Тем не менее сон помог. Я провалялся на мостовой не меньше трех часов и за это время успел неплохо восстановить силы. Однако стоило проснуться, как пришлось решать ряд новых проблем.
Я открыл глаза, подождал, пока они привыкнут к солнечному свету. В ушах уже стоял шум, вызванный царящей вокруг суетой: жители Прибрежного Полиса спешно избавляли город от последствий Монстролуния. Повернув голову, я увидел, как несколько крепких мужчин орудуют секирами, расчленяя одну из многолапых тварей с щупальцами. Немного дальше другая группа делала то же самое с клешняком — возможно, тем самым, что едва не убил меня. Решив, что пора вставать, я попробовал приподняться и едва не взвыл от боли…
Правую руку и ребра с левой стороны буквально прострелило.
«Сломал, — понял я, тяжело дыша и хмурясь. — Рука пострадала от удара клешняка, а ребра — когда я врезался в шипастую стену».
Выматерившись сквозь зубы, я потянулся к ядру Аве-Ллара. По старинке: представив огромный бур, а саму сердцевину мира в виде Кристалла-Накопителя. Сейчас мне нужно было наполнить Ореол силой как можно скорее и без лишнего напряжения. Огромная уродливая тварь с клешнями подложила мне знатную свинью, и разгребать новые проблемы будет очень непросто…
Как только вторая аура получила достаточно силы, я провел самодиагностику.
Множественные гематомы, сломаны плечевая кость и три ребра. К счастью, без смещения, и внутренние органы целы — ни ушибов, ни тем более разрывов. Что же, уже неплохо, значит, через пару дней буду как новенький. Но для этого придется сделать кое-что малоприятное.
При помощи магии я спазмировал мышцы вокруг пострадавших ребер и руки. Окаменевшие от судороги, они превратились в нечто вроде естественной шины. Благодаря этому я смогу более-менее двигаться, не рискуя сместить сломанные кости. Разумеется, придется терпеть постоянную и очень сильную боль, тратить немало энергии, поддерживая мышцы в максимально напряженном состоянии, но…
«Цель оправдывает средства…» — мрачно усмехнулся я и медленно встал.
Вроде бы все получилось. Рука еле шевелится, поворачиваться я могу только всем корпусом… Теперь нужно направить часть силы на то, чтобы помочь костям срастись как можно скорее. Вот это не было для меня незнакомым делом: четыре года назад я ломал ногу и получил от отца задание решить проблему с помощью магии в кратчайшие сроки. В итоге на то, чтобы зарастить перелом, у меня ушло около ста часов. На тот момент — вполне неплохой результат.
Отвлекшись от воспоминаний, огляделся. Глефы, что служила мне последние часы, рядом уже не было. Видимо, кто-то подобрал и отправил в один из арсеналов с другим оружием, которое выдавалось всем не-стражникам, решившим защищать Прибрежный Полис, перед Монстролунием. Что же, пусть так. Хорошо еще что меня просто оставили лежать, а не погрузили на телегу с трупами и не увезли в один из крематориев: из рассказов Фукса об этом мире я узнал, что мертвецов здесь не хоронят.
— Ты гляди-ка, очухался малец…
Услышав неподалеку низкий басовитый голос, я вздрогнул. Повернулся и увидел двоих в кожаных доспехах, какие носили стражники Прибрежного Полиса. Судя по всему, говорил тот, что стоял ближе — парень лет двадцати пяти, широкоплечий и ростом под два метра. Короткие светлые волосы, лицо исполосовано шрамами, но оба глаза, серые и очень холодные, целы.
— Ну, бывает и такое, — проговорил второй — толстяк в годах, с лицом, заросшим рыжей бородой. — Повезло парнишке, значится…
— Да уж, — здоровяк кивнул, мрачно глядя на меня. — Хотя я думал, что его скоро на труповозку погрузят. Ты ведь тот самый, которого клешняк шарахнул?
Я ответил кивком.
— Понятно… Ну, тогда тебе и впрямь очень повезло, малец. Уж не знаю, как тебе удалось уцелеть, но… Вот что я скажу: подобная удача случается только раз в жизни. Так что не испытывай-ка ты больше судьбу. Не лезь туда, где тебе пока нет места, — взгляд парня становился холоднее с каждым словом. — Не зарься на эти чертовы тридцать медяков, не стоят они жизни. К тому же, скоро ты будешь обязан брать оружие и идти в бой. Так что не торопись, поживи немного без вот этого всего, — он обвел рукой залитую кровью и трупами улицу. — Быть может, тогда крыша будет съезжать не так быстро, как у остальных… Но рано или поздно мы все, — стражник постучал по виску, — умом тронемся, тут уж не сомневайся.
— Ладно тебе, Фард, не запугивай паренька, — вмешался рыжебородый толстяк, делая пару шагов вперед. На меня он смотрел не с холодом, а с сочувствием. — Видно же, что не от хорошей жизни он против тварей вышел. Да и работа у него — та еще дрянь, — он кивнул на мою зеленую форму ядовара.
— Угу, — здоровяк задумчиво покивал. Потом обратился ко мне: — У Швера трудишься? Сочувствую. С головой он уже давно не дружит, за это его из стражи и поперли. Раньше вот тварям да сослуживцам жизнь отравлял, теперь вот вам, ядоварам. Как он сейчас? Сильно лютует?
— Сильно, — ответил я, запоминая важную новость: Швер раньше был в числе стражников. Впрочем, неудивительно. С порождениями Монстролуния он бился виртуозно. А то, что требовал того же от остальных, — это в Швере говорило его прошлое…
— Вот об этом и речь: каждый новый бой крадет у нас частичку разума, оставляет в душе темные пятна, которые не отмыть. Так что… — он нахмурился, — рано или поздно мы все станем отмороженными ублюдками. Как Швер…
— Фард, заканчивай, — толстяк тоже нахмурился, глядя на напарника. — Нечего мальцу твои умозаключения выслушивать. Хотя… Что до Швера, то да. Поехала у него крыша от Монстролуния и тварей. Но раньше отменный боец был. Сильный, выносливый, вперед напролом пер… Жаль, что с ним так получилось.
— Так что ты, — светловолосый указал на меня пальцем, — лишний раз Шверу под горячую руку не попадайся. А то, — мрачная усмешка, — закончит то, что клешняку не удалось.
Договорив, Фард оглянулся на огромную мертвую тварь, что едва не убила меня.
— Как ты вообще выжить умудрился? — во взгляде бородатого читалось удивление. — Да еще стоишь, разговариваешь… Мы же с Фардом видели, как тварь тебя ударила. После такого обычно не встают…
— Не знаю, — я хотел было пожать плечами, но вовремя себя остановил: нечего лишний раз тревожить травмы.
— Еще и стена с шипами… — продолжал толстяк. — Тебя же продырявить должно было, самое меньшее, в трех местах.
— Я между шипами попал, — понятно, что объяснение не особо убедительное, но другого у меня не имелось. — Видимо, мне очень повезло.
— Это точно, — Фард мрачно усмехнулся. — Только вот, парень, так повезти может всего раз в жизни, уж извини, что повторяюсь. Так что впредь будь осторожен, запас везения у тебя наверняка… того…
Я в ответ лишь едва заметно покивал, наблюдая за стражниками, которые оглядывали улицу — та больше напоминала декорацию к мрачному фантастическому фильму. Повсюду кровь, мертвые монстры, несколько убитых людей, и все это на фоне уродливых зданий, ощетинившихся покрытыми ядом шипами. Над мостовой гулял легкий ветер, благодаря чему вонь пота, крови, яда и нечистот постепенно слабела.
— Еще твари эти новые, — задумчиво пробормотал Фард, ни к кому не обращаясь. Затем все же посмотрел на напарника. — Откуда они вообще взялись?
— У меня спрашиваешь? — нахмурился тот. — Понятия не имею. Хорошо хоть сражаться как-то попроще стало. Заметил?
— Есть такое, — кивнул Фард. — Сипелла раньше с трех выстрелов в башку падала, а сейчас одного хватает. Да и с серьезными уродами, вроде рукоглавов, в этот раз не так сложно было.
— Понять бы почему… Вроде радоваться надо, но… не получается как-то… Чувствую, не к добру все это, — толстяк поскреб заросший подбородок. — Впрочем, ладно. Хватит языками чесать. Работы еще полно. А ты, — он посмотрел на меня, — ступай-ка к себе на фабрику. Только, — мрачная усмешка, — дыши поменьше, тогда легкие дольше прослужат.
На том и распрощались. Стражники двинулись в сторону расположенного неподалеку тоннеля, я — к фабрике ядов. Тело болело, желудок наливался каменной тяжестью. Но это от волнения. Никогда раньше мне не приходилось притворяться другим человеком. Да еще находясь в чужом мире, работая на опасном и совершенно не знакомом производстве, под началом отмороженного здоровяка…
