— Наша жизнь это сплошной триллер. Опасностью больше, опасностью меньше. Говори, — Белый устремил задумчивый взгляд на Пчёлкина.
— Короче. Мы с оружием ворвёмся в «Останкино». Мы потребуем Фролову на переговоры, а там она поймёт, что это я, и дело не будет передано в полицию.
— По сути, ты предлагаешь устроить что-то типа теракта в крупнейшем телецентре России, прервав тем самым вещание на федеральных каналах. Мы можем получить пожизненные сроки…
Пчёлкин уже решил, что Белов дал заднюю. Однако Белый одобрительно улыбнулся и весело добавил:
— Я в деле, брат!
— Космос, а ты? Ты со мной?
— Я всегда с тобой, братишка. С первого класса, — без раздумий сказал Космос, обнимаясь с Пчёлкиным.
— Буду откровенен, ты сейчас прозвучал, как голубой, — Пчёла наигранно поморщился.
Пчёлкин вышел из телецентра, держа Юлю за руку. Юля пыталась поверить в реальность происходящего. Получалось не очень. Белый с Космосом уехали с места преступления, оставив наших ребят наедине.
— Дай мне хоть какое-то объяснение, Пчёлкин! Я знаю, что это ты! — Она пыталась сорвать с него маску, но Пчёла опередил её.
— Пчёла, ты больной на голову… Ты что устроил?! — Заорала Юля. Только сейчас её накрыли эмоции. — Это преступление с большим сроком! Вы могли натворить делов, вы…
— Фролова, угомонись, пожалуйста. Ты прекрасна в гневе, но сейчас это вообще не к месту. Как ты узнала меня, если я был в маске?
— Я твои глаза узнаю из тысячи. Они родные. Только я не хочу, чтобы так было, — Юля скрестила руки на груди. Пчёла не знал, что сказать. Он так мечтал о возможности поговорить с Юлей нормально, по-человечески, а сейчас ничего членораздельного не мог выдать.
— Юль, я всё понял. Честно. Видишь? Я даже тебя не трогаю. Я чувствую твой настрой.
— Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас моё желание — это дать тебе коленкой в хребет? — Юля ухмыльнулась, и эта ухмылка унизила Витю до глубины души.
— Юль, послушай. Я знаю, что вёл себя ужасно по отношению к тебе. Я сам не понимаю, что на меня нашло. Одна мысль о том, что ты можешь быть с другим, выводит из себя. Я жалею о том, что сделал той ночью. Тем более, ты, как оказалось, не виновата передо мной.
— Вот именно. Ты позволил себе усомниться во мне, в который раз. Смысл встречаться мне с тобой, если я буду шлюхой при любом раскладе? Я делала всё ради тебя, чтобы получить такое отношение? Кстати, если верить твоим словам сейчас, то по сути, ты жалеешь о содеянном, только потому что я не спала с Космосом. А если бы это произошло?
— Этого бы не произошло. Ты не такая.
— Да что ты говоришь… — С иронией воскликнула Юля. — Но я же с двумя сразу сплю. Какая я продуктивная: и передачу веду, и репортажи снимаю, и с мужчинами кручу-верчу… Гай Юлий Цезарь в женском обличье. {?}[Бытует мнение, что Гай Юлий Цезарь был «многозадачен», т. е. мог делать множество дел одновременно: читать, писать и слушать доклады, не прерывая при этом беседы со своим секретарем.]
— Юль, хватит иронизировать. Давай нормально поговорим. Мне огромного труда стоило выбить возможность увидеть тебя.
— Вить, нахера ты это устроил? Ещё и друзей втянул. А у Белого семья, между прочим.
— Мы всё сделали тихо, — успокоил её Пчёла. — Камеры сломаны, мы в масках. Ты должна будешь сама убедить коллег в том, чтобы не придавать огласке произошедшее.
— Я продублирую вопрос. На кой чёрт ты захватил центр? — Повторила Юля с нарастающим раздражением. Она только начала учиться жить без Вити, как он вдруг заново нарисовался, своим появлением заставляя вновь проходить через эти мучения.
— Чтобы услышать твой голос. Этого недостаточно? Да и тем более, не каждый мужчина пойдёт на такое ради женщины. Это чертовски романтично. В твоей литературе таких подвигов не было, вроде, — и даже здесь Витя не удержался от самовосхваления. Но Юля оставалась непреклонной, хоть и с колоссальным трудом.
— Ты зря стараешься, Витя. Я решила всё для себя. Если ты из-за заявления боишься, то Бог с тобой: я не буду ничего делать. Ты читал письмо?
— Читал. Круче, чем у Лариной Таньки. Кстати, у меня вопрос один: о каком это любовном прошлом, — Витя согнул пальцы обеих рук в виде кавычек. — Я, гадина и мразота эдакая, умолчал? Сказала «А», говори и «Б».
— Об Ольге Евгеньевне Беловой, девичья фамилия Сурикова. Когда я спрашивала тебя, что ты к ней чувствуешь, ты наврал. Ты любил её в прошлом, причём сильно. Это несправедливо по отношению ко мне. Я ненавижу ложь, — Юля отвернулась от Пчёлы.
— Это бред и провокация. То, что было в прошлом, касается только меня. Я имею право не раскрывать всех его деталей. Я же не изменил тебе с Суриковой? Нет. Тогда зачем тебе знать, что когда-то давно она была хозяйкой моих романтических грёз? Тебе прикопаться не к чему?
— Пчёлкин, если я захочу прикопаться, то я не закончу к новому тысячелетию. Список твоих грехов в наших отношениях колоссален. И кстати, ты, мой дорогой, грязно использовал меня. Мне Космос всё рассказал. Если бы не моя работа, ты бы кинул меня ещё давно.
— Боже, Фролова, обвинение за обвинением — и всё гнусные поклепы. Хоть бы удивила… — Витя притворно зевнул. — Милая, вспомни, пожалуйста, кем ты была, когда мы познакомились? Ответ верный: газетчицей в Богом забытом издании. Ты брала интервью у Филатова, надеясь хоть как-то вернуть газете былую славу. Сомневаюсь, что тогда ты гребла бешеные бабки. Это первое. Второе — я хоть раз воспользовался твоими деньгами? А?
Юля задумалась, и поняла, что Витя прав. Он вполне обеспечивал себя сам.
— Нет. Я сам зарабатываю, сам трачу. У нас раздельный бюджет. Третье — я хоть раз светил рожей на экране? Нет. Журналюги давно догадываются о том, с кем Юля Фролова делит постель. Кандидатов много, и среди них я. Я очень часто получал предложения об интервью, комментариях и прочей лабуде, я всем отказывал. Мне нахер не нужна известность. Так возвращаемся к твоему вопросу — я тебя использовал?
Юле стало совестно, и она молча помотала головой.
— Умничка. Головушка ещё работает хорошо. По поводу твоего письма. Я обещаю, что моя криминальная жизнь тебя не коснётся. Я знаю, я говорил эти слова в 1993, но сейчас я их произношу от всего сердца. Я не смогу вернуть того Пчёлу… Однако что-то близкое этому будет. Согласен, я забивал на тебя болт, не дарил тепла. Просто со всеми этими проблемами у меня мозг взрывался. Я буду честен с тобой. Я больше никогда не подниму на тебя руку и не возьму силой. Если ты будешь не готова, я не полезу к тебе.
— Я тебе не верю. Столько обещаний, и всё об стенку горох. Ты сколько раз говорил, что я буду под твоей защитой, и ничего не менялось. Я хочу быть счастливой. Пожалуйста, уйди от меня. Дай дышать. С тобой я задыхаюсь.
— Ты не сможешь меня забыть, — многообещающе ответил Пчёла. Он до последнего не верил, что его конец пришёл.
— Ну что за самонадеянность! — Юля всплеснула руками. — Смогу. Я дождусь этого дня, когда я вычеркну тебя из своей жизни. Он придёт, я обведу его жирным красным маркером и буду праздновать на уровне государственного торжества.
— Ошибаешься. Яд от моего жала ещё долго будет течь в твоих жилах. Ты боишься, хотя кажешься самоуверенной, — Пчёла обнял Юлю за талию, и она закрыла глаза.
— С такой самооценкой ты должен был родиться Львом, а не Весами.
— А ты Девой. Занудствуешь много, — съехидничал Пчёлкин.
— Мне нужно идти. У тебя всё?
Юля так хотела сдаться, отбросить всё, что было, крепко обнять и уехать вместе с ним хоть на край света. Этот порыв становился сильнее.
— Это наша последняя встреча? — Уточнил Пчёла, в надежде услышать обратное. Юля не осмелилась сказать это вслух и тихонько кивнула. Слёзы предательски покатились из глаз.
— Знай, ты самая лучшая женщина на Земле. Ты вспорола мою грудную клетку без ножа и проникла в моё сердце, оставляя там себя, — Пчёла зарылся рукой в волосы Юли, которая беззвучно плакала. Отпускать оказалось очень больно.
