– А потом куда намерены двинуть?

«…однако в феврале-начале марта 1991 года по частному приглашению бывшего жителя Белоруссии Шавинский находился в Лондоне, где неоднократно встречался с членами семьи советского диссидента, поэта и прозаика Игоря Померанцева, в 1979 году высланного на Запад за антисоветскую деятельность (ныне сотрудника медиакорпорации Би-Би-Си, в указанное время находился в Испании в творческом отпуске), а также с эмигрантами «второй волны» – бывшими бандеровцами, бойцами польской Армии Крайовой и сформированной в Иране и Великобритании армии генерала Андерса. На неоднократные предложения последних остаться на ПМЖ в Англии – с предоставлением работы в польском ресторане, жилья и помощи в получении вида на жительство – Шавинский отвечал отказом и по истечении срока визы вернулся на Колыму. В последующие годы в дальнее зарубежье с территории России он больше ни разу не выезжал…»

– Наша колонна должна идти в Гудермесский район. – сказал «Седой», – Рассчитываю подсесть к ним.

«…В октябре 94-го года перебрался на жительство в Ставрополь, сотрудничал с местными СМИ – региональным выпуском «Аргументов и фактов», «Губернскими ведомостями», а также работал корреспондентом и редактором в телекомпании «СКЭТ», где в августе 96-го года на основе видеоматериалов, отснятых в начале первой чеченской кампании тележурналистами из Грозного, создал и продемонстрировал в эфире 30-минутный документальный фильм «Благими намерениями…» – подобного и в таких объемах на российских телеканалах ранее не демонстрировалось…»

– Документы ваши я могу посмотреть? – сказал «Меченый», по-прежнему не оборачиваясь.

«…Однако с октября 94-го по июнь 99-го Шавинский проживал в Ставрополе без прописки, поскольку в связи с наплывом в край значительного количества беженцев из Чечни краевые власти ужесточили правила пребывания в крае для бывших жителей других регионов России. Возможно, именно по этой причине он нигде на местах работы не задерживался на длительное время – и исчезал из поля зрения УФСБ по Ставропольскому краю на срок от двух недель до нескольких месяцев. В указанный выше период времени (около пяти лет) Шавинский не поддерживал никаких контактов ни с отцом, проживающим на Украине, ни со старшим братом Антоном, жителем города Нижний Новгород (работает инженером газового хозяйства Нижегородской области, имеет допуск на предприятия и в цеха военно-промышленного комплекса региона, характеризуется положительно), и когда обеспокоенный отец попросил старшего сына выяснить через милицию, куда пропал Алексей, тот ответил, что делать этого не следует, поскольку Леха, возможно, стреляет негров в Африке, и если сделать подобный запрос, то у Алексея могут быть проблемы со стороны соответствующих органов…"

– Да, конечно, – все так же обыденно-спокойно сказал попутчик, протягивая между сиденьями левую руку с уже приготовленным паспортом гражданина СССР и наполовину вложенным в него пластиковым удостоверением сотрудника Датского Совета по беженцам. «Меченый», не оборачиваясь, взял документы, раскрыл паспорт на второй странице.

«…В июне 99-го Шавинский стал одним из четырех учредителей общественной правозащитной организации (трое других по национальности – чеченец, даргинец, армянин) и ее руководителем, после чего в нашем Управлении было принято соответствующее решение. Однако Шавинский подозрительно быстро «вычислил» сотрудника, в то утро осуществлявшего за ним наружное наблюдение – и в тот же день информировал об этом подполковника военной контрразведки ФСБ в отставке Лапина (последнее место службы – Чукотский автономный округ), с которым Шавинский неоднократно общался ранее и который в настоящее время работает в руководстве профсоюзов Ставропольского края…»

– А в городе где были?

«…В феврале 2000-го года при содействии правозащитных организаций Москвы руководимая Шавинским организация получила грант Московского представительства Фонда Форда в размере 50 тысяч долларов США на оказание гуманитарной помощи наиболее социально незащищенным категориям населения Чеченской республики – беженцам, детям, старикам, инвалидам. На эти средства на территории Ставропольского края сотрудниками организации с февраля по июнь включительно были закуплены около 240 тонн муки первого сорта и около 30 тонн сахара, которые с начала марта по июнь включительно на арендованных грузовиках «КАМАЗ» были доставлены в Урус-Мартан для беженцев из села Комсомольское и в селение Чири-Юрт Шалинского района для беженцев из села Дуба-Юрт. Шавинский, чтобы не подвергать риску других сотрудников своей организации, единолично участвовал в доставке всех грузов в вышеназванные населенные пункты Чечни и их передаче (распределении) среди указанных категорий жителей республики. Все выделенные денежные средства были использованы по целевому назначению, претензий и замечаний со стороны Московского представительства Фонда Форда и контролирующих финансовых органов Ставропольского края не было. Фактически работа Шавинского в Чечне в указанный период открыла дорогу в мятежный регион другим гуманитарным организациям, в том числе международным, что в определенном смысле способствовало заметному снижению напряженности в республике (ранее все зарубежные гуманитарные организации, опасаясь за жизнь своих сотрудников, преимущественно чеченской национальности, осуществляли свою деятельность в основном только среди беженцев из Чечни, находящихся на территории Ингушетии)…»

В Старопромысловском, – ответил «Седой». – В остальных районах города другие международные гуманитарные организации работают.

«…Доступа к секретным сведениям не имел. Под судом и следствием ни разу не был…»

– Вы сейчас, похоже, сделали ударение на слове «международные», – сказал «Меченый». – Или мне показалось?

Попутчик шумно вздохнул.

– Не показалось, подполковник.

– А наше МЧС?

Шавинский хмыкнул.

– В декабре прошлого года в Ведено сотрудники МЧС выдали единственный раз по три картофелины на взрослых – и все. А еще сказали, что будете выступать, так и этого не получите. И надо было видеть лица этих людей, когда они стали получать то, что мы привезли – десять килограммов муки, килограмм сахара и литр подсолнечного масла в месяц на человека – независимо от возраста. Многие из них уже не последних своих кур доедали – остатки комбикорма куриного.

– В Чечне давно работаете?

– Второй год.

– И как?

– Нормально. Живой пока.

– Не боязно?

– «Разве оттого, что ты боишься смерти, она тебя минует? Так стоит ли ее бояться?»

– И чья же эта мудрость?

– Это не пословица, а принцип жизни. Индийцев. С древнейших времен. Еще Александр Македонский поражался их бесстрашию, когда сотня защитников своего селения выходила на бой с многотысячным его войском и сражалась, пока не падут все.

– Древней Индией увлекаетесь?

– Был такой интерес.

– Историей, религией или культурой?

– Для них это едино и неразделимо.

На подъезде к Аргуну перед мостом через реку возникла десятиминутная заминка, пока группа громко матерящихся бойцов выталкивала с середины единственно уцелевшей проезжей части моста черно-рыжую от старости заглохшую БРДМ времен корейской войны. Малолюдный на улицах город проскочили молча и без остановок, молча подъехали и к развилке, где с правой стороны стоял омоновский БТР-80 с тремя вольготно сидящими бойцами на броне; еще двое рослых, упитанных мента с автоматами наперевес покуривали через дорогу слева. Трасса «Кавказ» была пустынна.