Тишина, пока волшебник собирался с мыслями, далась Хедвиг ужасно тяжело.
— А потом вы выяснили, что то был я.
— Да я, на самом деле, ещё во время битвы понял, когда Хедвиг на Нагини набросилась. Ваши воспоминания только лишний раз всё подтвердили. Потому-то я и выступал так в Визенгамоте, — хозяин смутился. — Можете злиться сколько угодно, но люди должны были узнать правду.
— Да, — протянул маг с кривой ухмылкой, — узнать, как вы защищаете предателя и убийцу. На моих руках, если забыли, кровь ваших родителей и Альбуса.
— Альбуса? Да бросьте! Он, может, и великий маг, но пока я не готов о нём сожалеть и вам не советую.
— Проявите хоть каплю уважения, Поттер! Да кому я это говорю…
— Я верил ему, думал, он первый взрослый, кому на меня не наплевать! А он видел только орудие для исполнения пророчества и струсил сказать об этом прямо. На что Дамблдор вас толкнул, это вообще за гранью. И не надо говорить, что во мне взыграл отцовский эгоизм, не я один так думаю. А вот вы — вы всегда были честны со мной.
— Поттер, опомнитесь, я вас ненавидел.
— Зато имели совесть не скрывать это. Вы вообще, по-моему, единственный человек в Хогвартсе, кто всегда был искренним со мной. Я обязан вам и жизнью Хедвиг, и столько раз своей, что… — после столь запальчивой речи её мальчик сглотнул, замялся и добавил с неожиданной робостью: — спасибо. Правда.
И так же несмело протянул волшебнику руку. Хедвиг знала, что означал у людей этот жест — примирение. Но если хозяин беззащитно трепетал надеждой, только что вывернув свою душу наизнанку, то тёмный волшебник просто стоял, смотрел и молчал, и его магия держалась как надёжный щит, за которым прятались чувства.
Всё оказалось тщетно. Даже слова мудрого хозяина, ради которого волшебник и старался, почему-то не способны были образумить его. Хедвиг не справилась. Думала, что поняла мага, знала, как ему помочь, но сделала лишь хуже — он снова закрылся, никого не подпуская к себе. Душа у волшебника всё ещё болела, только до ран теперь было не добраться.
— Вы ведь не отстанете, да, Поттер? — обречённо произнёс маг. — Обязательно нужно всех облагодетельствовать и спасти?
Он тяжело вздохнул, шагнул навстречу её мальчику и резко, коротко пожал протянутую руку.
— Этого хватит, чтобы вы оставили меня в покое?
Хозяин в первый момент даже и не поверил, застыл с широко раскрытыми глазами. Улыбнулся — сначала несмело, а потом радостно, чего Хедвиг давно за ним не помнила. И вдруг, в тот самый момент, когда волшебник уже отстранялся, крепко обнял его, сдавленным горячечным шёпотом с лёгкостью перекрыв ругань мага:
— Вы же не плохой человек, не тот, кем хотите казаться. Вы не представляете, сколько на самом деле сделали для нашей победы. А за родителей я вас давно простил. И вы простите себя, Северус, пожалуйста.
— Поттер! — рявкнул было тот, но добавил уже тише, будто разом лишившись сил: — Прокляну.
Волшебник ещё пытался высвободиться или, нет, скорее, делал вид, что пытался. Хедвиг видела, на что он способен в бою: захотел бы уйти, его бы никто не удержал. А он вместо этого всё шипел на её мальчика, обещал страшные кары и… его магия не обманывала, на самом деле даже не расстраивался, что это не действовало. Наконец маг умолк, с мученическим выражением лица поднял глаза к потолку, но, будто борясь с самим с собой, неловко и неумело обнял её хозяина в ответ. Хедвиг на шкафу он и не заметил.
Она же наблюдала за тем, что они не могли увидеть: как творилось настоящее волшебство. Магии её мальчика и её волшебника приноравливалась друг к другу, точно так же неловко, как и они сами, впервые за много лет по-настоящему узнавая и понимая. Магу давно пора было перешагнуть и оставить в прошлом то, что причиняло ему боль, и наконец он этот шаг сделал. А первый хозяин был просто-напросто по-детски счастлив, снова, пусть и ненадолго, став тем самым ребёнком, получившим на день рождения немножко настоящего чуда.
Хедвиг скромно перебралась по шкафу подальше к стене, чтобы не привлекать внимания и не вспугнуть объединившихся наконец хозяев. Довольно распушилась и приготовилась немного подремать. Её долг был выполнен. Теперь и навсегда всё будет хорошо.
