— Вить? — Фил пощёлкал пальцами перед его лицом. Пчёлкин моргнул в знак того, что он жив и в сознании.

— Юля, Юлька, моя девочка… — Пчёла трясущимися руками налил себе стопочку. — Что же я натворил?..

— Дай Бог, чтобы она не узнала о том, что ты совершил, — Фил строго смотрел на Витю, начиная постепенно приходить в себя. Пчёла уронил голову на стол и сказал:

— Она знает. Я ей позвонил. Я ей сказал про измену, я ей наговорил, что она виновата… — шептал Витя.

— Блять, — только и смог сказать Белов. Он просто вспоминал один из болезненных эпизодов его жизни, когда он, будучи маленьким, несмышлённым парнишкой, познал горький вкус предательства.

Лето 1989 года.

«Тёмная ночь. Лес. Дует лёгкий ветер. Природа сегодня необычайно спокойна.

— Саш… Ну ты понимаешь, что два года это слишком долго? — Лена ходила за Сашей, оправдывая себя. Но тот уже не верил ей. Слишком крепка была та боль, которую она причинила.

— Ну я не виновата! — повторяла Елисеева.

— Лен, а кто виноват тогда? Кто? Скажи, может я пойму… — Саша был потерянный. От его грустного голоса Лене стало не по себе. — Ну загуляла, загуляла, ну и чёрт с тобой, напиши тогда, в известность поставь, а то я как лох вообще, через всю страну, спать не могу, есть не могу, приеду, женюсь, думаю…

— Сашенька, миленький, я люблю тебя! — в раскрытой руке она держала кольцо. Лена уже разревелась. Саша выкинул то заветное кольцо в ночь и убежал от Лены, чтобы больше никогда, никогда её не видеть, никогда не слышать её лживые фразы.

— Всё! — крикнул Саша, и этот крик был будто рёв раненого зверя.»

1995 год. Сейчас.

«Я в 1989 — это Юля сейчас, в 1995… — понял Белый. — Выдержит ли она это предательство? Хоть бы выдержала… Ещё и Чечня…»

Дни мучительно тянулись для Пчёлы. Он не жил, он существовал. Была только физическая оболочка, а моральная сторона сломалась, надорвалась. Пчёлкин каждый день смотрел все сводки новостей на всех каналах, читал все газеты, искал хоть какую-то информацию о текущем состоянии Юли, надеясь на хоть какой-то прогресс. Но его не было. Если и мелькало что-то о ней, то только банальщина по типу «врачи делают всё возможное» и «состояние тяжёлое».

Вообще, Пчёлкин увидел плюс в этой страшной ситуации: появилась надежда на то, что Юля очнётся и забудет те ужасные вещи, которые сказал Пчёла перед её ранением. Тогда всё снова будет замечательно. Она не узнает уже об измене. Он будет молчать. Но… Возможно ли построить счастье на лжи?

— Саш, я не могу больше, — Пчёла вечером набрал друга, потому что уже не было сил терпеть эту муку. — Я скоро чокнусь, я невыносимо сильно скучаю по ней, понимаешь?.. Я хочу лишь одного: чтобы она выжила и простила, я отдам за это всё деньги мира…

— Юля — боец, Вить. Она у тебя сильная девочка. Она прошла через такой ад, но не сломалась. Она справится, слышишь?

Пчёла повесил трубку и сел за стол, где когда-то они вместе завтракали и обсуждали планы на будущее. Юля мечтала увидеть Петербург, Юля мечтала о собаке, Юля хотела увидеть закат и рассвет, Юля мечтала прокатиться на машине по ночной Москве… Столько мыслей, столько надежд, и всё рухнуло.

Витя не выдержал и швырнул в стену стакан с недопитым коньяком. Стекло разбилось на тысячи осколков, Пчёла схватил один и подставил к своему горлу. Но что-то остановило. Рука разжалась и стекло выпало из его ладони.

Пчёла оделся и поехал в больницу к Юле. Он понимал, что она без сознания, и к ней вряд ли пустят, но он знал способ, как увидеть её хоть одним глазком. Он влетел в здание, поднялся на верхний этаж и быстрым шагом подошёл к реанимации.

— Вы куда идёте? Сюда нельзя! — Главврач преградил ему путь. Пчёлкин достал из кармана несколько крупных купюр. Мимические морщины на лице главврача разгладились. Он спокойно принял взятку и сказал шёпотом:

— У вас десять минут ровно.

— Засекай, Гиппократ! — Пчёла открыл дверь и сел возле Юли. Безжизненная. Бледная. Лежит с закрытыми глазами, будто спит, а к её телу тянутся десятки проводов. Можно было подумать, что это не человек, а телевизор какой-то.

— Юленька… — сорвалось с его губ одно слово. Когда он шёл сюда, то прокручивал в голове весь тот монолог, который должен был снять груз с его души, но сейчас, увидев Юлю, он забыл обо всём. Эмоции взяли власть над разумом. Пчёла погладил рукой её холодный лоб и посмотрел на аппарат, показывающий пульс Юли. В кабинете мирно пикало что-то.

— Кто же знал, что так выйдет? — Пчёла вздохнул глубже, набираясь сил для следующей реплики. — Я виню себя в том, что не остановил тебя. Я должен был сделать всё возможное, блин, паспорт твой к чертям разорвать, сжечь чемодан… Но я этого не сделал и позволил тебе улететь на верную смерть. А ты лежишь здесь теперь, как овощ… И в этом посодействовал я, поставляя оружие, — Пчёла уже сам не понимал, что говорил, он перескакивал с темы на тему. — Я не так себе представлял нашу встречу. Она иногда даже снилась мне. Я видел, как я, с цветами, твоими любимыми мимозами бегу к тебе навстречу и обнимаю так крепко, как только возможно. И никого для нас нет.

Я знаю, что не достоин тебя… Ты не заслуживаешь меня. Тебя должны носить на руках, любить и ценить. А я не ценил. Взял и предал тебя, обвинив тебя во всех смертных грехах. Я молюсь каждую ночь и прошу у Бога, чтобы только ты спаслась.

Клянусь, мне больше ничего не нужно. Пускай даже после твоего пробуждения мы больше не будем вместе. Я готов отдать свою любовь за твою жизнь. Потому что понимаю, что не заслужил. Ты должна быть счастлива, Юль. Пускай это не буду я, слышишь? Но я готов встать на колени перед тобой, потому что я раскаиваюсь в том, что совершил той ночью. Я был пьян, Юль. Я не понял, как это вышло. Я даже её имени не знал. Я просто нажрался, потому что скучал, и потом этот клуб, и она подсела ко мне… Так себе оправдание. Знаю. Я больше никогда бы тебя не предал. Ты мой смысл жизни, ты моё солнце, и если я буду знать, что ты рядом, я прорвусь везде и сверну горы. Я не знаю, слышишь ли ты меня, Юля, но я не могу больше молчать. Иначе я сойду с ума.

— Десять минут истекли, — сообщили Пчёле. Пчёлкин кивнул, встал со стула и коснулся губами лба Юли, поправляя вылезшую прядь волос. На секунду ему показалось, что она открыла глаза и посмотрела прямо на него. Возможно, так и было.

Пчёла вышел из больницы, неуверенно перебирая ногами. В конце концов он не выдержал и упал коленями на землю, заорав.

Тот день Пчёла не забудет уже, наверное, никогда.

Тогда вся бригада, за исключением Космоса (он совсем не хотел видеть Пчёлу) собралась в ресторане, чтобы отметить очередную успешную поставку оружия. За трапезой Витя даже отвлёкся от своих невесёлых мыслей. Бригадиры всячески старались рассмешить Витю, зная, как ему тяжело на душе. С трудом, но они этого добились.

В ресторан зашла газетчица с бесплатными периодическими изданиями. Фил взял одно, даже сам не зная, зачем. Он начал читать новости на первой странице и подавился.

— Валер, что-то случилось? — спросил Белый. Фил дал ему молча прочитать статью. Белый сразу понял такую реакцию Фила.

«Сегодня, 31 мая 1995 года на операции скончалась журналистка Юлия Фролова. Девушка умерла от большой потери крови. Напомним, что 19 мая 1995 года Юля была ранена при исполнении своих обязанностей…»

Фил с Белым переглянулись, в их глазах читался один вопрос: как сказать об этом Вите? Этой новостью они убьют его заживо.

— Витенька, — Фил кашлянул. — Нам надо тебе сообщить одну новость.

— Плохую? — Пчёла уже понял, что что-то произошло, но даже подумать не мог, что это связано с Фроловой.

— Дерьмовую, — Белый налил ему рюмку коньяка и дождался, пока Пчёла её опустошит. — Короче, сегодня Юле делали операцию, и…

— И? — повторил Пчёла, всё ещё не понимая.

— Она умерла, — произнёс Белый, закрыв глаза. Ему самому стало больно от смерти этой ни в чём не повинной девочки. — Потеря крови.