— Что вы тут делаете? Храм разрушен восемь лет назад, — холодно спросил чуунин. Ну уж нет, больше расслабляться он не станет!
— Я просто страствующий монах, решил остановиться, отдохнуть в этом храме. А вот ты явно пришёл сюда в поисках ответов. И дам тебе совет: вопросы задавать лучше живым людям, а не старым развалинам.
Шиноби плюхнулся напротив старика, садясь в позу лотоса.
— Больше нет того, у кого я могу спросить… — вздохнул он, — Я родом из этого храма, восемь лет назад неизвестные мне бандиты вырезали всех, кто здесь был. В том числе и моих родителей.
— Ты говорил о своём сенсее, почему бы не спросить у него? — спокойно спросил монах.
— Не думаю, что он поймёт… Хизока-сенсей и так для меня много сделал, я просто не могу просить его о большем. Но я запутался, а обратиться не к кому… Мои друзья весьма важные шиноби — одна глава клана, другой наследник главы деревни — у них и без меня много забот. Вроде у меня всё есть — и друзья, и семья в лице Хизоки-сенсея, Харими-сан и Хару-чан. Я шиноби, защищаю свою деревню и близких. И вроде всё прекрасно… Но… Отчего-то больно и тоскливо на душе… Вот скажите вы, что со мной не так?! — ниндзя смотрел на монаха со странной смесью обречённости, горя и надежды.
Старик смотрел ему в глаза цепким взглядом, казалось, что он смотрит в самую душу, ничего не могло укрыться от его взора.
— Просто поговори с ними, — наконец мягко сказал тот, — Я вряд ли тот человек, который может помочь тебе, но если ты и вправду считаешь их своей настоящей семьёй, то должен поговорить с ними. Точнее, со своим сенсеем. Насколько я понял, этот человек для тебя важнее всех. Не бойся, что он отвернётся от тебя, а просто расскажи ему всё, что наболело, и доверься. Когда-то доверие создало этот мир, а недоверие чуть его не разрушило. Просто людям нужно научиться доверять. — теперь на губах странствующего монаха играла не усмешка, а улыбка — Вот скажи, ты веруешь в Великого Дракона?
— Верую.
— Тогда помолись. Станет легче. Молись. — старик протянул ему свечку.
Шиноби кивнул, принимая, и обернулся к фреске, не замечая как монах уходит.
Кровь… Кровь… Кровь…
Вот он стоит, перед грудой кровавых тел, видит разрушенные стены храма, слышит последний вздох матери и бежит. Бежит, не смея останавливаться. Он испытывает просто невозможный ужас и кричит, пытаясь унять головную боль.
И та отступает. И словно на его крик, пробивается лучик света. Он видит протянутые руки и словно во сне хватается за них, вырываясь из кошмара.
А через миг осознаёт, что находится в тёплых объятиях Хизоки-сенсея, Хари-сан и Хару-чан. Рядом весело ухмыляется Юко, толкая в плечо с улыбкой зевающего Ичиро.
По лицу сама собой расползается улыбка.
Да, это его место. Его место в Узушио, с семьёй и друзьями. Теперь он снова там, где должен быть.
Рюу очень устал после дороги назад и решил, что отчитается о миссии завтра. Он удивился, увидев, что дома не горит свет. Странно, что никого нет.
Зевая, он закрыл дверь и крикнул:
— Я дома! — ответа конечно не последовало.
Он снял обувь и в тапочках прошагал в гостинную.
Внезапно зажёгся свет. Хлопнула хлопушка, и он, обсыпанный конфети, с широко открытыми глазами смотрел на открывшуюся ему картину: гирлянды; сладости на столе; подарки в углу; Хари-сан с огромным тортом в руках; Ичиро, Юко и Хару-чан, сидящая на руках сенсея, держали по хлопушке, и все улыбались.
— С днём рождения, Рюу!
— С днём рождения, братик! — Хару спрыгнула с рук сенсея и, схватив ниндзя заруку, закружила того по комнате.
— С четырнадцатилетием! — ещё раз громко крикнула Юко.
— Прости, что так поздно поздравляем, — подхватил Ичиро.
— Ничего, — улыбнулся Рюу.
Он был совершенно счастлив.
Ещё бы. Ведь с ним его семья и друзья, а сомненья развеялись без следа. Теперь он точно в них уверен.
Рюу верит, что его никогда не оставят, не предадут, а всегда будут рядом, поддержат и поймут. Он верит им. Ведь он и его семья.
По щеке скатилась счастливая слеза.
— Ты чего? — обеспокоенно спросил сенсей.
— Ничего, — ответил Нобу, смахивая слезу, — Просто хотел сказать, что все вы мне очень дороги — и он счастиво улыбнулся, прижимая к себе сенсея и имото. Вскоре ребята и Хари-сан тоже присоеденились к объятиям.
В этот день Рюу Нобу был одним из самых счастливых людей в мире. Ведь у него была семья, которую он будет защищать до последнего вздоха. Таков его Путь Ниндзя.
А молитвы Великому Дракону всегда помогают. Особенно, когда тот, кто молится, верит в свои молитвы.
====== Экстра. Имена забытых героев. ======
Какаши часто приходил на кладбище, особенно много времени проводил у Камня Памяти. Иногда встречал других шиноби, что тоже горевали. Но в один из дней, во время экзамена на чуунина, он встретил там плачущего мальчика. Тот сидел перед Камнем и плакал, шепча о каком-то Кенте. Как позже выяснилось — Учихе Кенте.
Говоря слова о том, что надо двигаться дальше, Какаши чувствовал себя лицемером. Сам он тонул в своем горе больше десятка лет. Но ему просто не хотелось, чтобы кто-то повторил его судьбу.
Оказалось, что этот мальчик — Рюу Нобу, проживает вторую жизнь. И сейчас он ученик Хизоки, друга Мико, которая вроде троюродная сестра Кушины и Узукаге. Он даже видел её пару раз в детстве.
Сейчас он снова стоит перед Камнем, но смотрит вовсе не на давно знакомое имя — «Учиха Обито», а на совсем другое. С краю, неровно красуется старая надпись «Нобу Рюу»…
Это имя значится в списках погибших на мосту Канаби. Он погиб в тот же день, что и Обито. Он получил посмертное звание героя.
Хатаке тогда спрашивал мальчика о том дне, но Рюу ответил, что почти не помнит о том, что случилось тогда. Джонин не стал развивать эту тему, подозревая, что воспоминания могут быть весьма болезненными. Но сам нашёл в архивах старый отчёт:
«Восьмого июля, семдесят четвёртого года Эпохи Скрытых Деревень, прошла операция на мосту Канаби, что положила конец Третьей Мировой войне.
…Намикадзе Минато запаздывал, мы проигрывали бой. Это случилось внезапно, но значительно помогло дальнейшему развитию событий. Чуунин, Нобу Рюу, сражаясь с ниндзя Скрытой Травы, заметил приближающееся подкрепление. Сумев на минуту отвлечь противника, он бросился прямо в гущу вражеских шиноби, прикрываясь железным песком (прим. раньше за ним использование этого генома замеченно не было) и использовал неизвестную технику. Большая часть врагов погибла от этого огромного взрыва, а подоспевший Намикадзе добил остальных…
Тело чуунина так и не нашли. Посмертно ему присуждается звание джонина и титул Героя Войны».
Сегодня у Какаши вновь были цветы. Сегодня он вновь опустился перед могилой на колени. Сегодня вновь положил перед Камнем Памяти белые лилии. Их снова четыре. Он вновь склонился в поклоне, отдавая дань уважения мёртвому герою. Только в этот раз он пришёл не к Учихе Обито, а к Рюу Нобу. Этот человек — настоящий герой, без которого война могла не окончиться.
Нобу пожертвовал собой, спасая отряд. Благодаря его жертве Коноха может спать спокойно, а дети больше не пойдут на фронт. Кажется, он говорил, что об этом мечтал его друг, отдавший за него жизнь? Значит, Рюу выполнил его волю. Он достойный человек, заслуживающий уважения.
И теперь Какаши понятно, почему именно этот человек обрёл право на новую жизнь. Он спас тысячи жизней, за что ему даровали ещё одну. Он буквально спас мир, даже не осознавая этого.
И, пожалуй, Хатаке оставит его в неведении, что б его душа смогла обрести покой в новой деревне и с новыми людьми.
Сейчас уже почти никто не помнит о его жертве, искренне считая своим спасителем Жёлтую Молнию. Никто не приходит к нему на могилу, в отличии от Четвёртого.
Да, Коноха не заслуживает таких людей как Рюу Нобу и Учиха Обито. Безымянных героев, отдавших жизни за мир в деревне и во всём мире в целом. Но эти люди не думали о себе, а думали о других. Они достойны звания Героя.
