я усмехнулась, почему — то в своих мыслях все казалось таким сложным и запутанным, но произнеся свои переживания вслух, все оказалось гораздо проще. Есть проблема, и есть два пути решения, мне под силу выбрать один из них, нужно только решиться.

— Вы говорили об этом?

— Конечно. Валеру все устраивает, и менять своего образа жизни он не собирается.

— Печально это слышать.

— Да печально. Но ты знаешь. Этот разговор натолкнул меня на важную мысль. Валера не хочет менять свою жизнь для меня. И я не хочу менять ничего в своей жизни для него. Проблема в том, что, не изменив ничего, ничего хорошего и не получится.

— И что ты собираешься делать? — спросил парень.

— То, что должна была сделать еще несколько месяцев.

Сработал таймер, и я взяла прихватку, чтобы достать бисквит из духовки, но Никита отобрал у меня варежку, открыл дверцу и сам достал горячую форму.

— Куда ставить?

Я поставила доску, а парень поставил на нее горячую сдобу.

— Что дальше?

— Теперь мне надо достать бисквит из формы, переложить его на блюдо и убрать в холодильник — остывать.

С помощью полотенца и отобранной у парня прихватки я это и сделала. Никита смотрел на меня шокированными глазами.

— Как ты это делаешь?

— Что именно? — усмехнулась я.

— Мы только что достали из духовки пирог и вот ты берешь его практически голыми руками.

— А — а–а, ну не голыми, а с помощью полотенца. Я уже приловчилась. Так, теперь нам нужно сделать пропитку.

— Что для этого нужно? — парень потер руки, готовый помогать.

— Вода, сахар и лимон. Можно еще коньяк добавить, но сегодня что — то не хочется.

Подготовила в сотейнике все что нужно, натерла немного лимонной цедры и выжала лимон. Поставила все это дело на огонь и оставила Никиту помешивать.

— Уже решил, куда будешь поступать? — спросила у него.

— Совсем недавно я был уверен в том, на какую специальность буду поступать. Но не так давно я понял, что мне это вовсе не нравится. — задумчиво проговорил Ник.

— А что тебе нравится сейчас?

Парень прекратил помешивать и поднял на меня взгляд.

Несколько секунд мы, молча, смотрели друг на друга, а потом он тихо ответил:

— Пока не могу сказать.

— Хорошо, — по — доброму улыбнулась я. — Пусть будет сюрпризом, скажешь, когда поступишь.

— Договорились.

Я выключила огонь, достала готовую основу из холодильника и поставила перед парнем.

— Вот тебе кисточка, нужно пропитать бисквит, только сначала срежь верхушку, — и вручила ему нож.

Я была удивлена, но парень ювелирно срезал верх основы и принялся ее пропитывать. Поймала себя на мысли, что мне нравится наблюдать за тем, как парень готовит. Было в этом что — то магическое.

Оторвавшись от этой картины, я подготовила в миске сливки, сахар и быстро смешала, потом добавила шоколадный маскарпоне и взбила все это.

Никита уже закончил с пропиткой и засунул палец в готовый крем.

— М — м–м, вкусно, — и поднял на меня свои красивые глаза.

Я сглотнула, проморгалась. Что — то странное происходило в моей голове, я теряла какую — то мысль и не могла сосредоточиться.

— А что с вишней? — Никита кивнул на тарелку с ягодами.

— Вишня. Да. Ее надо выложить сверху на основу.

— Окей, — сказал друг моего брата и принялся выкладывать вишню.

Семен, помогая делать этот торт, просто вываливает с тарелки вишню, как будто картошку в ведро высыпает. Потом все в красных ягодных брызгах, а эту кучу приходится выравнивать мне — у него уже не хватает терпения.

Я, когда делаю этот торт, беру жменю ягод и раскладываю по верхушке основы.

Никита же берет по одной ягоде и выкладывает все это в подобие спирали. И это невероятно красиво, да парень душу отдает этому тортику!

— Никит, у тебя талант.

— Не понял? — парень остановился и посмотрел на меня.

— Ты раньше готовил? Мне кажется, у тебя отлично получится. Ты как — то чувствуешь продукты, что ли.

— Да, я часто помогаю дома маме с готовкой, — ответил он тихо, явно смутившись моего вопроса.

После того, как парень выложил картину из вишни, я специально вручила ему крем, чтобы посмотреть, как он справится.

А справился он идеально! Я, делая этот торт уже несколько лет, ни разу не могла добиться такой ровной горки.

Присыпала сверху тертым шоколадом и отправила в холодильник.

— А когда мы будем его есть? — удивился Ник.

— Минимум через три часа, — я улыбнулась.

— Вот блин.

— Никит, ты голодный? Прости, я совсем не подумала об этом! Надо было сначала тебя накормить.

— Да брось, я не голодный.

— А то я не знаю, какой Семен приходит каждый день со школы, сметает половину холодильника. Будешь борщ? Хотя чего я спрашиваю, сейчас подогрею.

— Я, правда, не голодный, Лер, не нужно этого, — Никита схватил меня за руки.

— Я голодная, составишь мне компанию? — настаивала я.

И не дожидаясь его ответа начала разогревать обед, а вместе с ним и пирожки, которые мы лепили с мамой вчера.

Как раз в конце нашего обеда пришел мой брат.

— О, Никитос, здарова. А я тебе звоню, а ты не отвечаешь.

— Телефон, наверное, в куртке остался, — пожал плечами друг брата.

— Валерия, доброго вам дня, сестрица, — Семик подошел ко мне и быстро чмокнул.

— И тебе доброго дня, любимый брат. Ты где был? Мы пока тебя ждали, успели торт с Никиткой приготовить.

Брат скривился, как будто съел лимон.

— С хореографичкой начали ставить вальс для выпускного бала. Погоди, а че за торт? Мой любимый, с вишней?