— Пьер Вудман — псевдоним?

— Да, — ответил он кратко, косвенно подтверждая, что дальше будет говорить от своего имени, а не как персонаж «Режиссер». — Вы не ответили на мой вопрос, мисс Живоглот. Почему закончились последние отношения? — напомнил Вудман.

— Они изжили себя. Мы повзрослели и поняли, что не подходим друг другу. Почему Вы выбрали свою профессию?

— Чтобы управлять людьми. Своеобразная гиперкомпенсация.

Стоп. Актеры не управляют людьми. Вызывают широкий спектр эмоций и мыслей — да. Но не управляют, потому что сами подчиняются другому человеку. Он что, настоящий режиссер всего этого цирка?!

— Вы так глубоко окунулись в мир секса, будто пытаетесь кому-то доказать, что Вы желанна. В отношениях была другая женщина? — не спускал с нее глаз «Малфой».

«Мерлин, он что, не слушал разговор с Гарриет? Далась им всем эта Браун…», — досадливо подумала Геримона и вступилась за честь бывшего:

— Нет, не было. Допускаю, что Вам сложно представить, но некоторые мужчины имеют особую популярность у девушек, поэтому недолго остаются в одиночестве.

— Да-да, слабохарактерные подкаблучники.

— Милые и заботливые, — отчеканила Гермиона.

— А, понятно. Мадам решила стать дамой с мужскими гениталиями именно из-за милоты рыжего щеночка, — понимающе закивал блондин, имея ввиду явно не госпожу Беллу со страпоном.

— Вы рассматриваете вопрос не под тем углом. Решения мадам ничего не говорят о «щеночке», так как являются следствием исключительно ее глупой обидчивости в ситуации, где нет виноватых.

И не давая ему возможности вставить следующую реплику, Гермиона сразу спросила:

— Почему о Вас известно так мало? — она ничего не знала ни о режиссере в агентстве Забини, ни о жизни Малфоя.

— Не люблю привлекать к себе внимание. Слишком бурная юность.

— Так купили бы домик в сельской глуши, а не занимались скандальными постановками.

— Спасибо, у меня уже есть, — откинулся он на спинку стула. — Чего Вы хотите здесь добиться, Нора?

— Ничего. Абсолютно ничего. Я здесь, чтобы расслабиться и получать удовольствие.

Гермиона ответила абсолютно честно. Ей надоело «добиваться», она хочет плыть по течению и неторопливо наслаждатся видами, что ее окружают. А вот зачем он появился в этой сцене лично, что ему от нее нужно?

— О чем Ваш фильм, мистер Вудман?

— О постельных приключениях сильной, независимой и эмоционально уязвимой. Что ж, мисс Живоглот, у меня больше нет вопросов. Мой ассистент свяжется с Вами, — сказал он, демонстрируя всем видом, что разговор окончен.

— А как же пробы? — недоуменно спросила она.

— Они не нужны. Вы не подходите на эту роль.

Ее пальцы сжались, ногти впились в ладони, застывшая вежливая улыбка больше напоминала оскал.

— Можно узнать почему?

— Это порно с сюжетом, а Вы…

— Дерьмовая актриса?

— Везде играете себя. Вы красивы, умны, уверены в себе. Но так привыкли к всеобщему поклонению, что разучились соблазнять окружающих.

Она сильно сжала челюсти, ноздри начали гневно раздуваться. Этот индюк смеет говорить, что она высокомерна? Не совсем в духе Малфоя — тот обычно над другими вещами насмехался — но результат несомненно малфоевский — она в бешенстве.

— Мистер Вудман, я невероятно заинтересована в этом проекте. Думаю, что смогу вас удивить, если вы уделите мне 10 минут вашего времени. Как я поняла, ваши опасения касаются не порнографической, а эротической части.

— Думаете, вам хватит 10 минут, чтобы соблазнить меня?

Она может быть успешной в любой сфере. Цель есть, дедлайн озвучен.

— Опишите мизансцену.

Секунду поразмыслив, режиссер огляделся и озвучил вводные:

— Библиотека. Поздний вечер. Скромный Дарси готовится к тесту. Элизабет Беннет пытается его соблазнить. Роль Ваша, если герой сам снимет с героини трусики.

«Надо же, кто-то не брезгует классикой магловской литературы», — язвительно подумала Гермиона, но произнесла лишь:

— И это все?

— Да, мисс Беннет, импровизируйте.

— В таком случае, я буду мисс Дарси, — не терпящим возращений тоном начала Гермиона.

— Как интересно, — протянул Вудман-Малфой, — и в чем же смысл такой замены?

— Во-первых, хочу побыть заносчивой наследницей огромного состояния. Во-вторых, именно Вашему персонажу больше подойдет фамилия неприступной милашки.

— Хорошо, тогда приступим, «Дарси» — согласился блондин, оставаясь сидеть за письменным столом.

Гермиона отошла к книжным полкам. Она предчувствовала вкус победы, ведь эта импровизация не требовала от нее особых актерских навыков. Нужно всего лишь быть уверенной, раскованной и слегка напористой, то есть собой — взрослой и состоявшейся. А вот кому придется проявить таланты, так это «Малфою» — пусть насладится амплуа заикающегося школьника с потными ладошками.

Чтобы хоть как-то усложнить себе задачу, Гермиона трансфигурировала свой проститутский твидовый костюм. Она вышла из-за полок в наглухо застегнутой рубашке, которая трещала на ее внушительном бюсте, и широкой школьной юбке до колена.

— Беннет! Сколько можно занимать эту книгу? Ты не один готовишься к тесту.

— Ничем не могу помочь, я не виноват, что других нет, — с нарочито наигранной интонацией ответил Вудман.

— Она. Мне. Нужна. Предлагаю обмен — ты мне книгу, а я сделаю за тебя домашку по нумерологии.

— Я не тупой, могу сделать сам, — не отрывая глаз от книги, произнес блондин.

— А я не про твой уровень интеллекта. Всего лишь про дополнительное свободное время, которое ты сможешь уделить своему драгоценному квиддичу.

— Заманчивое предложение, но нет, — категорично отрезал он.

— Неделю, — повысила ставки Гермиона, — я буду делать твою домашку неделю. Просто представь, — продолжила она вкрадчивым голосом, медленно наклоняясь над столом и пристально глядя в его глаза, — красотка Дарси, самая горячая девчонка школы, твоя домашняя рабыня на целую неделю.

Она разглядела в его глазах искру заинтересованности. Попался!

— Повторяю, Дарси, мне не интересно, — и блондин снова уткнулся в книгу.

— Знаешь, я на днях стала случайной свидетельницей дружеского разговора: парочка ботанов обсуждала предстоящий Зимний бал, — Гермиона с самым незаинтересованным видом взяла несколько бумаг и начала их просматривать. — Эти нежные цветочки с придыханием рассуждали, как далеко зайдет их афтерпати. Не помню всех подробностей, но один из них — кстати, очень похожий на тебя — переживал, что мисс Альцгеймер, за которой он бегал не первую неделю, будет разочарована его неконтролируемым семяизвержением от одного взгляда на ее голую грудь.

Блондин откинулся на стуле и злобно уставился на Гермиону.

— Если бы позволяли нормы приличия, я бы вмешалась в этот приватный разговор и посоветовала ему найти лектора, у которого имеются необходимые учебные материалы. Я бы даже сама вызвалась на эту роль и в рамках скромного обмена — например, на очень редкую книгу — согласилась бы продемонстрировать ему грудь. Настоящую, а не на колдографии.

— Не интересует, — пришипел Вудман-Малфой, очень натурально покрываясь красными пятнами. — Мне хватает того, что я уже вижу.

— Серьезно? — сказала она, расстегивая пару пуговиц и снова нависая над столом, чтобы он смог немного заглянуть в вырез. — И тебе совсем не интересно, как она выглядит без лифчика? Какого цвета и размера у меня соски. Есть ли там след от купальника или я загораю топлес.

Она дала ему пару секунд на размышление, а затем легко сказала:

— Как знаешь.

Гермиона отстранилась, не торопясь снова застегивая пуговки.

— Это такая важная книга, — задумчиво сказал он. — Ты же не просто будешь на нее смотреть. Для начала ты возьмешь ее в руки.

— Ладно, — сказала она с неохотой. — Я покажу тебе сиськи и дам их потрогать 15 секунд.

— Минуту.

— 30 секунд.

— По рукам, — быстро согласился блондин.

А теперь наступала самая важная часть их игры — нужно раздеться так, чтобы он захотел продолжения. Проблема в том, что Гермиона знала, как выгодно подать свое настоящее тело — как двигаться и в какой позе замереть, но была абсолютно не в курсе, что делать с этим вместилищем силикона.