Нив один раз всхлипнула, едва слышно за шепотом очага, и постаралась подавить эмоции. Хотя бы это ей удавалось контролировать.

Немного погодя она встала, опираясь на стол, будто старушка, и направилась к дверям. Сегодня ей больше не поработать, бессонница там или нет.

Половина пути до выхода уже была пройдена, когда вспышка ярости в груди Нив затмила прошлый беспомощный гнев, что вызвал слезы. Она не успела подумать, что творит; просто метнулась обратно к столу, схватила никчемную книгу и швырнула в огонь.

Кожаная обложка пошла пузырями и лопнула, ветхая бумага занялась, комнату наполнила едкая вонь. Книга распахнулась, будто выгнувшись в агонии, и начала таять на глазах, превращаясь в жуткое количество дыма. Разрушительная сила пламени перебирала ворох страниц. Нив успела заметить линии полусожранных букв на задней обложке – Т, Н и А.

Она ушла прежде, чем книга догорела.

Снова проходя мимо покоев сестры, Нив глядела в окно на другой стене и убеждала себя, что это вовсе не от нежелания видеть закрытые двери и думать о том, как за ними спит Рэд, пока часы неумолимо приближают время, когда ее не станет.

Почти везде в городе уже давно погасили свет, полуночное небо раскинулось над улицами темным полотном с дырками звезд. Благодаря ясной погоде были хорошо заметны созвездия, и Нив почти неосознанно замерла, обводя взглядом мерцающие узоры.

Горизонт скрывал половину Сестер. Одна из фигур еще виднелась, тянулась рукой ко второй, спрятанной за выгнутым краем мира.

Под этим углом казалось, будто она пытается достать ту из-под земли.

Между деревьями что-то двигалось.

Нив прекратила бежать, врезавшись в ствол с такой силой, что из легких выбило воздух. Она чувствовала себя полубезумной, и выглядела так же, удирая из башни в этот кошмарный пейзаж, в котором деревья росли вверх тормашками и все было черным, белым и серым.

Тенеземье. Тюрьма для чудовищ, тюрьма для богов. Подземный мир, полумир, тьма, закованная под Диколесьем.

В этом виделся свой извращенный смысл. Лес пожрал Рэд, а его изнанка пожрала Нив.

Несколько минут назад она проснулась в стеклянном гробу, проснулась с налитыми чернотой венами и замутненным рассудком. И он был там. И Нив не успела подумать, не стала тратить ни секунды на выяснения и объяснения. Просто выскочила прочь из этого гроба и побежала.

А теперь, конечно, немного об этом жалела.

Она постаралась отдышаться и унять хрип в горле, чувствуя подступающую панику из-за того, что увидела в лесу – можно ли называть это лесом, если деревья все перевернуты? – на своем пути. Оно было слишком большим, чтобы рассмотреть его целиком, только смутные шевеления серости меж белых стволов выдавали медленное тяжеловесное нечто.

У Нив уже почти перестало беспокойно колотиться сердце, когда на ее запястье сомкнулась рука, предваряя резкий шепот на ухо.

– И куда это, – прошелестел Солмир, – ты собралась, Нивира?

Она инстинктивно дернула локтем назад, рассчитывая попасть ему в какое-нибудь уязвимое место – если таковые существовали; тело мужчины, прижавшего ее к себе – жилистое, все из острых углов и жестких граней, – было будто лезвие ножа. И все же ее тычок заставил Солмира хрипло выдохнуть, скорее от удивления, чем от боли, но Нив это обнадежило достаточно, чтобы выбросить назад ногу в попытке наступить ему на сапог.

– Ради всех бездушных Древних, ты же босая. – В голосе у него звучало прежде всего раздражение. Он все так же едва слышно говорил ей прямо в ухо. – Ты правда думаешь, что…

Шепот прервался новым хрипом, когда кулак Нив врезался в его бедро.

Ей это принесло не меньше боли, чем, судя по звуку, ему, и Нив оскалила зубы в резком злобном возгласе. Он был негромким, но в странной тишине этого места разлетелся эхом.

Солмир застыл и метнул взгляд от нее к существу в глубине леса, что все еще медленно извивалось меж деревьев. Потом резко зажал ей рот ладонью.

Нив забилась в его захвате – она лучше испытает судьбу, минуя ту тварь в опрокинутых деревьях, чем станет терпеть его так близко. Солмир пресек все ее попытки царапаться, обвив ее второй рукой за талию, прижав ей локти к ребрам и резко притянув ее за поясницу к своим бедрам.

– Слушай, – забормотал он ей в ухо, и, тени его раздери, звучало это так, словно он пытался ее успокоить. – Я знаю, что ты меня не выносишь. И пусть. Но, клянусь, вынести то, что с тобой сделает эта тварь, будет намного труднее.

Его ладонь делала тщетными попытки Нив шевельнуть губами, и она уже было решила укусить его, чтобы сообщить, что в этом мире – или в только что ею оставленном – для нее теперь не может быть ничего ненавистнее, чем он. Но тут нечто за деревьями обернулось к ним лицом.

Называть это лицом было бы не совсем верно. На самом деле это была только пасть. Круглая пасть с бесчисленными рядами зубов, острых, как клинки, и длиной в рост Нив.

Она тихо всхлипнула в руку Солмиру. И перестала вырываться.

Зубастая тварь за деревьями выдохнула, окатив их волной смрада, густой, как вонь мертвечины, и лихорадочно горячей в холодном воздухе. Солмир притянул Нив ближе к себе, сжав ее в руках, будто в тисках. Они стояли, не шевелясь, и ждали.

Когда прошла уже целая вечность, чудовище отвернулось. И продолжило свой неспешный извилистый путь сквозь перевернутый лес.

Еще удар сердца, и Солмир ее отпустил.

Нив резко развернулась к нему, тихо зарычав и сжав кулаки. Замахнулась одним, но Солмир оказался быстрее. И перехватил ее руку прежде, чем та достигла его челюсти.

– Ну же, Нивира, – произнес он с тенью злобной ухмылки на губах. – Тебя столько обучали дипломатии, а ты меня даже не выслушаешь?

– Дипломатия – для людей чести. – Их руки подрагивали в воздухе, сцепившись в противостоянии. – К тебе это неприменимо.

– Справедливо. – Быстрое движение, и ее кулак оказался у нее за спиной, зажатый между их телами. – Тогда поступим недипломатично. Думаю, тебе все равно такое больше по душе. Ты же по любому поводу срываешься на насилие.

Нив вздрогнула. Он мрачно рассмеялся.

– Давай так, маленькая королева. Я говорю то, что собирался, а потом ты можешь меня ударить. Так сильно, как захочешь. И туда, куда захочешь. – В голосе его сквозило нечто, не до конца ей понятное. Горькое и гневное, тлеющее былой яростью, как прогоревший костер. – По рукам?

Не то чтобы у нее был богатый выбор.

– Ладно, – ответила Нив. – Говори.

Солмир позади нее расслабился, совсем немного, не разжимая цепкой хватки на ее запястье. Почти на всех пальцах у него были серебряные кольца, что теперь впивались ей в кожу укусами, холодными даже в этом холодном мире.

– Ты в Тенеземье.

– Я догадалась, – огрызнулась она, стараясь злобой стереть любые следы страха из голоса.

– Разумная женщина. – Он перехватил ее руку поудобнее, холодя серебром тонкую кожу на запястье. – Ты в Тенеземье, потому что мне нужна твоя помощь.

– Что, если я не хочу тебе помогать? С чего мне вообще хотеть тебе помогать?

– С того, что, по правде сказать, у тебя нет выбора.

Он развернул ее лицом к себе, очевидно убедившись, что она не станет больше замахиваться, покуда он не договорит.

Красота Солмира была ненавистна ей вдвойне – самим фактом и тем, что она вообще заметила, как он красив. Длинные прямые волосы стекали по его плечам почти до локтей. Оттенок она узнать не могла, потому что бесцветное Тенеземье лишило их красок, но по светлому серому тону догадывалась, что в нормальном месте пряди оказались бы золотыми или русыми. Темные брови на высоком лбу словно начертали взмахами клинков; нос был прямой и правильный, губы – тонкие, с манящим изгибом. Ростом Солмир был намного выше Нив, так что смотрел на нее сверху словно бы взором хищной птицы, уверенной в том, что жертве не уйти.

И его глаза. Синие. Синие среди всей этой серости, черноты и белизны.