- Вы правы, так, наверное будет лучше. Но все эти каторжные люди… Я пока даже не знаю с какой стороны подойти к ним и как обращаться…- сказала Анна.
- Точно также Вы с ними будете обращаться, как и с обычной прислугой. Других вариантов здесь нет. И других людей нет. - сказал супруг.
- А Вы часто, Яков Платонович, будете уезжать? - спросила Анна.
- Приложу все усилия, чтобы не часто и ненадолго. Буду брать Вас с собой по возможности. Если захотите трястись со мной по кочкам. - сказал Яков.
- Ну конечно я буду с Вами ездить! - воскликнула Анна, чем вызвала у супруга мягкую улыбку.
- Через неделю прием у губернатора, поедем знакомиться и засвидетельствовать свое почтение. Возьмем с собою Алексея Юрьевича. Вы успеете освоиться на новом месте перед дальней дорогой?
- Ну разумеется! - улыбнулась Анна.
- Хорошо. - остался доволен Яков.
Он уже домыл нежные ручки супруги, вытер их полотенцем, и теперь ему ничто не мешало поцеловать Анну Викторовну.
Яков притянул ее за плечи к себе.
- Я очень скучал. - прошептал он.
- И я. Давайте больше не будем ссориться. - вздохнула Анна.
- Я обещаю Вам, радость моя, больше так поступать не буду. - сказал Яков.
- А я не буду дерзить Вам, - потупилась Анна.
- Острый язычок. - тихо сказал супруг.
Яков приблизил свои губы к губам жены и с наслаждением целовал их, оглаживая руками хрупкую спину и прижимая жену к себе. Ну что за сладкое создание! Как он любил свою юную волшебницу!
Однако долго целоваться не пришлось…
В умывальню заглянули работницы, разыскивая барыню. Увидев страстно целующихся молодоженов, они ойкнули и убежали заниматься делами, пока не получили нагоняй. Работницы были чрезвычайно довольны увиденным. Будет что рассказать товаркам про сурового начальника каторги и его молоденькую женушку. Вот это любовь! По умывальням обжимаются!
***
Дел у Якова Платоновича ожидалось невпроворот. В первую очередь он поднял всю документацию по бухгалтерии и личные дела всех заключенных. Ревизия остатков продовольствия выявила повсюду большие или меньшие недодачи. Это значило, что летом придется обеспечивать новые запасы на зиму. Было над чем подумать.
Ревизия личных дел арестантов выявила серьезные нарушения, утерю части документации по каторжникам, с этим следовало серьезно разбираться. Некоторые из заключенных были попросту забыты и, по всей видимости, провели на каторге лишние несколько лет, вместо того чтобы отправиться на поселение. Какой бардак! А ведь от порядка в этом деле зависят людские судьбы!
Вечером, прежде чем отправиться домой, Яков ужасно захотел что-нибудь купить для своей ненаглядной, чтобы порадовать ее.
Кучер завез его в лавку и Яков выбрал бутылку вина, конфет и засахаренных фруктов.
Сегодня они будут ночевать вдвоем. Лебедев, прихватив с собой Намжина, уехали с инспекцией обратно на рудник.
Наконец-то никто не помешает ему провести время с женой. И он сам себе не помешает.
Яков осторожно открыл дверь, разувшись у порога и повесив пальто в массивный шкаф.
Анна Викторовна нашлась в гостиной. Она занималась чрезвычайно чудным интересным делом. Супруга надворного советника настраивала старенькое фортепиано. Она сидела перед разобранным, на взгляд Якова, инструментом (на самом деле Анна сняла лишь крышку) и что-то подкручивала.
- Анна Викторовна? - в очередной раз изумился Штольман, протягивая любимой гостинцы. - Что это Вы такое делаете?
- На нем невозможно играть! - воскликнула Аннушка, принимая подарки и целуя мужа. - Оно абсолютно расстроено!
Аня бесконечно нажимала то одну клавишу, то другую, слушая звучание, хмуря брови и постоянно что-то подкручивая.
- Давайте новый инструмент выпишем. И заодно настройщика. - предложил Штольман.
- Это хорошее фортепьяно. Я его настрою… Яков Платонович, будете ужинать? - всполошилась Аня, опомнившись.
- Я подожду Вас, - усмехнулся супруг. Он решил провести время рядом с любимой. Ужин никуда не убежит.
Яков затих и какое-то время наблюдал за магией. Он не предполагал, что настройка может занимать столько времени!
Наконец, Аня привстала.
-Продолжу завтра. - потерла виски она.
- Что у нас на ужин? - улыбнулся Штольман.
- Ой, Яков Платонович, я совсем про ужин и забыла. Там жаркое в печи томится.
- Сами хозяйничали? - спросил Яков.
- Мне помогли. - махнула рукой драгоценная.
Они прошли на кухню, но Штольман не позволил супруге трудиться, усадив ее на огромный табурет.
- Я сам все сделаю - улыбнулся он.
Яков споро нашел ухват и ловко вытащил маленький чугунок из печи.
Анна встала, не обращая внимания на укоризненные взгляды Якова и, взяв большой поднос положила на него все, что сочла нужным.
Неутомимый супруг отобрал поднос и отнес его в столовую.
- Садитесь, пожалуйста, Анна Викторовна! - улыбнулся он.
Яков с загадочным видом откупорил бутылку красного вина и налил напиток в бокалы.
Анна с интересом наблюдала за мужем.
- Позвольте произнести тост. - сказал он.
- Конечно, Яков Платонович, - ласково улыбнулась она.
- Вчера мы с Вами приехали на новое место жительства. И хоть первое впечатление оказалось не очень хорошим, я уверен, все наладится, и мы проведем здесь несколько замечательных лет. Вы самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо встречал. Сделать Вас счастливой для меня дело чести. И смысл жизни. Я Вас очень люблю.
Аня от радости и трогательности момента прослезилась и закусила губу, чтобы не расплакаться.
- Я тоже Вас очень люблю. - сказала она и потянулась своим бокалом к бокалу супруга.
***
- Наша новая спальня! - смущенно улыбнулась Анна, показывая супругу комнаты.
- Очень красиво. - одобрил Яков и добавил мягким голосом:
- Признаться, мне не терпится опробовать мягкость нашей перины, и подушек.
Аня увернулась от поцелуя и, смеясь, убежала за ширму.
Опять что-то задумала!
Яков усмехнулся и принялся снимать жилет и рубашку.
Любимая вышла к нему в новой полупрозрачной невесомой сорочке, и у него дух захватило от такой красоты. Аня наблюдала за его взглядом и улыбалась.
Яков не мог отвести глаз от ее налитой упругой груди, обрисованной тонкой тканью. Он быстро подошел и нежно огладил упругие холмики, второй рукой забираясь под сорочку.
- Вы такая хорошенькая. - шепнул он.
Аня провела рукой по его кудрявым волосам, вонзаясь пальцами в кожу головы. Она целовала его немного колючие щеки и терялась в ощущениях от удовольствия, получая поцелуи в ответ.
- Пойдемте скорее на наши перины, - сказал, улыбаясь Яков. Он не стал ждать пока Анна пойдет сама, а подхватил ее на руки и отнес на подушки.
- И сорочка замечательная. - шепнул он, однако настойчиво избавлялся от тонкой ткани, задирая сорочку вверх, обнажая мягкий стройный живот и разводя в сторону бедра. Он целовал ее нежные пяточки, пальчики, щиколотки, никуда не торопясь и распаляя свою драгоценную.
Аня, улыбаясь, трогала пальчиком ноги его колючую щеку, пока Яков не прикусил его.
- Проказница! - усмехнулся он.
- Ну идите же ко мне. - попросила Аня. Поцелуи мужа достигли своей цели.
***
Они обнимались после близости. Яков нацеловывал макушку жены. Аня лежала на его груди. Она обнимала его. Вдруг по груди Якова потекли капли.
- Анна Викторовна? Девочка моя ненаглядная, почему Вы плачете? После стольких столь восхитительных мгновений у меня поет душа, а Вы? - изумился он.
- Вы же меня не разлюбите? - плакала Анна. - Я вчера на Вас смотрела и Вы были холодны как лед. Даже лицо изменилось. И тогда мне стало страшно, что Вас… - она споткнулась, - изменит это место, и Вы станете другим. И я окажусь не нужна.
- Нет, Аня, нет. - сел Яков и прижал ее к себе посильнее. - Это я изменю это место. Для этого меня сюда и направили. Это место станет другим. Здесь будет больше порядка, закона. Больше справедливости.
