Эммануэль Макрон уверенно вошёл в кабинет лидера партии “Национальное объединение” Марин Ле Пен и закрыл входную дверь с оглушительным шумом, но сидевшая в кресле женщина даже не повернулась на звук. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто стоит за её спиной и какова цель его визита.
Она лишь чуть вздрогнула и поспешила побыстрее опустить вниз ноги, которые до этого покоились на подоконнике. Она сделала это довольно быстро, но от взгляда Эммануэля всё же не укрылась её чуть задравшаяся вверх юбка и чёрные чулки на подтяжках. Он несколько раз моргнул, прогоняя эту картинку из своей головы, но жар, резко прильнувший в нижнюю часть тела, никуда не исчез. Некоторое время он молчал, пытаясь восстановить сбившееся дыхание от слишком быстрой ходьбы и справиться с бушующей внутри злостью.
Сегодня эта женщина перешла все существующие границы! Они вдвоём участвовали в политической передаче, отвечая на вопросы журналистов, и, как всегда, не смогли удержаться от взаимных оскорблений в адрес друг друга. Да, возможно, в этот раз он позволил себе слишком многое, потому что в середине передачи она, швырнув микрофон в его сторону, стремительно покинула студию. Но это не давало ей никакого права бросить его на съедение этим шакалам! Эммануэль остался наедине со злобными журналистами, которые обрушили все предназначенные им вопросы на него одного. Он покинул телецентр с одним единственным желанием — выплеснуть весь свой негатив на виновницу этой сложившейся ситуации. Оставив свою охрану у входа, он практически вбежал в штаб-квартиру её партии, находившуюся в одном из самых примечательных зданий в центре Парижа. И вот сейчас он стоял в логове врага и прожигал испепеляющим взглядом спину своей главной политической соперницы.
— Что вы себе позволяете? — процедил сквозь зубы Эммануэль, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. — Как вы могли бросить меня там одного?
Тонкая сигарета, зажатая между изящными женскими пальцами, медленно тлела. Марин глубоко вздохнула и затянулась, впуская губительный дым в лёгкие. От него у мужчины защипало глаза. Как она может курить настолько крепкие сигареты? Он возненавидел эту её тошнотворно-вредную привычку ещё с дебатов. Она постоянно курила во время каждого перерыва, бесцеремонно выпуская едкий дым прямо ему в лицо.
Как же она его раздражала! До скрежета зубов, до головной боли! И он вызывал у Марин точно такие же чувства. Она терпеть не могла этого самовлюблённого выскочку и позёра, вообразившего себя великим политиком. Она всегда с лихвой отвечала на каждое его замечание, на каждый выпад в свой адрес, и всегда выходила победителем из их совместных перепалок. А сегодня не смогла. Сорвалась, позволяя эмоциям одержать над собой победу.
В последнее время она все чаще стала испытывать чувство незащищённости, которое, казалось бы, давно должно было исчезнуть после стольких лет одиночества. Она всегда и во всём привыкла рассчитывать только на себя и на свои силы, а сейчас ей, как никогда, хотелось на кого-нибудь положиться. Ей хотелось побыть просто женщиной, которая нуждалась, пусть даже в мимолётном, но таком необходимом человеческом тепле.
Марин прикусила щёку изнутри. Дрожь во всём теле никак не унималась, и она старалась заглушить её сигаретами, выкуривая уже третью подряд.
— Убирайтесь отсюда! — она практически выплюнула эту фразу.
Эммануэль сжал руки в кулаки. Какое хамство! Как она смеет так с ним разговаривать?! Она получала садистское удовольствие всякий раз, когда ей удавалось вывести его из себя. Проигнорировав её просьбу, мужчина подошёл ближе и демонстративно громко уселся в соседнее кресло. Она продолжала пренебрежительно не обращать на него внимания, и это окончательно вывело его из себя.
— Сидеть спиной к собеседнику не слишком-то вежливо, мадам Ле Пен! — выпалил он срывающимся голосом и, взявшись за спинку кресла, развернул его к себе.
Узорчатые клубы сигаретного дыма быстро рассеялись, открывая его взору заплаканное женское лицо. Это на несколько мгновений заставило Эммануэля замереть, разбив вдребезги всю его уверенность и желание высказать ей сейчас всё, что так долго копилось у него внутри. В его глазах скользнуло что-то похожее на сочувствие, и это не укрылось от взгляда Марин. Она досадно скривила губы, проклиная свою слабость и Эммануэля за то, что он стал этому свидетелем. Она позволила себе показать свои эмоции, которые старалась скрыть даже от самых близких людей, злейшему врагу.
Слезы потекли по щекам с новой силой, и Марин закрыла лицо ладонями, заглушая всхлипы. В первые секунды Эммануэль растерялся, не зная, как ему стоит поступить. Ощущение собственного бессилия от неспособности справиться с ситуацией раздражало, а в такие моменты он совершал необдуманные поступки. Он придвинулся к женщине ещё ближе, бесцеремонно вторгаясь в её личное пространство, и убрал её ладони. Она удивлённо посмотрела на него, лишившаяся дара речи от такой невообразимой наглости, но разгорающийся огонь в её глазах был красноречивее любых слов. Первой мыслью мужчины было влепить ей звонкую пощёчину, она бы точно привела её в чувства, хотя вряд ли он бы остался жив после подобной выходки. Но в его голову пришла ещё более безумная идея.
Эммануэль подался вперёд, но остановился в нескольких сантиметрах от её лица. Его горячее дыхание обдало её кожу, и Марин почувствовала, как высыхают дорожки слёз на её щеках. Сократив и так ничтожное расстояние между ними, Эммануэль накрыл её приоткрытые в удивлении губы своими. Женщина попыталась встать, но он, не прерывая поцелуй, мягко надавил ей на плечи, усадив обратно. Её тело, давно не чувствовавшее мужской ласки, моментально отреагировало на его прикосновение и расслабилось, подчинившись его властным ладоням. Её губы были влажными и солёными от слёз, но такими тёплыми и нежными, что Эммануэль едва нашёл в себе силы отстраниться.
— Простите меня, — сбивчиво произнёс он и встал с кресла, бросив на неё мимолётный взгляд.
Марин лишь раздражённо хмыкнула и, прищурившись, отвернулась, всё ещё ощущая его ладони на своих плечах. Всё внутри неё разрывалось от противоречивых желаний: ей одновременно хотелось расцарапать ему сейчас лицо за его безрассудный поступок и прижаться к нему всем телом, требуя продолжения.
— То, что произошло в стенах этого кабинета, здесь и останется, я… — начал говорить Эммануэль, но, встретившись с её мрачным взглядом, замолчал и отвернулся.
Когда он вновь посмотрел на неё, она смотрела в окно, и мужчина невольно залюбовался её профилем.
— Вы мне не верите, да? — Он досадно поджал губы.
— Доверие — это роскошь, месье Макрон, — произнесла Марин с иронией, нервно усмехнувшись, — особенно в наших с вами взаимоотношениях.
Она достала из пачки ещё одну сигарету и зажала её между губами. Поднеся к ней колышущееся пламя зажигалки, она жадно впустила в лёгкие глоток долгожданного дыма, облегчённо выпуская его на выдохе.
— Похоже мне тоже это не помешает. — Эммануэль вновь сел напротив неё и, перехватив её руку, державшую сигарету, поднёс к своему рту.
Сделав несколько затяжек, он поморщился и откашлялся.
— Говорят, это расслабляет… — Его язык жгло от неприятных ощущений, в горле пересохло. — Вовсе нет!
— Закройте глаза. Иногда это помогает, — предложила Марин.
В уголках её губ скользнула мимолётная улыбка, и Эммануэль, заметив её, удивлённо вскинул бровь. Её губы, обычно искривлённые в саркастической усмешке, сейчас казались ему очень соблазнительными. Его захлестнуло необъяснимое и очень пугающее чувство симпатии к этой женщине, и перспектива потерять её из поля своего зрения, пусть и на совсем короткое время, его очень обрадовала. Он прикрыл глаза и вновь притянул руку Марин к своему лицу.
Лишившись возможности видеть, Эммануэль несколько раз коснулся губами её кожи, прежде чем взять в рот фильтр. Он глубоко затянулся и, выдохнув, открыл глаза. Дым рассеялся, и мужчина тут же попал в озёра изумрудных женских глаз, которые всё это время внимательно смотрели на него. Его рука, до сих пор сжимающая её запястье, дёрнулась, и пепел с сигареты посыпался на его рубашку. Марин придвинулась ближе и скользнула подушечками пальцев свободной руки по его груди, смахивая пепел. Её прикосновения вызвали мурашки на его коже, и она, почувствовав это, отпрянула назад.
