— И долго мы будем впустую тратить драгоценные минуты? — Его вопрос заставляет Хорватию насторожиться, но не становится неожиданностью. Сербия всегда не выдерживает первым. Её тишина для него слишком оглушающая.
Он поднимается с кресла и, обойдя стол, встаёт у неё за спиной. Он проводит рукой по её волосам, что горят осенним ярким пламенем и ослепляют его этим светом. Он не видит, как она кусает губы до металлического привкуса во рту, чтобы помолчать ещё хотя бы несколько мгновений.
Он разворачивает её к себе лицом, безотрывно смотря ей в глаза. Бездонные омуты, в которые так хочется нырнуть и в которых так легко захлебнуться.
— Я понимаю, ты обижена, — спокойно говорит он. А она смотрит на него с такой злостью, что он чувствует себя без вины виноватым во всех её подозрениях.
— Я не обижена! — возмущается она. — Это другое…
— Какое-то чувство, которому ты боишься дать определение? — Он старается говорить как можно мягче, осознавая, что она сейчас находится в таком состоянии, когда одно необдуманное слово может вывести её из себя. — Быть может, ревность?
— С чего мне тебя ревновать? — она усмехается, но по тому, как неосознанно поджимаются её губы, он понимает, что прав.
Раньше Хорватия всегда считала, что обладала железным терпением, что могла вынести абсолютно всё. А сейчас осознаёт, что взаимоотношения Сербии с Россией исчерпали её лимит привычной выдержки.
— Я считаю, что наши отношения — это ошибка. И я больше не хочу продолжать. — Она каждый раз обещает себе, что это в последний раз, и каждый раз становится жертвой самообмана.
— Ты говоришь это слишком часто, — устало замечает он. — А потом всё равно оказываешься со мной в одной постели и раздвигаешь передо мной свои ноги.
Сербия осознаёт свою неправоту, поэтому не останавливает Хорватию, когда её ладонь поднимается вверх. Пощёчина оставляет болезненный след на его щеке, но он не отстраняется. Он перехватывает её руку только после пятого нанесённого удара и оставляет на ней лёгкие поцелуи.
— Прости меня… — От его голоса, тихого и невероятно нежного, по её коже бегут мурашки.
Его пальцы скользят по её плотно сжатым губам, очерчивая их контур и словно рисуя на них улыбку.
— Мы должны это закончить! — Её голос постыдно дрожит против её воли и вопреки внешней решимости.
Она попыталась встать, но он кладёт свои ладони ей на бёдра, вдавливая в кресло, и ещё плотнее придвигается к ней.
— Я не хочу заканчивать наши отношения, — уверенно заявляет он. — И ты тоже не хочешь. Я очень хорошо тебя знаю. Мы слишком часто играем во врагов, и сейчас ты просто заигралась.
— А мы разве играем? — Она вскидывает подбородок и с вызовом смотрит на него.
Он резко наклоняется и порывисто целует её, пробуя на вкус сказанные ею слова.
— Разве так целуют своих врагов? — мягко интересуется он, вдыхая аромат её кожи и испытывая нестерпимое желание коснуться её языком, а затем вновь приникает к её губам.
Разумом она понимает, как следует поступить — незамедлительно оттолкнуть его и поставить наконец точку в их отношениях. А сердце начинает биться быстрее, не желая принимать этот вариант как истинно верный. И всё же разум в данный момент оказывается сильнее.
— Убирайся к ней! — выкрикивает она и толкает его в грудь, а потом испуганно касается губ кончиками пальцев, пытаясь удостовериться, её ли это слова.
— Ты действительно хочешь, чтобы я ушёл? — удивлённо интересуется он.
— Мне плевать! — Она наигранно равнодушно пожимает плечами и скрывается в ванной.
Сербия слышит звук льющейся воды и направляется туда, по пути сбрасывая с себя одежду и заходя в душевую кабинку. Хорватия вздрагивает, когда его прохладные ладони дотрагиваются до её спины, и оборачивается. Горячие струи стекают по её не менее горячему телу, и Сербия, подойдя вплотную, прижимает её к холодной стенке. Он целует её шею и спускается ниже, языком смахивая с выпирающих ключиц собравшиеся там капли. Он прокладывает дорожку влажных поцелуев к её груди, задержавшись на ней, а потом, спустившись ещё ниже, касается языком самой чувствительной точки. Хорватия всхлипывает и подаётся бёдрами ему навстречу. Он встаёт на колени и кладёт её ногу себе на плечо, открывая лучший доступ. Его руки на её бёдрах и его манипуляции языком заставляют её бесконтрольно стонать. Сербия поднимается и, бесстыдно улыбаясь, слизывает с губ её вкус, а потом целует её. Не прерывая поцелуй, он вводит в неё пальцы, и Хорватия вздрагивает, сжимая их внутри. Он совершает несколько толчков, то полностью вынимая пальцы, то вгоняя их до предела, а большим пальцем массирует клитор. И этого достаточно, чтобы её крик растворился у него во рту.
Сербия выносит её из душа и укладывает на кровать. Хорватия тянется к лежавшему на тумбочке пледу, но он перехватывает её запястье. Он хочет видеть каждый сантиметр её обнажённого тела, хочет любоваться ей. Удобно устроившись между её призывно разведённых ног, он подхватывает её под бёдра и заполняет собой её возбуждённое тело. Он начинает двигаться в ней нарочито медленно, чтобы она ощущала каждый его сантиметр, входящий и выходящий из неё. Сербия чувствует, что извивающаяся под ним Хорватия уже на пределе, и увеличивает темп. Она переступает грань наслаждения первой, вскрикивая и сжимая его внутри себя, и это невероятное ощущение её пульсирующих мышц вынуждает его издать глухой стон и последовать за ней.
Обессиленная и удовлетворённая, она лежит на его груди, а он гладит её обнажённую спину.
— Извинения приняты, — шепчет она, и он чувствует её блаженную улыбку у себя на коже.
Он сжимает её в объятиях, и она знает, что он никуда от неё не уйдёт.
========== Грехопадение ==========
Комментарий к Грехопадение
Зарисовка о начале их отношений. Единственная, у которой рейтинг NC-17.
Сербия и Хорватия вновь тайно пробираются в кабинет матери, чтобы выпить по бокалу вина, а когда та заходит за документами, успевают спрятаться в шкаф. И дело даже не в вине, которое Хорватия терпеть не может, а в том, что она любит вить из брата верёвки — ведь стоит ей улыбнуться ему, как все его принципы и сомнения в неправильности собственных поступков летят к чёрту.
Сербия прижимает палец к губам Хорватии, призывая ту вести себя как можно тише, а она захватывает его ртом по самое основание, посасывая и касаясь языком. Сербии кажется, что его сердце колотится так оглушительно громко, что его может услышать не только до сих пор находившаяся в кабинете мать, но и все остальные жители дома.
Сербия целует Хорватию и, сжимая ту в объятиях, без стеснения трётся об её бедро эрегированным членом. Тому явно глубокого наплевать, что он встаёт на сестру.
Они целовались так уже много раз, но дальше поцелуев у них никогда не доходило… Поэтому у Сербии перехватывает дыхание, когда ловкие пальцы Хорватии расстёгивают ширинку его брюк и стягивают их вниз вместе с нижним бельём.
Азарт и возбуждение наполняют Хорватию до краёв, когда она, встав на колени, смотрит на Сербию снизу вверх с видом триумфатора. Она не отводит взгляд, когда языком слизывает с головки капли выступившей смазки, а затем губами начинает уверенно и ритмично скользить по всей длине члена. Хорватия практически насаживается на него ртом, то вбирая его полностью, то выпуская изо рта, и целует каждую выступающую венку.
Ладонь Сербии ложится на её затылок, но это жест одобрения, а не попытка контролировать её движения. Сербия лишь глухо стонет сквозь плотно сжатые зубы, когда Хорватия двигает головой взад-вперед, заглатывает так глубоко и так старательно, будто мечтала об этом всю жизнь.
Чувствуя приближение оргазма, Сербия пытается отстраниться, но Хорватия обхватывает его бёдра руками и плотнее сжимает губами член. Она чуть прикусывает зубами головку и чувствует, как рот наполняется тёплой, вязкой жидкостью. Сербия стонет в согнутый локоть, с большим трудом сохраняя вертикальное положение. Хорватия поднимается с колен и, проглотив всё до последней капли, демонстративно облизывается.
