— Эти тупые самодовольные церковные интриганы… Им удалось меня взбесить… Прятать то, что я ищу по всему миру, да еще и у меня под носом…

— Если желаете, я могу ими заняться, Госпожа.

— Не стоит… Они еще могут пригодится. Тем более, что это значит, что они не знали, что это такое. И что оно для меня значит. А вот тот «tovarisch» определенно знал. Мне это перестает нравится. Они действительно очень близко подобрались. Возможно, даже, уже опередили меня в некоторых вопросах.

— Есть сведения, что они сотрудничают с киттами, Госпожа.

— Да. И это мне тоже не нравится. Мелкие паскудные любопытные параноидальные комки шерсти оказались чересчур сообразительными.

— Вы полагаете, что объединившись, они станут проблемой, Госпожа?

— Слишком много силы и слишком много знаний. Они уже забрались очень далеко туда, куда забираться не стоит. И это привлечет ненужное внимание. Знание — свет, но не стоит зажигать факел в лесу полном чудовищ…

Снова повисло молчание. Раш почтительно стоял и наблюдал, как Миледи курит. Она тоже молчала, потом не поворачивая головы повелительно махнула мундштуком.

— У тебя есть еще вопросы. Спрашивай.

— Я не хочу утомлять вас, Госпожа.

— Ты спрашиваешь то, что считаешь нужным знать. Я говорю то, что считаю нужным тебе сказать.

— Тот человек. С которым вы встречались у Бен Машрика…

— Не трогай его. Даже не приближайся.

— Почему, Госпожа?

— Он тебя убьет.

— Он настолько хорош?

— Он — бич бессмертных. Обычный человек может от него спрятаться, может его запереть так надолго, что старость придет раньше. А вот мы с тобой — другое дело. За нами он будет приходить раз за разом, пока не добьется своего. Вопрос только — с какой попытки. А они у него бесконечные. Поэтому не зли его, не перечь ему, не переходи дорогу. Иначе он тебя убьет.

— Как убил вашего аша?

— Да! — ответ прозвучал резко, как выстрел.

— Но он не смог убить вас, Госпожа?

— Тому есть причины. Не убивать тебя у него причин нет.

— Потому, что вы с ним близки?

— И поэтому тоже. А мужчины его не интересуют. Даже такие симпатичные как ты.

— Я не хотел сказать ничего такого, Госпожа.

— Только не говори, что ты имел в виду духовную близость… — Миледи задумчиво сделала затяжку, — Хотя, если вдуматься, никого ближе чем он у меня не осталось. Какая ирония…

«Как вы? Семен Николаевич?» — участливо поинтересовался Бесфамильный, глядя как Харченко пытается оклематься после проверки на входе. Семен Николаевич вяло отмахнулся.

— Жить буду… Уже, даже, полегче чем в прошлые разы. Зачастил к Матренину. Привыкать начал. А вы как?

— Я уже привычный. После, примерно, второй сотни «сеансов», почти не замечаешь.

— Ну да… Я то не так часто сюда наведываюсь. Кстати, почему вы так настаиваете на моем присутствии?

— Я еще и Гущина сюда выдернул. Потому, что, похоже, заваривается очень интересная каша.

Бесфамильный жестом пригласил Харченко в комнату для совещаний, где уже сидели Гущин и Матренин. Тот поздоровался с присутствующими и сел на предложенное место, пододвинув к себе протянутые документы.

— Итак, товарищи… Вы ознакомились с тем докладом, что я вам присылал? Касательно операции по проникновению в Комплекс?

— Да. Крайне занимательно…

— Тогда вы в курсе, что группа Ладова вступила в контакт с неким Манве Оре, ранее известным нам под кодовым именем «Наблюдатель».

— Они предложили ему эвакуироваться, насколько я помню?

— Правильно помните. И Наблюдатель наше предложение принял. Группа Крашенинникова встретилась с ним и сопроводила на объект «Рембаза», где его поместили в стерильную камеру.

— Мы предположили, что контакт с местными патогенами может быть для него смертелен, — пояснил Матренин, — Да и сам он может быть носителем неизвестных нам заболеваний. К счастью, этот гражданин достаточно разумен, чтобы понимать необходимость подобных мер предосторожности и активно сотрудничает с медиками и исследователями. Если нам удастся адаптировать его иммунную систему к нашим условиям, это будет крупнейший прорыв в области медицины со времен изобретения антибиотиков… Простите Валерий Радиславович.

Поймав на себе взгляд Бесфамильного, увлекшийся Матренин замолчал.

— Спасибо Александр Александрович. С вашего позволения, я продолжу. Так вот, товарищи, одним Наблюдателем дело не ограничилось. Он передал нам большое количество записей, как касательно «Тени», так и касательно своего народа и цивилизации. А так же достаточно смысловых ключей, чтобы «толмачи» смогли их перевести. Ознакомьтесь — они в красной папке перед вами.

Харченко и Гущин переглянулись и, взяв со стола документы, принялись читать. Бесфамильный терпеливо ждал. Когда они закончили, он вопросительно дернул подбородком.

— Как вам? А вот информация от Территории Киттов… И вот историческая справка, подготовленная Домоседовым. Чуете, как все интересно?

— Так, погодите… Давайте по порядку. Если я все правильно понял, то этот Манве Оре, является представителем ранее неизвестной нам расы, родственной саргашам?

— Не совсем. У них общий предок. И ранее он нам был известен. Домоседов предполагает, что это та самая мифическая «чудь белоглазая» или «альвы» как их называли в бьернхельмских сагах.

— Серьезно?

— Серьезнее не бывает. Они, еще в глубокой древности, ушли в самоизоляцию, каким-то образом отделив свои земли от остального мира и развивались самостоятельно, породив довольно интересную цивилизацию. Наблюдатель описывает первые несколько веков изоляции как «время мира и радости». Его сородичи не знали войн и их общество стремительно прогрессировало. Настолько стремительно, что всем остальным их достижения казались чудесами.

— Живя в изолированном мире, они были вынуждены очень внимательно следить за балансом в природе и, со временем, достигли в этом огромных успехов! — снова вклинился не выдержавший Матренин, — Они, фактически, вручную контролировали биосферу, сделав её максимально благоприятной для себя. Ни паразитов, ни возбудителей болезней, ни опасных хищников. Обратной стороной монеты стало то, что вернуться в наш мир, наполненный всем этим до краев, они уже не могли!

— Поэтому они назвали его «Мир Смерти»?

— Ну, для них он таким и стал… Дело в том. Что их иммунитет…

— Я думаю, что не стоит лишать Семена Николаевича и Павла Павловича удовольствия самостоятельно ознакомится с тем подробным докладом, что вы написали, — прервал его Бесфамильный, — Но спасибо, что обратили внимание на главное. Эта раса обладает или, судя по всему, обладала, впечатляющими познаниями в сфере биотехнологий.

— Погодите-ка… — вскинулся Харченко, — Я, кажется, понимаю, к чему вы клоните… Работы Петерфельда! Если верить документам, которые добыли люди Иваркина, его исследования сдвинулись с мертвой точки когда он вышел на контакт с неким «Философом». Дальше чудеса, вроде создания специализированного возбудителя и прочих чудес, посыпались как из рога изобилия. Вы считаете, что ему помогал Наблюдатель или кто-то из его сородичей?

— А почему нет? Но чтобы знать наверняка, нужны образцы которые Пересмешник вынес из лаборатории Петерфельда. Думаю, они позволят сказать больше, если не наверняка. Как там капитан Вареников?

— Перештормовал и снова вышел в море. Направляется в сторону Малатана.

— Можете его поторопить? Я думаю, что этот «Философ» — самая уязвимая часть проекта. И нам очень нужно до него добраться.

— Боюсь, что это не так просто. Майор Коваль сообщил, что вокруг «Сто Тринадцатого» происходит какая-то непонятная возня. Я бы наоборот попридержал Вареникова до того момента, как мы сможем оказать ему поддержку на месте. Если он попадется при попытке извлечь образцы, то это будет еще хуже. Кроме того, там обосновалась стая килрати. С одной стороны, это нам на руку — они серьезно осложнят работу нашим конкурентам. С другой — надо будет придумать, что нам с ними делать.