Даркен вовремя увидел перед собой одну из статуй, украшавших свадьбу, и вырулил таким образом, чтобы она встала между ним и вертолётом. Расчёт оказался верным — мрамор ненадолго задержал обстрел, что позволило "номеру один" починить структуру оружия, пусть и с небольшими потерями. Однако это не было единственной причиной, почему Дарк решил подъехать к статуе — он очертил круг у скульптуры, подхватил цепью обломки и катапультой запустил их в вертолёт.

Разумеется, его каменный подарок был не без сюрприза. Каждое звено цепи наложило на снаряды серию проклятий, которые должны были возыметь эффект после триггера в виде столкновения. Это была необходимая мера, потому что аура Перловки поглощала все заклинания, распространявшиеся вне твёрдой среды, так что им приходилось находить другой способ доставки. Дарк надеялся, что его "получатель" оценит такое внимание.

— Какой ты наивный чукотский юноша! — сообщил вертолёт после того, как осколки разбились о его поверхность. — И это всё? Ты повёлся на ложную механику, поломка статуй тебе не поможет!

Дарк рассчитывал хоть на какой-то эффект. Нет, разумеется, его горсть камушков не имела никаких шансов нанести Перловке хоть сколько-нибудь ощутимый урон. Но он должен был быть хотя бы заметным. И не в плане, что она бы пострадала, а в плане… Чтобы он вообще был! Чтобы отлетел кусок коры, прогнулась часть структуры, да хотя бы чтобы появилась одна мелкая царапина!

Неужели она неуязвима для него?

— И-ти-ти-ти! — расхохоталась Богиня и пустила в Дарка новый заряд ракет, изрядно приправив его очередью из пулемёта. "Номеру один" снова пришлось начать маневрировать так, как не делали это самые умелые гонщики ралли, и даже так его оборона с трудом сохраняла целостность. Однако полностью пасть она не успела.

Букль, наконец, допрыгавший до Перловки, вступил в сражение. Исполинский филин в отсутствии клюва мог атаковать только когтями, что он и сделал — взлетел на несколько метров в воздух и вцепился в кабину. Это тут же буквально сместило "баланс" сил в пользу рыцаря на мотоцикле — вертолёт накренился, и пулемётная установка стала стрелять куда угодно, но только не в Дарка. Правда, возникли и ощутимые минусы — чтобы схватиться когтями за кабину, Буклю пришлось подтянуть голову на уровень лопастей, что привело к закономерному результату. Боевое уханье крайне быстро замолкло, и пространство наполнялось звуками пропускаемого фарша вместе с самим фаршем и отходами в виде серых перьев. Однако птиц упорно продолжал держаться за кабину, не давая Перловке атаковать Дарка.

"Номер один" ценил жертву своего питомца. Несмотря на то, что Ростинка наверняка не подключила филина к нервной системе его мясной оболочки, наверняка сейчас Букль испытывал уровень стресса, превышающий все возможные пределы. Тем более, что закончив с оболочкой, Перловка запросто могла перейти и на самого "пилота", который находился где-то в глубине этой мясной туши. Именно поэтому Дарк спешил, стараясь ехать к вертолёту по самому короткому маршруту. Ещё не хватало лишиться своего источника фансервиса.

Подбирался же "номер один" к своему сопернику вплотную с одной целью — отдать новый приказ дронам. Метель вокруг вертолёта заметно ослабевала, потому можно было рассчитывать на то, что у Дарка удастся отправить очередную серию сигналов. По крайней мере, он ничего не терял от одной лишь попытки, и это все равно было его единственным возможным ходом действий.

Бэтмен запил, Спайдермен — лоботряс!

Даркен — герой, потому что всех спас!

Гитлер, Собчак, даже босс-вертолёт,

Всем им легко Даркен зад надерёт!

С боевым кличем "номер один" выехал к Перловке, чувствуя, как лопасти вертолёта физически затрудняют движение мотоцикла. Но дальше ему и не было нужно — цепь выпрямилась в сторону и замерцала.

Воздух пронзил аномальный холод, погрузивший тело Дарка будто бы в омут с холодной водой. Мурашки побежали по коже, перебарывая даже плотный комбинезон, дыхание спёрло прямо в лёгких, будто бы в них начали образовываться сосульки. И через секунду — отпустило. Потому что на Перловку прямо с неба обрушилось гигантское костяное копьё размером с Останкинскую башню. Шпиль выстрелил.

…А копье просто брякнулось о винты и свалилось в сторону, как срубленное дерево. Совсем без звука, потому что падение приглушил снег. Реакция Даркена, впрочем, была куда более красноречива — он даже забыл, что управляет мотоциклом, потерял управление и врезался в очередную статую, которая с грустным хрустом развалилась под металлом брони и транспорта.

«Номер один» даже ненадолго, совсем на небольшую чуточку, потерял желание существовать. Не жить, а существовать. Большая разница — если ты умер, то твой позор все равно будут помнить десятилетиями. Если ты не существуешь — тебя стёрли из мироздания, и никто не сможет припоминать твоё имя как имя неудачника, который спустил прах от смертей тысяч людей в унитаз.

— И-ти-ти! Призрачный самогонщик свалился со своей клячи! И у кого из нас мало фантазии? Ты даже горящий череп скопировать не смог!

Шпиль. Гений некромагической мысли, орудие массового поражения и орудие сдерживания — полноценная замена атомной бомбы, позволившая избежать всех мировых войн и любых хоть сколько-нибудь крупных конфликтов. И вся эта мощь, вся сила и тысячи сожженных в пепел людей… Просто шлёпнулась на лопасти и скатилась в сугробик. Может, Перловка неуязвима? Всемогуща? Что было такого в её арсенале, что самое продвинутое оружие человеческого разума оказалось бесполезно? Дела не могли обстоять так плохо. Что-то было такое в уравнении, чего он не учитывал…

Даркен с трудом восстановил самообладание и перевернул мотоцикл в исходное положение. Сдаваться он не собирался. Тем более, что у него оставался ещё один козырь, тот самый, который не требовал мобильной связи, регистрации и СМС. По крайней мере, «номер один» рассчитывал, что был. Потому что, говоря правдиво, он и сам не знал, что за вундервафлю спрятал в своём рукаве.

Букль ещё держался, или, если точнее, висел на кабине, пока Перловка разряжала в него боезапас из минигана и ракетных установок. Каждый снаряд, каждая пуля и выстрел отрывали от птица гигантские куски мяса, с чавканьем разлетающиеся во все стороны. От былого гиганта уже ничего не осталось, кроме крыльев, торчащих из-за спины — и то, они были обрезаны сверху лопастями вертолёта. Но, покуда Букль не пал окончательно, Даркен мог попытаться что-то сделать.

«Козырь» лежал в отдельном отсеке брони, близком к телу — так, чтобы даже после повреждений нужный карман не пострадал. «Номер один» извлёк мятый и старый конверт, на котором было написано: «не открывать до первого шпиля». В нетерпении Дарк разорвал оболочку и уставился на содержимое послания.

Это была формула. Не математическая, нет, пусть и можно спутать — колдовская. Заковыристые указания, на первый взгляд не имевшие смысла. Но Дарк, всего минуту назад обжегшийся с собственным промахом, прекрасно понимал, что ему рассказывали из будущего. Кто — неизвестно. Может, дед, может, он сам, может, и вовсе потомки дома Маллой. Но было очевидно, что этот подарок, спустившийся с неба пару дней назад, был самым ценным оружием в его распоряжении.

«Номер один» толкнул в сиденье мотоцикл, пустил по руке простой контур, и дендроконструкт внутри двигателя с рёвом потащил себя вперёд — хозяин остался позади. К этому моменту Перловке надоело расстреливать Букля, и последний взрыв ракеты отправил остатки его тушки прочь.

— И что, всё? — ехидно спросил вертолёт. — Остались ещё гениальные идеи, верные союзники?

— Я жертвую тебе венец собственного творения! — кричал Дарк, прыгая в ту сторону метели, где, по подсчётам, должен был лежать Букль. — Даркоцикл! Слышишь, как круто звучит? Пока ты будешь его взрывать, я придумаю, что с тобой делать, и тебе не поздоровится!