Я округлила глаза. С Адель я дружила с 14 лет, уж кого-кого, а её я знала хорошо, но вредной никогда бы не назвала. Доброй, ласковой, хохотушкой – да, но невредной. Спорить не стала. Видимо, в больших семьях складывались особые отношения между сёстрами и братьями.

Я выяснила, что любимица у Игната среди сестёр – Марианна. С ней, несмотря на разницу в семь лет, старший брат делился секретами.

– Ей я доверяю. Она меня никогда не предаст.

Со временем я поняла, почему Игнат считал Адель вредной и не слишком жаловал её. Та, наверняка, при удобном случае сливала его родителям, да и разница в возрасте полтора года делала их постоянными соперниками.

– За сестёр любому голову сверну, – говорил он, – даже за Адель. Ссоры – наши с ней дела, но Адель – мне сестра. Я люблю её.

Его отношение к семье меня восхищало. Всё больше и больше проникалась доверием и симпатией к этому парню.

– Ну а с Викой у тебя как дела? – отхлёбывая чай, поинтересовалась я.

Вика Звонкова – девочка, по которой Игнат сходил с ума ещё в детстве. Влюбился в неё, когда они детьми отдыхали в христианском лагере. С тех пор Игнат преследовал ее своей любовью. Об этом мне рассказывала и Адель, и сама Вика.

Когда мне было тринадцать лет, мы с бабушкой ездили на служение в районную церковь города Л***о. Там у нас находилась дача, где мы с бабушкой и дедушкой проводили лето. Вика Звонкова оказалась самой первой подругой из христианской среды. Мы с ней подружились и даже переписывались. Несколькими годами позже я приезжала к ним в церковь уже с молодёжью. При таких посещениях я и заметила, как Вика шарахалась от Митрофанова. Когда я её спросила, в чём дело, она выложила сразу всё. Вика избегала Игната, потому что он замучил её своей любовью. Она даже спрашивала у меня совета, как отшить надоедливого ухажёра. В то время я дружила с Колей Ветровым, и хотя мы скрывали это, молодёжь знала всё. Трудно спрятать взгляды, улыбки и тайные касания рук, как бы невзначай. Слухи разлетались и в церковной среде со скоростью света. Все люди, и ничто человеческое не чуждо.

Вика сочла меня специалистом в любовных делах, поэтому и просила совета. Я, как могла, уважила подругу. Игнат оказался настырным, быстро не сдавался. Их сложные взаимоотношения то разгорались, то затухали. Адель мне шептала на ухо в один день, что они просто друзья, в другой, что уже враги, в третий, что у них снова любовь, четвёртый день повторял первый, и так по кругу.

И вот спустя несколько лет я пошла на свидание с бывшим ухажёром моей хорошей подруги (по крайней мере, я так считала!). Когда Игнат услышал о своей пассии, сморщился так, будто я ему мерзость предложила съесть.

– Мы с ней всё решили между собой и разошлись. Она меня больше не интересует, – холодно произнёс он. – Ничего не хочу о ней знать и слышать.

Его голос отдавал колючей ненавистью. Лицо сделалось злым и непроницаемым, взгляд потух и приобрёл свойство безжалостно пронзать, резать без анестезии. Стоило бы задуматься, когда заметила такую перемену, но в голове у меня был идеальный Игнат из потомственной христианской семьи, Игнат, у которого папа – пресвитер церкви, Игнат, который с такой нежностью говорил о братьях и сёстрах.

– Расстались? – уточнила зачем-то. Может, для того чтобы нарушить внезапно возникшую паузу.

– Да, – сказал он так, будто сплюнул. Потом чуть помедлил, поднял на меня глаза и спросил:

– А у вас с Коляном что случилось? Почему разбежались? У вас всегда всё нормально было… Если не хочешь, не отвечай.

Я ждала подобного вопроса. Отдать Игнату должное, ещё долго продержался. Многие знакомые начинали диалог именно так, не поздоровавшись.

– Отчего же. Отвечу. Просто поняла, что рано мне замуж в восемнадцать, вот и отпустила его.

Игнат одобрительно кивнул, будто ожидал именно такого ответа.

– У Коли всё же сложилось хорошо. Ведь так? – улыбнулась.

– Ну да, женился, как и хотел. Меня даже в друзья записал. Я свидетелем заделался, – глаза Игната заблестели.

– Я знаю.

Совсем не хотелось сейчас разговаривать о Ветрове, но я понимала, если не расскажу об истинных причинах расставания, все, в том числе и сам Игнат, будут продолжать думать, что дело во мне, а не в Коле. Ведь после разрыва и особенно после Колиной свадьбы знакомые встречали меня на улице и спрашивали: «Почему Ветров тебя бросил вдруг?» Сильно раздражало. Да с чего они взяли, что меня бросил он? Когда я задавала встречный вопрос, получала ответ: «Потому что женился на другой, а не на тебе».

И слава Богу, что на другой! Я счастлива за него! Рада, что больше не испытывала чувства вины и ответственности за его депрессивное состояние.

– Понимаешь, Игнат, Коля… Как бы это помягче сказать… Мне стало с ним неинтересно. Поговорить не о чем… Он… он зациклен…

– На одном сексе, – закончил за меня Игнат, чему я несказанно обрадовалась.

– Именно. Меня стало тошнить от всех этих разговоров… Ты не пойми меня неправильно, я могу послушать, порассуждать, даже помечтать, но не каждую же встречу это мусолить. Просто до противного дошло…

– Я понял. Ну да Колян недалёкий…

– Точно. Я, наверно, просто переросла его.

* * *

Игнат проводил меня на автобус. За одно свидание столько всего обсудили!

Почему я так открылась ему?

Он начинал мне нравиться, а ведь раньше даже не поворачивалась в его сторону. А может, я не смотрела, так как знала, что ему нравилась другая? Игнат тоже не проявлял ко мне интереса. А что, если его останавливало присутствие Коли в моей жизни?

Мы попрощались по-дружески. Ну что же, почему бы нам просто не стать хорошими друзьями?! Намного увереннее себя чувствуешь, когда в океане чуждых тебе людей есть тот, кому доверяешь, на кого можно положиться, кто поймёт тебя, как никто другой…

Вечером Игнат прислал мне смску, спрашивал, как доехала до дома, и снова пожелал сладких снов.

Моя самая близкая подруга – Наташка Николаева. Мы познакомились с ней в колледже. Сблизились потому, что обе дружили с парнями, прилично старше нас по возрасту, и у них были одинаковые имена. Потом выяснили, что у нас много общего. Стали больше времени проводить друг с другом. Встречались даже парами, общались. Пригласили с Колей их прийти сначала на служение, позже все вместе поехали в молодёжный лагерь. Наташа Николаева и Коля Васин стали ходить в церковь, пополнили ряды молодёжи.

На третьем курсе колледжа в марте за два месяца до моего совершеннолетия я рассталась с Ветровым. Принимала решение тяжело. Я понимала, что оно необходимо прежде всего для меня самой. Я не хотела приносить в жертву своё будущее ради Коли. Кто-то скажет, что я недостаточно его любила. Возможно. А насколько сильно можно любить в 18 лет?! Подростки – все эгоисты.

В то же самое время моя Наташка летала в небесах розового счастья. У неё с Васиным отношения благоухали пышными цветами. Конечно, они оба сильно огорчились, когда узнали о нашем разрыве, но всё давно шло к такому финалу. Наташку я посвящала во все свои дела.

Проблемы с Колей Васиным у подруги начались на пятом курсе колледжа. Мы заканчивали учиться, проходили преддипломную практику. Они расстались так же по весне, как и я с Колей, только двумя годами позже. И сейчас подруга переживала сердечную драму. Я больше не училась вместе с Наташкой. Она пошла работать и поступила на заочный факультет в педуниверситет. Мы часто созванивались, встречались в N***, подолгу гуляли, делились новостями.

Наташка всеми возможными способами пыталась забыть Васина. Мне хорошо знакомо чувство, когда ты уже никто человеку, но он всё ещё остаётся некоторое время в твоём сердце. В такие моменты хочется поскорее изгнать его оттуда, заполнить это место другим. Наташка знакомилась с разными парнями, флиртовала, но в результате выносила вердикт: «идиот» либо «псих». Согласна, после образованного и обходительного Васина замену найти трудно.