А дальше уже ничего не запомнила, потому что провалилась в сон окончательно.

Проснулась я, по ощущениям, через несколько часов.

За окном еще было достаточно светло, так что спала, выходит, не так уж и долго, первый день года еще не успел кончиться. Во сне я намотала все одеяло на себя, так что Демьяну пришлось обойтись тонким покрывалом.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Спал он на спине, закинув руки за голову, и мне бы, конечно, как приличной женщине, полюбоваться на тень от его длинных ресниц на щеке и острую линию челюсти, но я совершенно бездуховно уставилась на покрывало, вздыбленное палаткой в районе бедер.

У меня аж слюна выделилась при взгляде на такую могучую силу юности.

— Хочешь?.. — я не успела отвернуться, Демон поймал меня на горячем.

Сцапал, опрокинул на спину и навис сверху Розовая челка упала на глаза, и я сдула ее, чтобы встретить его горячий взгляд.

Ох…

А зубы почистить?

Но тут я кое-что вспомнила и спохватилась:

— Сколько времени?

— Ты куда-то спешишь? — поинтересовался Демьян, опускаясь на меня на согнутых руках, так что жилы на его предплечьях напряглись как раз до самого соблазнительного состояния.

Губы мазнули по моей ключице, а язык прочертил что-то затейливое, спускаясь ниже.

— Во сколько у тебя встреча со Сталкером?

— Я не пойду, — мотнул он головой. — Лучше я проведу время с тобой…

Он не отводил от меня взгляда, оставляя поцелуй за поцелуем сначала у горла, потом в центре груди, в районе солнечного сплетения, над пупком…

Я была близка к тому, чтобы отказаться от своего решения, которое пришло ко мне во сне, но такой шанс выпадает только раз в жизни.

— А как же мой подарок? — спросила я, ловя взгляд его светлых глаз и мгновенную вспышку удивления в них.

— Ты что — хочешь татуировку? — он нахмурил брови и замер, не дойдя до самого интересного буквально сантиметров пять. — Серьезно?

К нужному времени мы успевали впритык — и все равно умудрились потратить время вовсе не на то, на что хотелось, а на две стычки.

Первая — Демьян уговаривал меня, что мне не нужна татуировка, а я доказывала, что нужна. Ощущения были, конечно, феерические.

— Тебе не кажется, что мы поменялись ролями, и это ненормально? — спросила я в середине спора.

— Не кажется, — отрезал он. — Ты принимаешь решение на эмоциях, так нельзя. Потом пожалеешь и обвинишь в этом меня.

— Не пожалею и не обвиню, честное пионерское! — поклялась я, подняв руку в салюте.

— А Ленина ты видела? — с усмешкой спросил он. — А в детстве у тебя был ручной динозавр? Когда б ты успела в пионерах побывать, старушка?

— В конце концов, это мой подарок, что хочу, то и делаю! — возмутилась я. — Поехали!

И с этим ему пришлось смириться.

Вторая стряслась и вовсе неожиданно. Мне пришлось надеть свое новогоднее платье, потому что времени заехать переодеться уже не оставалось. Демьян обошелся драными черными джинсами, футболкой и знакомой косухой.

— Ты так и пойдешь? — с сомнением спросила я.

— А что такое? — удивился он, обматывая вокруг шеи мой шарф.

— Замерзнешь.

— Нет, — коротко ответил он.

— Да.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Скажи еще, что я тебе не мамочка, поэтому не имею права заботиться! — психанула я. — Замерзнешь же реально!

— Ты мне вообще ни разу не мамочка, даже близко, — он отвернулся от зеркала в прихожей и, поймав меня в свои лапы, нагло шлепнул по заднице, как будто уже имел на это право!

— Не пойду с тобой никуда, пока не оденешься теплее, — заявила я в ответ на эту провокацию.

Он отстранился, пристально глядя мне в глаза.

Ну да, манипулирую. Разве не этого ты хотел, мальчик, когда связывался со взрослыми тетями?

— Мне надо было тебе свитер подарить, чтобы ты его так же таскал всегда? — кивнула на шарф.

— Подари.

В прозрачных глазах не было ни грамма совести.

— Хорошо, — безмятежно сказала я. — Прямо сейчас поедем в ЦУМ, и я куплю тебе самый дорогой кашемировый свитер, что найду.

Он выдержал мой взгляд еще несколько секунд… и сдался:

— Уловил посыл. Нет, sugar mommy мне не нужна. Сейчас оденусь.

Его черный свитер под горло был настолько тонким, что почти терял гордое звание свитера — но все-таки он был. И белый шарф поверх.

Я смирилась и все равно грела ладони у Демона на животе, пока мы ехали на такси в гостиницу «Севастопольская», где среди множества мелких магазинчиков, торгующих бусами, благовониями, косметикой, чаем и прочей индийско-китайской ерундой, спряталась и крошечная комнатка с занавешенными окнами, пропахшая дымом, в которой нас встретил очень худой светловолосый мужчина, чем-то отдаленно похожий на Демьяна. Это и был Темный Сталкер.

Мне не пришлось расспрашивать его о безопасности, он сам с порога лишь кинув на меня взгляд, начал рассказывать и показывать яркую лампу над кушеткой, коробку с медицинскими перчатками, одноразовые иглы, которые распаковал прямо при мне, сроки годности на краске.

Я даже растерялась и не знала, о чем еще спросить.

Разве что:

— Будет очень больно?

Сталкер посмотрел на Демьяна, стоящего рядом, на меня, снова на него и велел:

— Держи его за руку.

— Ты готова? — спросил Демьян. — Точно-точно?

— Точно-точно, — заверила я его.

Но когда жужжащая тату-машинка скрытого за ширмой мастера коснулась моей кожи, я зашипела и так вцепилась в руку Демона, что оставила на его запястье следы от ногтей.

— Прости… — повинилась шепотом.

Сердце колотилось как сумасшедшее. Я уж и забыла, когда последний раз так нервничала, если это было связано не с Машкой.

Демьян слизнул выступившие на его коже капли крови и наклонился к моим губам:

— Хочу, чтобы ты вот так же шипела и царапалась, когда мы будем с тобой в постели, — проговорил он едва слышно, и горячая волна ударила мне в голову.

Как же он умело и сладко целовался — никогда в жизни такого не ощущала!

Нудная неприятная боль в руке напрочь забывалась, пока его губы ласкали мои, то едва касаясь, то полностью захватывая власть и передавая ее наглому захватчику-языку.

— Ты не злишься? — спросила я чуть виновато, когда он позволил мне перевести дух.

— На что?

— На то, что у нас не было секса, — я кивнула на его джинсы, которые снова стояли колом.

— А у нас не было секса? — хмыкнул Демьян. — Как же это тогда назвать?

— Ну-у-у-у… — протянула я. — Не знаю, как у вас принято…

— У нас, как я уже говорил, принято хранить себя до свадьбы.

— А! Это вот так ты себя хранишь?

Сталкер за ширмой, отделяющей меня от секретной татуировки, сделал музыку погромче, и я прыснула. Видимо, нас шепот был недостаточно тихим, и он услышал несколько больше, чем был готов.

Несколько часов спустя мы с облегчением вывалились из пропахшей индийскими благовониями гостиницы в московскую зимнюю ночь. Свежий морозный воздух был таким вкусным, что первые несколько минут я просто стояла и дышала, пока Демьян посмеивался надо мной.

Татуировка была закрыта непрозрачной пленкой — встреча с моим талисманом откладывалась на несколько дней, пока не разрешат снять повязку.

Но в воздухе и так витало чувство, что в моей жизни что-то круто изменилось.

— Хочется совершить еще что-нибудь безумное! — сообщила я Демьяну. — Даже не знаю…

Он остановился, глядя на меня из-под своей розовой челки наглым и насмешливым взглядом. Меня накрывало странным двойственным ощущением. Я точно знала, что он совсем юный парень, младше меня на целую жизнь — но он был выше, сильнее, и с ним я уже который раз делала новые, неизведанные до той поры вещи. Он открывал мне новый мир — и в нем я была такой же юной и катастрофически неопытной.

Приятно неопытной — не такой, когда стоишь в налоговой другой страны и нихрена не понимаешь.