— Спасибо Вам огромное. Я очень рада, что вы появились в моей жизни, — Юля хотела сейчас сообщить новость о своём скором отъезде, но не решилась. Так счастлива была мама её суженого, таким радостным выглядел папа Вити.
Витя в этот момент болтал с Белым. Увидев родителей, он помахал им рукой и присоединился под конец диалога.
— Витя, запомни, — Отец строго взглянул на сына. — Хоть раз обидишь Юлю, изменишь ей или что-то ещё — ты мне больше не сын. И ещё. Что говорил отец Петру Гринёву?
— Береги честь смолоду?{?}[Эпиграф к роману А.С.Пушкина “Капитанская дочка”.]
Юля, которая уже смирилась с нулевыми познаниями Вити в литературе, была приятно удивлена.
Издалека появилась чёрная «Волга». Из неё вышел Леонид Александрович: похудевший, помолодевший. Раньше у него был большой живот (Леонид Александрович питал слабость к пиву), сейчас он куда-то делся.
— Кого я вижу! Юля Фролова в свадебном платье! Шик и блеск! — воскликнул главный редактор, обнимаясь с Юлей.
— Знаете, Леонид Александрович, без Вас бы ничего не было. Хорошо, что вы тогда поручили мне брать интервью у Валеры Филатова.
Леонид Александрович внимательно рассмотрел Пчёлкина. Он хотел увидеть сам связь между Пчёлой и интервью с боксёром.
— Вы мало смахиваете на боксёра… — Леонид Александрович сдался и попросил подсказки. В голове Юли пронеслись воспоминания с первой встречи с Витей. Именно эту фразу Юля проронила, когда дверь открыл не Фил, а Пчёла. Юля рассказала всю историю Леониду Александровичу.
— Ба! Так вот, оказывается, в чём дело! Ну тут уже точно Господь Бог распорядился… О! Юрка, ты тоже здесь?! — Леонид Александрович подбежал к Юрию Ростиславовичу, который вышел из такси. Да, Юля позвала и отца Космоса. Она знала, как Косу будет больно видеть её свадьбу с другим. В такой момент ему нужна поддержка со стороны близких, особенно учитывая наркозависимость.
— Вы знакомы? — уточнила Юля, переводя взгляд с редактора на Юрия Ростиславовича.
— Да. Юль, забыла, что ли? Мы на двенадцатое апреля, в девяносто третьем подготовили колонку о космосе и астрофизике, — Леонид Александрович похлопал по спине Юрия Ростиславовича. Тот ограничился скромным рукопожатием. Даже здесь прослеживалась строгость, присущая учёному.
— Кос, ты нормально? — Юля незаметно от всех подошла к нему. Космос выглядел очень расстроенным, но когда Юля оказалась рядом, натянул улыбку и ответил шутливо:
— Всё в порядке. У тебя отличное платье. Оно подчёркивает твою фигуру. Да ты вообще очень красивая. Выше всяких похвал.
— Витя, кстати, ничего не сказал о том, как я выгляжу… — вдруг сказала Юля. Ей стало чертовски обидно.
Обычай не показывать платье до свадьбы не случайно родился в народе: реакция жениха будет сильнее и эмоциональнее. А Витя вообще проигнорировал изменения в Юлином образе.
— Мудак твой Пчёла, — выпалил Космос. Часы на площади пробили двенадцать, и вся толпа гостей отправилась к ЗАГСу.
— Юля, Витя, встаньте возле дверей! — попросил Филатов, который бегал с камерой.
— Валер, давай после росписи?
— Нет. Будет две фотографии: Юля Фролова и Юля Пчёлкина.
— А, так? — Юля встала напротив Пчёлкина и положила ему руку на спину, сделав максимально счастливое лицо. Ведь такое должно быть у невесты?
— Отлично! — Валера щёлкнул на кнопочку и отправился за другими в зал бракосочетаний.
Гости расселись. На первом ряду сидели родители Вити, его братва, Оля с Томочкой. Чуть поодаль — Юрий Ростиславович, Леонид Александрович, которые что-то обсуждали. Ещё дальше — Дима Глушков.
Зазвучал марш Мендельсона, который скрепляет союзы миллионов россиян. Юля с Витей вошли в зал, держась за руки. Белый с Космосом вскочили, достали заранее заготовленные лепестки роз и подбросили их над головами молодожёнов. Юля, в пышном платье легкой поступью шла к алтарю, смотря с нежностью на будущего мужа. Каждый её шаг излучал элегантность и женственность. Витя не прерывал зрительного контакта, используя его как способ выразить все свои чувства. Он наконец-то возьмёт в жёны ту, которую любил без памяти, которая всколыхнула в нём пламя, которая открыла другую грань его внутреннего мира.
Юля взглянула на гостей, которые зачарованно следили за происходящим. Она вдруг поняла, что родители никогда не увидят её в белом платье. Неприятно защипало глаза от внезапной грусти. Юля сильнее сжала ладонь Вити.
— Вот и ещё один корабль любви поплыл в океан… — Монотонный голос регистратора отражался от сводов зала, прокатился волной по взволнованной толпе. Пчёлкин захихикал. Торжественность момента не помешала ему посмеяться над этими избитыми метафорами. Приводить монолог регистратора не вижу смысла, ибо предугадываю интерес к дальнейшим событиям.
— Согласны ли вы, Юлия Александровна Фролова, стать женой Виктора Павловича Пчёлкина?.. — Регистратор поправила пучок и снова сжала алую папку с гербом России. Юля подняла глаза на Пчёлу. Человек с сомнительной репутацией, криминальным прошлым, неоднократно причинявший ей физическую и моральную боль. Пятилетняя Юленька Фролова, читавшая сказки про принцев, пришла бы в ужас.
Жаль, что принцев не существует.
— Да, согласна, — Юля кивнула несколько раз.
— Согласны ли вы, Виктор Павлович Пчёлкин, взять в жёны Юлию Алекса…
— Да согласен я! — Витя не выдержал всей этой тягомотины.
— Он у нас невоспитанный! — крикнул Космос, и зрители посмеялись. Витя шагнул к регистраторше. Она ткнула пальцем, где расписаться. Пчёлкин взял ручку. Руки дрожат от радостного волнения. Оставляет закорючку в нужном месте и подталкивает Юлю, которая была будто под особым, свадебным гипнозом.
Юля делает несколько изящных движений ручкой, и рождается огромная подпись на полстраницы с завитушками. У журналистки должна быть особая, для автографов. Саша также расписался. С его лица не сходила лучезарная улыбка.
— Объявляю вас мужем и женой. В знак верности прошу обменяться кольцами.
Белый подбежал к ним с открытой шкатулкой, расписанной под гжель. Витя надел заботливо кольцо на тоненький палец Юлии. Оно село чётко и идеально. Юля сделала то же самое. Именно в этот момент до неё дошло, что она теперь не только мама, но и жена. После того, как кольца обрамляли пальцы Пчёлкиных, все присутствующие крикнули:
— Горько!
Валера, бедный, пыхтел, стараясь в лучшем виде запечатлеть столь трепетный миг в жизни его друга. Он садился, вставал, крутил что-то на камере, приговаривал:
— Фокус сбился…
Юля накрыла ладонями лицо Вити, вглядываясь в эти родные глаза. Нежно-голубые, как спокойное море. И лишь сейчас в них начался шторм из-за ветра эмоций… Юля взяла инициативу на себя, закрыла глаза и поцеловала супруга нежным, девичьим поцелуем. Так скромно они ещё никогда не целовались. Просто страсть решили оставить на потом, когда двери спальни закроются на ключ.
— А всё-таки Фролова хороша в свадебном, — шепнул Леонид Александрович Холмогорову-старшему. Ладони редактора заалели от бесконечных оваций, но Леониду было плевать: он был готов хлопать хоть до утра.
Из ЗАГСа Юля не вышла. Витя вынес её на руках. Юля не боялась, что упадёт: она знала, что Пчёлкин не даст ей разбиться. Кос открыл шампанское, и пробка вылетела, высвобождая игристый напиток.
Молодожёнам предстояла поездка на Воробьёвы горы.
— Ребят, кто не пил с утра? — поинтересовался Витя, кладя Юлю на заднее сиденье.
Трезвенника найти было сложно. Им выступил Макс Карельский.
На Воробьёвых было холодно. Ветер свистел, нещадно резал лицо. От нескольких минут у всех покраснели носы и щёки, как у истинных сибиряков. Если мужчины стояли непоколебимо и спокойно переносили морозы, то женщины обнимали себя и подпрыгивали на месте.
Пчёла сделал глубокий вдох, вспоминая заранее заученный текст, который учил долго, целыми днями, несмотря на небольшой объём. Он сделал небольшой надрез ножиком на руке Юли и начал говорить:
