Лена прижалась щекой к его спине, в надежде на то, что до дома Ингрид было еще очень далеко.

– Калле!

Свои каштановые кудри Ингрид уложила наподобие венка. Одета она была в простое полосатое платье на бретелях. Держа в каждой руке по стакану, она приветственно помахала им. Калле поставил мотоцикл на подножку и бросил его в конце длинной аллеи. Сорвав с головы шлем, он быстро зашагал в сторону большого белого дома.

Лена, пошатываясь, поставила ноги на землю. После поездки ее подташнивало. Она достала из-под сиденья свои туфли и сумочку и, повозившись с застежкой, положила шлем в багажник.

Калле уже стоял у входной двери.

– Ну наконец-то! – воскликнула Ингрид, обвив руками его шею.

Лена нетвердой походкой направилась к ним, пытаясь взбить волосы, растерявшие под шлемом всякий объем.

– Здорово, что ты все-таки выбралась, – сказала Ингрид и протянула ей стакан. – Это тебе. Добро пожаловать.

Лена улыбнулась, судорожно ища какую-нибудь поверхность, куда можно было бы посмотреться, как в зеркало. Сделав большой глоток, она поискала глазами Калле, но тот уже исчез, словно проглоченный домом.

Быстрыми шагами к ним приближалась Тесс. Поверх купальника она надела джинсы и легкий халат, а уже у входа влезла в туфли на каблуках. Она одарила Лену дружелюбной улыбкой, но, по всей видимости, задерживаться здесь не собиралась.

– Я побегу. Не в настроении сегодня выслушивать ее обвинения. Лучше на открытие Мас схожу.

– Ты же вернешься? – спросила Ингрид. – Она наверняка уйдет пораньше.

– Может быть, – ответила Тесс. – Развлекайтесь. Лена, еще увидимся!

Тесс ушла.

– О чем она? – спросила Лена.

– Да так, они с Маргрете уже давно не ладят. Пойдем, устрою тебе рум-тур. Здесь у нас коридор. – С этими словами она отодвинула в сторону несколько пар обуви. – А тут мы разуваемся. Не подумай, каблуки – это очень секси, но мама дико переживает за пол.

Лена скинула туфли и попыталась осмотреться под непрекращающуюся болтовню Ингрид. Прихожая вела к внушительных размеров винтовой лестнице, ведущей вверх. Высокие распахнутые настежь двери открывали взору пустую гостиную, одна стена которой была сдвинута вбок, подобно ширме. Похоже, все были снаружи.

И куда подевался Калле? Она же здесь никого не знает.

Лена машинально подошла к Ингрид поближе.

– Ты не голодна? Сандра что-то приготовила, а на кухне есть закуски, – сказала Ингрид и показала в глубину гостиной.

У холодильника она увидела мальчика из компании Калле. Он пытался извлечь кубики льда из ниши в стене, но в стакан приземлялась лишь половина из них, остальные падали на пол.

– Арни! – злобно крикнула Ингрид и вырвала у него стакан. – Я же говорила, пользуйся автоматом для льда у бассейна. Если на полу останутся царапины, мама меня убьет.

Опустившись на колени, Ингрид принялась собирать лед с паркета. Лена нагнулась помочь ей, радуясь, что наконец-то можно занять руки.

Бросив лед в раковину, они вытерли руки полотенцем.

– Спасибо, – сказала Ингрид. – Вообще-то мы наняли помощников. Мама и папа разрешают устраивать вечеринки, только если за нами кто-то будет убирать. Но они, наверное, в саду, вечеринка ведь там.

Они пересекли гостиную и подошли к ширме.

Лена остановилась.

Снаружи была широкая каменная лестница, ведущая к большой крытой черепицей террасе. Посреди террасы был расположен прямоугольный бассейн с бирюзовой водой, а подальше стояла миниатюрная копия дома, в котором они находились. Там же теперь был и тот самоуверенный толстяк из класса, Арни. Он и еще несколько мальчиков стояли на летней кухне и наполняли стаканы льдом. Из колонок вдоль бассейна негромко играл хип-хоп. Большой, утопающий в зелени сад обрамляли высокие тонкие ивы, а прямо за ним сияли воды Осло-фьорда.

– Вот это да. Классное место! – сказала Лена.

Ингрид кивнула.

– Этот дом построил мой прадед, и мне кажется, глупо не использовать его на полную катушку. Хотя бы из уважения к старшим, – Ингрид задорно подмигнула и, отхлебнув из стакана, спустилась по лестнице.

Лена поспешила за ней. Некоторых гостей она видела в школе, были здесь и ее одноклассники, большинство из них знали друг друга и раньше, у них была своя компания. Они сидели в шезлонгах вокруг бассейна и не обращали на нее внимания. Она внимательно изучала сад в поисках Калле.

Лена увидела его у террасы рядом с бассейном, вместе с другими мальчиками. Может, подойти к нему? Они собрались в круг и покатывались со смеху.

Нет.

Лезть к ним точно не стоит.

– Лена Карлсвик, – услышала она вдруг из-за спины.

Лена обернулась, и ее тут же ослепило закатное солнце, повисшее над морем. Она прикрыла глаза рукой и разглядела силуэты двух стройных девушек, наряженных в длинные платья в цветочек. Судя по всему, в бассейне они еще не купались.

– Фанни, – представилась одна и протянула Лене руку. Рукопожатие у нее было крепкое.

– Лена, – ответила Лена, впервые почувствовав неловкость за собственное рукопожатие. Вдруг оно слишком слабое? Или, наоборот, слишком сильное? Или недостаточно долгое?

– Ой, что это я. Вы же так и не успели познакомиться. Учителю, кажется, было неохота проводить игру-знакомство, – сказала Ингрид, активно жестикулируя. – Лена, это Фанни и Маргрете. Мы вместе ходили в школу Ураниенборг. Фанни, Маргрете, это Лена.

Фанни широко улыбнулась, поигрывая тонким золотым браслетом на запястье.

Принцесса Маргрете скрестила руки на груди и испытующе посмотрела на Лену.

– Хорошо, что ты пришла, – сказала она наконец. – Рада познакомиться.

Лена кивнула и вдруг поняла, что не знает, что ей сказать. Познакомиться с кем-то, о ком она и так многое знала, было очень странно, но лучше было сказать все как есть.

– Да уж, класс у нас собрался особенный. Но я понимаю, что на самом деле ничего такого здесь нет, ведь вы с Калле совсем обычные, – сказала Лена и, к своему ужасу, поняла, что теперь выглядит как фанатка, и даже хуже – как сумасшедшая фанатка. Она заговорила еще быстрее:

– Вы же правда обычные. Как и все.

– Да, об этом я и хотела с тобой поговорить, – перебила ее Маргрете. – Видишь ли, то, что мы с Карлом Юханом обычные, доходит не до всех.

Лена обратила внимание, что она произнесла его имя целиком. Когда брат с сестрой родились, это имя наделало много шуму, ведь их мать, королева Катарина, была родом из Швеции и настояла на том, чтобы назвать наследника престола в честь шведско-норвежского короля.

– Мне бы очень хотелось, чтобы людей, с которыми мы учимся, сперва немного вводили в курс дела. Не подумай, нам не нужно какое-то особое отношение, – сказала Маргрете, и Фанни с Ингрид тут же захихикали, будто бы принцесса сказала что-то гениальное. – Уж поверь мне, особым отношением мы сыты по горло. Думаю, это и так ясно.

Принцесса покосилась на сидевших в углу двух мужчин в костюмах и с наушниками.

– Но чокнутых все равно хватает, и это я даже не про журналистов, а про всяких придурков с мобильными телефонами и полным отсутствием границ. Они думают, что лайки в инстаграме важнее всего в мире. Мы с Калле невообразимое количество времени тратим на то, чтобы избегать всей этой шумихи, и было бы очень здорово, если люди в нашем окружении принимали это во внимание.

Лена стояла молча и пыталась понять, что это сейчас было. Маргрете отчитала ее или посвятила во что-то личное? Лена пыталась выказать сочувствие и интерес. Фанни все это время понимающе кивала. Ингрид, похоже, выключилась из разговора – она улыбалась и показывала смешные рожицы кому-то в другом конце сада. Она такого уже наслушалась.

– Все против нас. Может показаться, что мы с Калле нарочно все это устраиваем, но на самом деле мы не делаем ничего, просто существуем, – трагически воскликнула Маргрете.

– Да, – согласилась Лена, не до конца понимая, с чем именно.