– Не могу сказать. Так было всегда. Сам не понимаю, за что мне такой дар.
– Предлагаю выпить за вас. Продолжайте удивлять меня, а самое главное – самого себя.
– Отличные слова. Спасибо.
Мы выпили, и я произнёс:
– Время идти, мы тут засиделись. Рассчитаемся и продолжим наш вечер. Нас ожидают. Думаю, что наши друзья решили все дела.
– Поехали. Жизнь только начинается! – Френсис находился в отличном настроении, изрядные дозы алкоголя и мои правильные вопросы окончательно растопили лёд, по обычаю разъединяющий незнакомых людей.
«Фантом» мощным торсом стоял у входа в клуб, затрудняя всем прочим движение. Френсис бодрой походкой подошел к автомобилю и растормошил своих заскучавших товарищей.
– Просыпайся, Андреас. Прекращай изображать из себя умирающую творческую личность, от которой сбежала муза.
– Наконец-то вы приехали. Так даже Фредди Меркьюри не позволял себе опаздывать, – недовольно, но по-прежнему отрешённо ответил Андреас.
– Пришло время разрушать выстроенные авторитеты прошлого! – смеясь заявил Френсис, не обращая ни малейшего внимание на придирки Андреаса.
– Ничего страшного в таком поведении Андреаса нет. Он чётко чувствует течение моды – перемена настроения сегодня более чем уместна.
– Почему же? – заинтересованно спросил Джеффри, пытаясь осознать то, чего не преподавали в Йеле.
– Тип поведения нам диктует название клуба: «Чёрное и Белое».
Вся компания посмотрела на вывеску, на которой было написано Black & White. Слово «Чёрное» светилось белым светом. В свою очередь, «Белое» – чёрным. Очередной рекламный ход, сбивающий человека с толку на уровне подсознания.
– Позвольте спросить, вы себя с каким цветом ассоциируете? – спросил меня Андреас, застегивая чёрный пиджак.
– Да! Нам интересно, что скажет наш новый друг, – заинтересованно промолвил Джеффри, безуспешно пытающийся понять, что вокруг него происходит.
Невинные мальчишки. Решили танцевать на одной сцене с великим Рудольфом Нуриевым, наивно полагая, что овации и вечная любовь зрителей достанутся им… Знание психологии для моих оппонентов заканчивается такими простыми принципами: сильное ли было рукопожатие, почесал нос – значит, лжет, и у кого бокал был выше в процессе распития шампанского. Я в шампанском могу не разбираться, но всегда знаю, когда и кому его нужно преподнести.
– С розовым!
– Вам не в этот клуб! – веселясь над своей глупой шуткой, сказал Джеффри.
– Друзья, пройдемте в заведение, – вмешался Френсис.
На входе нас встретил управляющий в белом костюме и с уложенными назад при помощи геля волосами. Действовал он топорно, всячески стремясь показать себя человеком воспитанным и образованным. Первый этаж был оформлен с применением преобладающего черного цвета и с множеством вкраплений красного. Барная стойка и весь интерьер напоминали адскую бойню для грешников. Персонал одет в одежды демонов и чертей. Лица загримированы в той же стилистике. На полах была глянцевая плитка, в определенном порядке выложенная чёрным и красным цветом. Многие красные элементы светились и часто мигали. Вдоль стен расположились пилястры, на которых выразительно выступали тела античных персонажей, как бы наблюдающих за происходящим. В глубине зала потолок заканчивался, плавно обрываясь и образуя атриум. В этой части зала территориально находилось сердце клуба – его танцплощадка. Танцующие на первом этаже видели второй этаж и уходящий ввысь свод крыши округлой формы. Второй этаж был выполнен в белом цвете, и только временами в местах, где было необходимо подчеркнуть форму объекта, применялся чёрный. Персонал был одет подобно представлениям человека о рае. Официанты и бармены облачены в ангельские белоснежные костюмы, лица их были возвышенными и улыбчивыми, в отличие от лиц персонала на первом этаже. Там образы адского пекла персонал по заданию управляющих раскрывал в жестком и злобном взгляде. В «раю» менеджеры, находящиеся в зале, были одеты в белые платья времен девятнадцатого века, в уборных играла классическая музыка. В зале было много света и позитивного настроения. Под куполом здания, точно в цирке, выполняли различные трюки три акробата, одетые в чёрный, белый и красный костюмы. Зачастую гости со второго этажа наблюдали, как выступающий на первом этаже мастер файер-шоу изрыгал пламя. Нас разместили в VIP-ложе, которая возвышалась над всеми остальными привилегированными столами; при желании мы могли задвинуть белые шторы. На территории VIP-мест девушка в белоснежном свадебном платье играла на скрипке. В процессе эпической вечеринки менялись диджеи, также одетые, то в добрый белый, то в чёрно-красный цвет зла, подчеркивая свое отношение к жизни с помощью музыки. На первом этаже всем желающим выдавали костюмы ангелов, фей, богинь, а на территории зла с помощью нарядов можно было изобразить из себя всяческую нечисть. Пришедшего в клуб затягивала круговерть общего действа, поражая сознание величием происходящих событий, вне зависимости от того, чем вы озабочены в данную секунду. Перед глазами происходило целое представление с заранее распределёнными ролями. Всё перемешалось: добро и зло – единое целое и нерушимое произведение величайшего композитора.
Мои «пациенты» с восхищением оглядывались по сторонам в попытках дать оценку увиденному. Осталось лишь приоткрыть рты, и все скептические настроения их лечащему врачу покажутся вдвойне милыми. Удобно расположившись на лучших местах, друзья принялись переводить свои эмоции в лексику.
– При всех прошу у вас прощения! Воистину лучшее заведение из тех, в которых я бывал, – говорил Андреас.
– Вы можете организовать досуг! – поддерживал его Френсис.
– Да. Мне очень нравится, – выразил свое мнение Джеффри на уровне своего понимания, с добавлением неиссякаемой ненависти ко всему, что было лучше того, что он мог представить, сделать и осознать.
– Рад, что вам понравилось, – как можно скромнее стараюсь вести себя. Великой победе зачастую мешает тщеславие.
– Жить так хочется! Выпьем?! – сказал довольный Андреас.
Все дружно подержали его предложение.
Веселье шло своим чередом: Френсис был в кондиции – что называется, в шаге от признания в любви первому встречному. Джеффри опьянел и подобрел, но даже в таком состоянии не менялся до конца. Что я могу сказать о нём? Злобный, богатый, недалёкий, мною определенный в класс «Папье-маше». Андреас жаждал повышения градуса, что означало «до очередного лечения осталось протянуть руку». Чем закончится новый загул этого мальчика тридцати пяти лет, не ведаю, но, может быть, в этот раз спасительная рука доктора не дотянется до него и мы потеряем очередной манекен, набитый информацией с музыкальных каналов и из глянцевых журналов. А что вы думали? Все богатые принимают только духовную пищу? Нет, они такие же, как и все, только им нет оправдания, так как образование они могли получить любое.
– Андреас, пройдемте со мной. Я вам проведу экскурсию по тем уголкам клуба, где не бывают простые смертные.
– С удовольствием.
– Блуждая по длинным коридорам, ваш покорный слуга заблудился, точно в жизни. Простите меня великодушно. Я тоже пьян…
– Молодой человек, проводите нас в кабинет управляющего – сказал я охраннику, о чём-то размышлявшему в этот момент.
– Как отдыхаете? Вас всё устраивает? – заискивая, спросил парень с тонной геля на голове.
– Что вы?! Как можно задавать такие глупые вопросы? С моим другом не может быть по-другому, – заявил Андреас, панибратски хлопая меня по плечу.
– Держите, это Грегори просил передать для вас, – управляющий с пафосом протянул мне серебряную шкатулку с порошком.
– Если вы пожелаете, можете оставаться здесь. Так сказал Грегори. А я откланяюсь, мне нужно работать. Через несколько минут начнётся конкурс, – сказал я Андреасу.
– Вы будете? – спросил Андреас, намекая на содержимое шкатулки.
– Я откажусь. Мне нужно делать всё, чтобы вы чувствовали себя как у себя дома и ни в чём не нуждались.
