— Я честно скажу, я ничего не понял до слова «деятельность». Давай реально скажем, что я докер в порту.

— Тогда как я тебя нашла?.. Терпи, казак, атаманом будешь! Ты же «Онегина» и «Героя» прочитал.

— Лермонтова не дочитал. Я остановился, где он купил ковёр, разозлив Мэри.

— Мери.

— А чё, не Мэри?

Юля поняла, что он пытается её отвлечь и продолжила посвящать Пчёлкина. Дальше она уже старалась доносить материал доступно.

— Основные этапы развития журналистики. Существует несколько мнений относительно времени возникновения журналистики. Одни исследователи считают, что она возникла в XVI – XVII веках как следствие изобретения в середине XV века Иоганном Гутенбергом и дальнейшего распространения книгопечатания. Другие ученые склоняются к мнению о появлении журналистики вместе со становлением государства, возводя, таким образом, историю журналистики к эпохе Древнего Рима или даже Древнего Китая.

Чтобы лучше понять историю журналистики, необходимо, в первую очередь, обратиться к основным связанным с нею понятиям, таким как «информация», «коммуникация», «журналистика», «публицистика», «пропаганда», и проследить их эволюцию.

Если информация – это сведения, факты о ком-либо, о чем-либо, то коммуникация – направленное сообщение чего-либо (например, информации), общение. Нача́ла коммуникации можно увидеть еще в первобытно-общинном обществе, за многие столетия и даже тысячелетия до появления письменности. Например, вождь племени, криком созывая мужчин на охоту, совершал тем самым акт коммуникации. Понятно на этой стадии? — с надеждой спросила Юлия. Но Пчёлкин сидел, будто бревно, обрабатывая информацию, и его мозг выдавал тысячу ошибок, как старый компьютер, на котором пытаются войти в Интернет. Юля осознала, что всё бесполезно и вздохнула:

— Окей, ты будешь докером в порту. Но если мой отец тебе не поверит, тогда сам будешь разбираться, чё делать! — Юля пригрозила ему кулаком.

— Да нормально всё будет, Юль. Я тебе гарантирую, — успокаивал Пчёлкин.

Уже когда Юля видела десятый сон, Пчёлкин набрал Белова, стоя на балконе.

— Сань, слушай, а ты знаешь Александра Фролова?

— Знаю. Это был помощник Фархада, он участвовал в его бизнесе. А к чему эти вопросы? — Белый заподозрил что-то неладное. — Слушай, если вы с Космосом намутили что-то, я вам обоим…

— Остынь. Я ничего не намутил. Ты типа сам не понял, к чему я клоню?

— Витя, блять, время четыре утра. Давай без загадок, ладно, дорогой мой? — Белый реально зевал в процессе диалога.

— Я подозреваю, что этот Фролов — отец Юли. А мне завтра с ним знакомиться. Хочу знать, как вести себя с ним.

— Как обычно. Даже если он бандит, то тебе чё с этого? Вы же не на стрелу едете. Расслабься и общайся с ним, как с обычным человеком. Юля тебе что про отца говорила?

— Что они живут на скромную зарплату, — усмехнулся Пчёлкин.

— Вот и пускай Юля так думает. Фроловой хватило ужасов нашей бандитской жизни, не находишь? Не влезай в эти семейные узы.

— Я тупой, по-твоему?!

— Нет. А вообще не советую делать скоропалительных выводов. Да, имя и фамилия схожи, но Фролов — очень распространённая фамилия. Но если чё, то у того Фролова была серьга в ухе и татуировка на руке, с волком.

— Понял, Сань. Спокойной ночи, — сказал Пчёла, отключаясь. Озадаченный своими гипотезами, он лёг спать, обнимая Юльку за талию и дыша ей в ухо.

Юля прибежала домой в восемь вечера и сразу начала выдраивать квартиру до блеска. Она выгнала Пчёлу из дома, потому что он путался под ногами и ходил по только что помытому полу.

Юля мыла посуду, меняла занавески, скатерти, убиралась в шкафах, и только когда раздался звонок в дверь, Юля закончила подготовку дома. Она быстро надела сарафан с розами и побежала открывать. На пороге стоял Пчёлкин с пакетами из продуктового и родители Юли.

Александр Фёдорович Фролов, высокий, крупного телосложения мужчина, с серьгой в ухе. Одет скромно: футболка, жилетка и джинсы с потрёпанными кроссовками. Пчёла обратил внимание, что Юля была копией своего отца: те же большие карие глаза, тот же цвет волос. Они даже стояли одинаково: по стойке смирно.

Пчёлкин посмотрел на Александра и вспомнил его. Он вместе с остальными бригадирами неоднократно пересекались и обсуждали дальнейшие планы. Пчёлкин узнал Фролова и понял, что вечер будет весёлым.

— Здравствуйте, Александр Фёдорович, — приветливо сказал Пчёлкин, протягивая руку.

— Здравствуйте, Виктор, — неожиданно чётко назвал имя избранника дочери Фролов. Его рукопожатие было крепким: казалось, даже в нём Александр Фёдорович стремился доминировать.

— Пап, вы знакомы? — Юля переводила взгляд то с отца, то с парня.

— Нет. Интуиция, дочка, — Александр Фёдорович вошёл в квартиру.

— Здравствуйте, Виктор, — мама Юли была поистине роковой женщиной и надменно смотрела на Пчёлу. Она часто поправляла свои угольно-чёрные волосы. То, что удивило Витю, так это молодость Ольги Петровны: имея дочь двадцати пяти лет, она выглядела лет на тридцать максимум. На гладком лице ни единой морщины, макияж очень искусно нанесён и подчеркивал большие выразительные глаза шоколадного цвета. На щеке была родинка: неизвестно, настоящая она или поставлена карандашом. Пчёла невольно вспомнил печоринскую Веру. Пчёлкин теперь не осуждал сюжеты телесериалов, где мужчины изменяли любимым с их матерями.

— Молодо выглядите, — ляпнул Пчёла, пожимая руку. Фролова стукнула его по плечу, а потом отвела в сторону и прошипела на ухо:

— Конечно они молодо выглядят, придурок, моя мать меня в шестнадцать лет родила!

Пчёлкин не стал комментировать чужую жизнь, а направился на кухню, чтобы накрыть на стол.

— Мы кстати окончательно переехали в Москву. Ты была права, Юля: здесь больше возможностей, нежели в Екатеринбурге. Где здесь руки можно помыть? — спросила Ольга Петровна.

— В ванной. Горячую воду выключили на две недели, так что аккуратнее, — пояснила Юля, ставя на стол чашки.

— Брр, холодно, — Ольга Петровна вышла из ванной с красными от холода руками. Александр Фёдорович вовсю разглядывал Пчёлкина, как учёный рассматривает муху под микроскопом.

— А вы… Как… Что делаете? — Пчёлкин пытался хотя бы как-то начать диалог, но под прожигающим взглядом отца Юлии Пчёла терялся и загонялся в ловушку.

— Я веду скромный бизнес, — На лице Александра Фёдоровича появилась насмешливая ухмылка. — А вы? Чем вы занимаетесь?

К тому моменту Юля присоединилась к ним и накладывала салаты. Пчёла так испугался, что забыл легенду, которые они составляли накануне с Юлей.

— Я торгую на рынке книгами.

«Пчёлкин!» — Юля мысленно схватилась за голову.

— Какими именно? — продолжал допрос Александр Фёдорович. Он потирал подбородок двумя пальцами, на которых были серебряные кольца.

— Научно-популярными, — Пчёлкин сам не знал, где слышал это слово.

— Ух ты, Виктор. И где же Юля тебя откопала?

— Ладно, пап, что ты, как Порфирий Петрович, в самом деле, — Юля вмешалась в беседу, чувствуя, что у Пчёлкина кончается фантазия. — Давайте лучше поедим. Я лично голодна. Чертовски.

— На фигуре твой аппетит не отражается, и слава Богу. Может, помогает твоя прошлая карьера фигуристки, — Ольга Петровна налила себе чаю. Она даже бровью не повела, оскорбив свою дочь.

— Ольга Петровна, между прочим, у Фроловой был недовес. Врачи говорили, что она была на грани с дистрофией, я не мог заставить Юлю есть. Вы знаете, что ваша дочь прошла через подонка, который оскорблял её и унижал по поводу веса, и занимаетесь тем же! — Витя сразу вспылил, Юля начала гладить его по руке и шептать что-то ласковое чтобы он успокоился.

— Проверка пройдена, — Ольга Петровна попробовала «Мимозу». — Юленька, ты великолепно готовишь.

— Это да! Она ещё оладьи готовит очуменные, — Пчёлкин оставил инцидент в прошлом. — Я тащусь.

— Виктор, расскажите о себе. Мы же должны понимать, в какие руки отдаём дочь.