– Саманта и Паркер Бейкеры, – словно в трансе сказал Сэм, – Но, подождите! Они никогда не рассказывали о том, что наша семья имеет длинные корни. По их словам мою прабабушку взяли из приюта и усыновили в годы войны. Я не могу считаться чистокровным потомком Бейкеров!

Юноша говорил чистую правду. Родители никогда не предавали значения своему происхождению, у них в семье не было традиций или обычаев, а за столом велись разговоры лишь о настоящем времени. Он не знал своих бабушку с дедушкой, у него не было братьев или сестер. Возможно, это и намекало о неких странностях, но Сэм знал, что в семействах обычно несколько ветвей и множество родственников, занимающих почетные позиции в обществе. О его собственной семье такого сказать было нельзя.

Да, они никогда не бедствовали и хорошо зарабатывали, но престижных мест не занимали и не имели загородных особняков с кучей родни. Их семья держалась обособленно, даже с дядей и тетей связь поддерживалась лишь по телефону. Изредка маленький Сэм приезжал к ним на каникулы, как было в тот злополучный день, но в целом они мало времени уделяли семейным узам.

И теперь ему заявляют, что его семья на самом деле имеет длинные корни и хитросплетения родственных связей. Да это просто смешно!

– К сожалению, не исключено что твои родители целенаправленно скрывали этот факт от тебя, – вздохнул директор

– Но, Бейкер – одна из самых распространенных фамилий Америки! – стоял на своем Сэм, – Неужели все люди с такой фамилией чистокровные маги?

– Существует такое понятие как наследники, – сказал директор, – В любом правиле существуют исключения. Часто говорят, что именно исключение является лучшим подтверждением правила. Так вот, наследники – есть исключение в магии. Это люди, чьими родителями были маги. У них есть некоторые способности, вроде ускоренной регенерации после травм или долголетия, но они все же люди. Изначально человечество произошло от магов, ведь порой не все в магической семье имеют доступ к колдовству. Наследники жили отдельно и постепенно, путем эволюции начали терять свои качества и становится людьми.

– То есть сейчас их уже не существует?

– Конечно же, они существуют. Более того, ты с ними уже встречался, – сказал директор, – В своем рассказе ты упомянул странности в общении и частые разговоры о семействах со своими соседями по комнате. Большинство детей подростков в лагере, где тебя заметила Мэй – это наследники. Родственники магов, которые приехали с ними повидаться. Сейчас их численность крайне мала, но маги продолжают производить потомство и периодически на свет появляются наследники.

– Так вот почему эти ребята были такими странными! – дошло, наконец, до Сэма, – Они думали, что я обо всем в курсе, верно? Просто не знали, что мне не откуда было узнать.

– Да вот, как раз-таки, было, – вдруг сказала Мэй, – Столько лет прожил под одной крышей с дядей и тетей, стоило задаться вопросом.

Сэм оторопело на нее посмотрел:

– Но они ведь люди.

– Твой дядя и отец случайно не были близнецами?

– Были… – озадаченно ответил Сэм.

– Это все объясняет, – кивнул директор, – Один из близнецов забрал всю силу в утробе матери. Из-за этого второй родился наследником. Теперь все встало на свои места. Выходит, твоя семья скрывала твои способности шестнадцать лет.

– Но зачем было скрывать? Я все равно или поздно узнал бы!

– Точно сказать этого не могу, – с горечью ответил директор, – Но я был близко знаком с твоими родителями. Не знаю в чем было дело, но если они так поступили, значит тому были веские причины. Бейкеры всегда жили ради своей семьи.

– Все равно не понимаю. Что должно было случиться, что я жил в неведении шестнадцать лет?

Судя по всему, ответа не было. Монотонный стук часовой стрелки на миг прервал тишину.

– Время не позволило им рассказать, – вдруг произнесла Мэй, – Оно было не самым подходящим для проявления магии.

Почему то Сэм был уверен, что она сказала то, чем не готов был поделиться с ним директор Форрест. Юноша понял это по направленному на нее жесткому взгляду.

– Тот период был тяжек для всех живых существ, в особенности для магов и их семей. Но он прошел, – директор сделал акцент на последнем предложении, – И сейчас мы готовы принять тебя, Сэмюэль Бейкер, в нашу скромную магическую общину. Если ты конечно, этого желаешь.

– Я…

Договорить юноша не смог, потому что его живот словно скрутило в рогалик. Он очнулся пополам и застонал, вновь испытав пронизывающий холод, иглами впивающийся в его кожу. Казалось, будто его тело перекинуло на северный полюс, пока разум остался в кабинете директора. Он смутно расслышал, как Мэй сказала что-то директору Форресту, и тот удалился, скрывшись за дверью в конце комнаты.

Вернулся он лишь спустя несколько минут, со склянкой наполовину заполненной странной жидкостью.

– Выпей этот отвар и тебе однозначно станет легче.

Сэм секунду поколебался и взял руки склянку, приникнув губами к ее горлышку и залпом заглотив содержимое. Вязкая горькая жидкость заполнила его горло и спустилась к кишечнику. Боль начала понемногу утихать, но его все ещё знобило и трясло мелкой дрожью.

– Это все обращение? – спросил Сэм.

Директор кивнул.

– Для магов огня оно проходит наиболее тяжко и часто ломает их изнутри. Но это поправимо если принимать этот отвар хотя бы раз в сутки. Тебе повезло оказаться здесь, мальчик мой, – Он обращался к нему по отцовски тепло, словно Сэм уже стал среди них своим, – Не представляю какие последствия тебя ожидали бы, будь ты в большом городе, ничего не зная о своих способностях.

Только теперь до Сэма дошло, что ему не удастся сбежать от всего этого. Его надежды развеялись как густой туман, уносимый поднявшимся за окном ветром. Он не знал, что теперь с ним будет, куда он пойдет и как расскажет обо всем дяде и тете. Что, если на самом деле они не знают о магии? Тогда они могут не поверить ему или отказаться от опеки, сослать в какую-нибудь психбольницу или запереть в четырех стенах… И кто же его защитит?

Сомнения юноши явно не прошли мимо врожденного чутья директора.

– Возможность использовать заложенную в тебе магию, – это серьезное изменение, – твердо сказал он, – поэтому обращение будет длиться до тех пор, пока ты не станешь готов. Не знать что тебя ждет в будущем – это нормально, но не стоит себя накручивать. Я разберусь с теми вопросами, которые на тебя давят.

– Каким образом? – горько усмехнулся Сэм, – Из пансиона меня не забрать без разрешения опекунов, а я не уверен даже в курсе ли они о моих силах …

– Если я говорю, что могу помочь тебе, значит так и есть, – произнес директор тоном, не терпящим возражений, – Ты можешь учиться здесь, в нашей школе или заниматься в лагере, на свое усмотрение. Мы обучим тебя борьбе, здесь ты сможешь найти новый дом.

– А как же моя семья? – юноша произнес это менее уверенно, нежели хотелось бы.

– Ближайшее время они в любом случае не захотят тебя видеть, – вдруг сказала Мэй.

Сэм в удивленно на нее обернулся, в ответ на что девушка вопросительно вскинула бровь.

– По твоей истории не сложно догадаться.

– Кхм, я полагаю, что нам необходимо поселить тебя здесь на некоторое время, – откашлялся Форрест, – Позже разберемся с твоими дядей и тетей, заодно выясним в курсе ли они вообще о происходящих в тебе переменах.

Сэм устало кивнул. Внезапно его ноги стали ватными, и он перестал чувствовать свой вес, становясь словно пушинкой.

– Вы же объясните мне? – еле выговорил он.

– Объясню тебе что, мальчик мой? – мягко спросил директор, придерживая его за плечо.

– Как… Возможно…

Сэм почувствовал, как оседает на пол. Язык внезапно перестал его слушаться, запинаясь и путаясь между зубами.

– Ах, senex stultus! (старый дурак, лат.) – директор Форрест покачал головой, и хлопнул ладонью по лбу, – Забыл предупредить, что снадобье имеет седативный эффект! Ну, ничего страшного, отдохни немного, и завтра мы обязательно продолжим.