Пашка зажмурился и замотал головой.

Кто-то рассмеялся. Смех был юный, совсем не обидный. Словно раскатились по солнечному лугу серебристые колокольчики. Потом зашелестела трава и кто-то подошёл к нему совсем близко.

– Здравствуй, юный рыцарь.

Пашка осторожно приоткрыл один глаз. К нему приближалась чужая, совершенно незнакомая девушка. Её длинные распущенные волосы спускались почти до пояса. В них застряли зелёные травинки и парочка колючих шаров лопуха. Лицо самое обычное, худое и бледное, но огромные глаза какой-то неземной, нездешней глубины манили и притягивали. Перед каждым шагом маленькие босые ступни осторожно раздвигали траву, поэтому казалось, что девушка не идёт, а танцует посреди цветущего луга. Это было настолько завораживающе красиво, что Пашка чуть снова не зажмурился. Незнакомка подошла так близко, что он ощутил её запах. Запах полуденной травы, полевых цветов, согретой солнцем кожи.

– Здравствуй, – с улыбкой повторила девушка. – Ты умеешь разговаривать?

– Умею, – прошептал Пашка. – Здравствуйте.

Девушка снова рассмеялась. Она была действительно закутана в какую-то странную одежду. То ли халат, то ли кимоно с длинными рукавами. Местами этот халат поблёскивал, словно позолоченный. Местами на нём были вышиты цветы и бабочки. Подол одежды цеплялся за вершинки травы, он был уже весь зелёный от травяного сока, но незнакомка не обращала на это внимания. А на голове у неё был надет обруч из веточек с вплетёнными в прутья зелёными листиками. Именно этот обруч показался Пашке похожим на корону.

– Как тебя зовут, юный рыцарь?

– Э-э-э.

– Ты что, забыл своё имя?

– Нет! Да. То есть, я не забыл.

– Так ты ответишь мне, или обет заставляет тебя скрывать своё истинное имя от мира?

– Пашка я.

– Па-а-ашка, – нараспев повторила незнакомка. – Хорошее имя.

– Я тут живу неподалёку. У бабушки. Вон наш дом, – Пашка неопределённо махнул рукой в сторону улицы. – А вы кто?

– Я? – девушка улыбнулась краешком губ. – Пожалуй, я королева.

– Королева? – не поверил Пашка. – Какая такая королева? Королева – старая старушка в платочке.

– Это другая королева, – снова рассмеялась незнакомка. – Разве я старая? Разве я старушка?

– Не-е-ет, – покачал головой Пашка.

– Вот видишь. Я королева Ангелина. И я не старая.

– Вы очень красивая.

– Ты так думаешь? – королева подняла руки, посмотрела на них. – Да, согласна с тобой. Я красивая.

– А что вы тут делаете?

– Гуляю. Очень красивый луг. Это владения твоей семьи?

– Не-е-ет, – улыбнулся в ответ Пашка. – Это ничейный луг.

– Ничейный, – девушка замерла, разглядывая букашку, которая решила поползать по золотистому рукаву. – Это хорошо, что ничейный. Это правильно.

Букашка расправила прозрачные крылышки и улетела по длинной дуге. Девушка проводила её долгим внимательным взглядом.

– А где вы живёте? – спросил Пашка.

– Сейчас я живу здесь, на лугу, – девушка взмахнула рукой, очерчивая широкий полукруг.

– Но как? Нельзя же так, на лугу!

– А почему? Разве здесь плохо? Трава мягкая, солнце тёплое.

– Нет, не плохо. Но вдруг дождь пойдёт. Или ночью холодно будет.

– Тогда я пойду во дворец.

– В какой дворец? – растерялся Пашка. – У нас никакого дворца нет.

– Ну как же. А это что? – королева указала на дом с заколоченными окнами.

– Это же дом бабушки Сидорчихи. Она тут живёт. Просто уехала к сыну в город.

– А ты наблюдательный, юный рыцарь! – рассыпалась в смехе королева. – Я немного знаю сына владелицы дворца. Они пустили меня в свои покои пожить. Пока лето и в городе жарко.

– А где вы с ним познакомились?

– Ну где знакомятся королевы и владельцы земельных наделов? На балу, конечно же.

Пашка плохо представлял себе толстенького Николая Петровича, танцующим на балу, но обижать недоверием волшебную девушку совсем не хотелось.

– Поня-я-ятно, – вздохнул он.

– Что тебе понятно? – королева стремительно нагнулась, сорвала длинный стебель одуванчика и, словно невзначай, задела Пашку цветком по самому кончику носа.

– Ой! – Пашке стало щекотно, и он сморщился.

– А нечего. Будешь приставать – я тебя заколдую, – пообещала девушка.

– Не надо, – поёжился Пашка. – Я не буду приставать.

– Тогда пошли чай пить, – предложила королева.

– А с чем?

– У меня конфета есть, – Ангелина подняла руку, и Пашка увидел, что за широким рукавом одеяния скрывалась небольшая сумочка из потёртой коричневой кожи. – Любишь конфеты?

– Люблю, – не стал скрывать Пашка. – Шоколадная?

Королева задумалась.

– Не уверена. Но там посмотрим.

Они подошли к дому Сидорчухи, королева открыла калитку, протанцевала через заросший подорожником и лопухами двор к самой двери. Пашка на секунду задохнулся от страха, когда её ступни порхнули над острыми крошками битого кирпича и загнутым ржавым гвоздём. Но девушка не заметила опасности. Завершила танец у запертой двери, пробежала тонкими пальцами по краю косяка.

– Закрыто, – разочарованно вздохнул Пашка. – Как же мы войдём?

Королева хитро подмигнула ему, улыбнулась. Ткнула пальцем в окошко рядом с дверью, и стекло отодвинулось. Ангелина сунула в сумрак веранды длинную, неправдоподобно тонкую руку, что-то щёлкнуло, звякнуло – и дверь открылась.

– Заходи, юный рыцарь. Гостем будешь.

Ангелина ловко и умело растопила печку, поставила на огонь старенький, помятый сбоку чайник. Из своей сумочки она достала несколько обычных пакетиков чая, бросила их прямо в чайник. Туда же сыпанула пригоршню травинок.

– Это для вкуса, – пояснила она. – Где же у меня была конфета.

Она поставила сумочку прямо на липкую клеёнку стола и принялась поочерёдно доставать оттуда разные необычные вещи. Какие-то пуговицы, комочки оплавленного на костре стекла, блестки конфетти, серебристые фантики, массивный медный напёрсток, пучок сухих травинок, для чего-то перевязанный яркой тесёмочкой.

– Что это? – полюбопытствовал Пашка.

– Это, – королева небрежно покосилась на свои богатства, разложенные по всему столу. – Бриллианты и павлиньи перья.

– По-моему, это сухой камыш и какие-то стекляшки. Вот эта зелёная точно от бутылки.

– Ничего ты не понимаешь, – рассмеялась девушка. – Настоящей королеве нельзя выходить из дома без некоторого запаса сокровищ. Мало ли что может случиться.

– А что может случиться? – затаив дыхание, спросил Пашка.

– А-а-а, – беспечно отмахнулась королева. – Драконы там нападут. Или разбойники какие-нибудь. Неприлично оставлять их без подарка. Люди старались, работали. А дракон и обидеться может.

– Сказки какие-то, – недоверчиво сказал Пашка.

– Сказки? – Ангелина подхватила засвистевший чайник, обожглась, брякнула его прямо на середину стола и начала дуть на пальцы. – А разве ты не знаешь, что все сказки на самом деле реальность?

– Скажете ещё.

– Точно-точно. И драконы, и эльфы, и волшебный лес – всё это существует. Оно живёт и радуется жизни совсем рядом с нами. И тоже не верит во все эти ваши электрички, магнитофоны и транзисторы.

– Магнитофоны, – поправил Пашка.

– А-а-а, какая разница, – отмахнулась принцесса. – Придумали тоже чепуху. Музыка в коробке. Когда я хочу музыку, я начинаю петь. Или играть на дудочке.

– А я не умею играть на дудочке, – сказал Пашка.

– Ничего. Это не сложно. Я тебя научу. О, нашла!

Королева бросилась к рассыпанному по столу добру и выудила из его груды большую конфету в красной упаковке.

– Угощайся. Сейчас чаю налью.

Они сидели в комнате за столом, укрытым бурой липкой клеёнкой. За окном уже начинало темнеть, а из открытой форточки тянуло прохладой. Пашка, обжигаясь, пил из щербатой, треснутой кружки вкуснющий чай с запахом луга и цветов. Без конца мусолил огромную, почти бесконечную конфету. Трещина в кружке была небольшая, но чай всё равно немного вытекал, и пальцы у Пашки были мокрые. А королева Ангелина пела ему. Или рассказывала какие-то чудесные истории. Про волшебный лес, про дракона, заколдованный дворец посреди города эльфов, где живёт вечный король Элиндиль.