В процессе моего разговора с вами наша неприступная красота соизволила снизойти до вашего покорного слуги и ответила на мой лайк: «Добрый вечер, обаятельный молодой мужчина. Вы единственный человек, который понял мою суть. Мои друзья, бывшие мужчины и даже родители не копали так глубоко. Рада знакомству. P. S. Моё имя не Сюзанна, а Жанна».
Вот так – всё до гениального просто! Заучив правила игры, вы не станете обедом для наивных индейцев.
Через два часа у меня состоится деловая встреча с новым заказчиком – это восходящая звезда в мире моды и красоты, интим-парикмахер Казимир Шульц. Победитель международного конкурса дизайнерских интимных причёсок. Желает не останавливаться ни на секунду и идти вперёд. Вот, собственно, моё краткое техническое задание. Остальные подробности мы договорились обсудить на презентации фотографий его работ, которые мне предстоит сделать гениальными. Он творит – я перевожу в лексику то, что он замыслил. В этом мне нет равных! Хорошие деньги! И знакомство такого рода не будет лишним, сами понимаете… Решил сегодня выйти в свет в костюме от Джорджа Армани; как говорил этот великий модельер, «Мода заставляет нас плакать и смеяться». Не соглашусь с кудесником. Мода одних заставляет смеяться, других плакать. Те, кто имеет возможность носить произведения искусства на своих плечах, всегда смеются. «Богатые тоже плачут», – это миф. Мы радуемся жизни. Плачут те, кто принял на веру то, что им кричат глянцевые журналы со своих обложек. Представьте человека, ни в чём себе не отказывающего, грустным. Я тоже бываю не весел, но через час уже в аэропорту, а через три в Париже с одним саквояжем в руке – остальное при необходимости можно купить там же. Грусть развеялась брызгами холодного шампанского и необъятным по своей красоте и загадочности видом вечернего Парижа.
Мне и впрямь костюм от Джорджа к лицу! Не хочу жить по-другому! Меня всё устраивает! Система работает – я на высоте. С детства любил смотреться в зеркало, представляя себя героем голливудского фильма или банкиром, собирающимся на работу. С годами мало что меняется – суть остаётся неизменной. Разглядываю себя в зеркало, поправляю расчёской свои достаточно длинные чёрные волосы и пробую объективно взглянуть на себя со стороны – проживая в центре и разъезжая на Aston Martin, сложно объективно мыслить в отношении своей личности, но пытаться нужно. В свои неполные тридцать пять лет я прекрасно выгляжу: приходится следить за собой – это моя работа. Карие глаза, красивые руки… Жаль, что я не исполнил свою заветную мечту и не стал играть на рояле – пропадайте в безвестности, мои дорогие. Немного питательного крема, думаю, вам не повредит. Одним словом, своей жизнью я доволен. Имеется небольшая сутулость – отпечаток моего отношения к этому обществу. Или клеймо каждого, кто хочет жить по правилам, не нами установленным. Быть как все при росте один метр девяносто семь сантиметров не так-то легко. Это милое уродство, так сказать, – минимальная плата за стремление быть со всеми в хороших отношениях. Из года в год слегка нагибаясь к собеседнику чуть ниже, не позволяя ему чувствовать себя неловко и нелепо, я заработал этот милый профессиональный дефект, подчёркивающий мою сущность. С самого детства я приспосабливался к окружающим. Родившись сыном капитана второго ранга, по-другому я не смог. Давление отца, живущего по принципу «Все, кто не такие, как я, – слабые, ненадежные субъекты, не заслуживающие доверия». Спасибо маме с её мещанскими мечтами о сыне-юристе. В противном случае мне пришлось бы отслужить на флоте. По ходу службы моего любимого папы семья сменила семь городов и населенных пунктов, а ваш покорный слуга – семь школ. Раскрою вам маленькую тайну: мне никогда в жизни не приходилось драться и у меня никогда не было прозвища. Почему? Ответ тот же: я не нарушал правила этого мира с детства. Дружил только с сильными, а зачем с этими крепкими парнями со стальными кулаками ругаться? С ними нужно дружить! Они такие хорошие люди. Раскрывать их личности, даря им своё умение слушать, было жизненно необходимым. Отец, задавив меня своим авторитетом, лишил возможности, как все, отстаивать свое право на жизнь. Насилие претит мне с рождения – я не ругаюсь никогда! Это мой принцип. Вы не поверите, но в нашей семье нет никого, на кого бы я мог быть похожим. Папа, мама и младший брат – среднего роста. Отец говорит обо мне: «Его подменили! Наш бы был – не занимался бы всякой ерундой! Мы рыбалку любим, охоту, спорт… Этот любит моду и хочет на пианино играть! Не наш он, мать! Не наш!» При всём этом не было ни одного раза, чтобы они отказывались от моих подарков. Бываю я у них один раз в году – на день рождения мамы. Нагло намекая на то, что маму люблю больше. Признаюсь, мне с детства нравилось злить отца. Собственно, он так и говорит: «Не нужно нам от тебя ничего!» А вот мама с большим энтузиазмом принимает украшения от «Тиффани». За всю свою жизнь она никогда нигде не работала, так и просидев под мощным крылом мужа, являясь серой мышкой, беспрекословно выполняющей задачи, поставленные перед ней. Вглядываясь сквозь время, я осознал, что моя мама – типичный представитель глубоко материалистичного общества. Этакая мышка-материалистка. Своё зёрнышко не упустит. В данном контексте имеются в виду норковые шубы, украшения, отдых. Папа хорошо зарабатывал, ну а теперь я балую нашу любимую и единственную в семье женщину. Думаю, что карие глаза, темные волосы и характер – это передалось мне по её роду. По моему мнению, она никогда не любила моего отца. Когда я это понял, мне даже стало его немного жаль. Мама создавала ощущение домашнего тепла, при этом представляя собой холодного, расчетливого человека, решающего свои вопросы путём выполнения условий, выдвигаемых сатрапом мужем. Скрываясь целиком и полностью в тени его манеры взаимодействовать с обществом. На его фоне становясь невидимой со своими недостатками. Так что генетика – важная наука, без неё никуда. Чуть не забыл рассказать в двух словах, что будет сделать нелегко, о бабушке, которая в искусстве сливаться с этим обществом бьёт рекорды уже восемьдесят четыре года, не собираясь на покой, пережив всех своих сыновей и одного внука. С сорока лет постоянно болеющая и всем недовольная женщина сегодня проходит мимо семи могил своих близких родственников, искренне плача и говоря мне в этот момент: «Внучек, скоро я уже умру, похороните меня рядом с дедушкой!» Моя слабая худосочная бабуля купила себе место на кладбище ещё в сорок пять лет и через восемь лет похоронила в ней мужа. До сих пор доктора удивляются результатами её анализов. Как-то мама жаловалась докторам: «Она плохо себя чувствует!» Видели бы вы тогда удивлённые лица врачей. В ответ она получила крайне трезвый, на моё удивление, ответ: «Такое может быть! Ей вообще-то восемьдесят четыре года!» Согласен целиком и полностью: давление сто двадцать на восемьдесят не у каждого молодого бывает.
Мой род занятий не случаен. У меня даже маленькая собачка одета в модные туалеты ведущих дизайнеров, и это всем нравится: другие собаки с уважением, независимо от размера и родословной, с ней здороваются, соседи и прохожие все её любят, не чая в ней души. Моё продолжение в розовом костюме нежным лаем завлекает в свои сети всё новых и новых поклонников. Подумываю завести ей страничку в сети. Рекламирует корм и зарабатывает не хуже человека. Шутка!
Умопомрачительное ощущение – на кабриолете рассекать просторы современного мегаполиса. Города, в который стекаются миллионы мечтателей. Гипнотическое притяжение насыщает сознание. По-летнему тёплый ветерок с лёгкой вечерней прохладой расширяет сознание, и чувствуешь себя избранным, притягивая взгляды прохожих. Ни в коем случае не подумайте, что роскошные атрибуты статуса поглотили меня целиком и полностью, подобно наркотической зависимости. Для меня это не больше, чем нервные окончания, которые упрощают мою жизнь, как стражники защищают меня от возможных ошибок, не давая обществу переступать черту, не имея на то права. Они как будто кричат, содрогаясь: «У этого парня всё в порядке! Подумайте хорошо, проведите сравнительный анализ, взвесив все за и против». Во вторую очередь, роскошные вещи ласкают мою нереализованную творческую натуру. Люблю трогать дорогие ткани, видеть идеальные по своей форме изделия. Ничего не поделаешь, за такое удовольствие приходится платить. Согласен, огромная часть богатых людей приобретает лакшери-бренды, не понимая глубины мысли создателя, не оценивая каждую покупку с точки зрения искусства. Была бы моя воля, я бы многим из них запретил трогать немытыми руками то, о чём им неведомо. Но нет, правила есть правила. Наслаждение получают все, а истинное ощущение красоты дано не многим. Я нескромно считаю себя таковым. Особенно бестактные зрители, не имеющие возможности покупать бренды высшего сегмента фэшн-рынка, не стесняясь, бравируют своей глупостью, говоря: – «Что в этом украшении такого, что оно стоит два миллиона? Вес драгоценного металла не отличается от нормы, количество каратов тоже». Рассказываю вам, для того чтобы вы не выглядели нелепо в глазах слушателей: в структуре цены статусная составляющая значительно больше, чем функциональная. Можно довести рассуждения о цене до абсурда и о творении великого Микеланджело высказать отвратительное для меня мнение: «Статуя Давида считается бесценной необоснованно! Мой сын, окончивший академию искусств, сможет за полгода сделать то же самое – не отличишь!» Ты платишь за право владеть произведением искусства, а не просто браслетом. Одеваясь таким образом, сложно быть не понятым. Современная быстротечная жизнь ускоряет многие прелюдии, присущие человеку в прошлом. С другой стороны, окунувшись в глубины истории, мы вспомним о том, что, сидя в фешенебельных каретах, знать тем самым отделяла себя от масс. На сегодняшний день всё усложнилось: богатство стало доступным многим – одной каретой не обойтись. Нужно более подробно расписать у себя в голове информацию о слоях общества – хотя бы для того, чтобы сэкономить время. Я возвращаюсь к правилам дорожного движения в неогротесковом обществе, кишащем множеством ужасных и не очень сказочных персонажей. В процессе жизни мне пришлось для удобства разделить окружающих людей на тринадцать классов. Это моё личное изобретение. Я про него никому не рассказываю – только вам. Где бы я ни находился, моментально оцениваю и отправляю человека в ему отведённую банковскую ячейку с личным номером и счётом, наделяя его, что немаловажно, психологическим портретом, – это ускоряет процесс знакомства и не вредит моей репутации, а следовательно, и моей неординарной работе.
