– Вальков покойный к нам все лето ездил, – рассказал начальник шахты. – Никак не мог угомониться из-за своей мумии. И в шахту спускался, и все окрестности облазил. В каждую пещеру заглядывал. Раза два даже с альпинистским снаряжением приезжал. Все гроты, ручьи и родники на учет поставил. Оченно был человек ученый и увлеченный! Теперь таких энтузиастов головастых, считай, не осталось.

Кирилл убедился, что Гена провел проверку тщательно. Мумия действительно приехала в котельную с углем прямо из шахты, а нигде не была подброшена. Но что же тогда искал в окрестностях Вальков?

– Клад, – неуверенно предположил Гена. – Болтают, мумия золото охраняла…

– И ты веришь? – поинтересовался Кирилл.

– Да как сказать… У фараонов же египетских чего только нет в пирамидах!

– Ну, ты сравнил! – засмеялся Кирилл. – Где Египет, и где Приморье. Да еще разница во времени несколько тысяч лет между цивилизациями.

– Не знаю, не знаю… Ведь и скифы своим вождям в захоронение золотые вещицы складывали. Вдруг и нашей принцессе для того света приданое обеспечили?

– Теоретически – да, такое не исключено, – согласился Кирилл. – Могла побывать здесь экспедиция некоего древнего царства с территории нынешних Монголии или Китая. Кто-то из знати погиб. Вот и похоронили со всеми почестями на месте.

– Вот видите! – обрадовался Гена.

– Вижу, вижу… Логичнее предположить, что Вальков пытался разобраться, как мумия попала в угольные пласты извне. Сам понимаешь, они сформировались многие миллионы лет назад, задолго до появления человечества.

– И «медвежества»? – с улыбкой поинтересовался Гена.

– И «медвежества» тоже. Современные виды медведей появились один-два миллиона лет назад. Структура месторождения с наружными гротами, внутренними кавернами и всевозможными водами очень даже допускает попадание туда предметов откуда-то с поверхности. И сразу вся мистическая шелуха побоку.

– Почему? А вдруг люди появились на много миллионов лет раньше, чем считается? – не сдавался Гена.

– Знаком я с такими ведическими и лемурийскими теориями, – ухмыльнулся Кирилл. – Они не соответствуют данным археологии, вот какая штука. Но на Западе иногда муссируются – с индийской подачи. В молодости, после института, я за границей работал. Читал там кое-что на эту тему. По большому счету, это псевдонаука для невежд. Они верят в свое – и точка. Ты «Сказку о Тройке» Стругацких читал? Молодец, тогда юмор поймешь. К нам в редакцию ходит один уникум от псевдонауки – вроде старичка Эдельвейса. Он, к примеру, для первобытных людей свои правила поведения придумал. Якобы у них зачатие происходило только в определенный период, чтобы с беременностью зимой не мучиться. Детки только, мол, к концу осени рождались. К тому же считает, что слово «человек» совершенно точно перевел с исчезнувшего языка первобытных людей: тот, который овладел профессией по выращиванию растений в пищу. Якобы че – деятельность, профессия, ло – выращивать, ве – растение, к – пища. Но самую простую берестяную грамоту тот «лингвист от рубила» прочитать не в состоянии… Но стоит на своем мертво: «Я же знаю!» Хотя других аргументов нет. И смех, и грех.

– И вы меня с этим «Эдельвейсом» сравниваете? – с некоторой обидой сказал Гена.

– Нет, конечно. Рациональное зерно в твоих рассуждениях, думаю, есть. Вальков мог искать изначальное место захоронения. В силу неких природных факторов мумия из могилы переместилась в угольный пласт – скажем, с потоком воды или песка. Драгоценности и прочие предметы могли остаться на месте. На мой взгляд, это все равно что искать иголку в стоге сена. Но у энтузиаста свои соображения были. Искал и не сдавался.

На обратном пути Гена рассказал, что в нескольких километрах от шахты располагается запасной аэродром со взводом солдат батальона обеспечения во главе с прапорщиком Тарановым. Тот организовал и подсобное хозяйство, и базу отдыха с баней, рыбалкой и охотой – выменивая все необходимое у местных жителей за спирт. Даже трактором таким образом обзавелся.

Теперь на запасном аэродроме очень любят отдыхать старшие офицеры и генералы со всего округа, да и местное партийное и хозяйственное руководство тоже. Там же располагалась основная база недавних поисков погибшего летчика.

– Меня уже туда отдохнуть приглашали, – с улыбкой поведал Кирилл. – Только некогда пока.

– Повезло! – с завистью ответил Гена. – Я там бывал, конечно, но базу отдыха только со стороны видел. Она для высокого начальства типа всяких армейских комиссий и партийных шишек.

Вернувшись в гостиницу, Кирилл действительно застал там большое оживление. И как-то незаметно оказался на пирушке в компании молодых офицеров – преимущественно холостяков в возрасте от двадцати до двадцати трех. Тридцатитрехлетний Кирилл представлялся им чуть ли не стариком.

Сорокалетнего майора Неделина молодежь за глаза называла Дедом Морозом. Тот поселился в гостинице после развода и на каждой пирушке был желанным гостем – к столу всегда приносил несколько банок тушенки и рыбных консервов. А у техников не переводился спирт с истребителя МиГ-25. Кириллу захмелевший Дед Мороз пообещал организовать питание в летно-технической столовой за весьма умеренную плату.

За вечер Кирилл узнал о военной авиации в несколько раз больше, чем за всю жизнь. Заодно вдоволь наслушался хвалебных рассуждений о твердой руке товарища Андропова – правильно, мол, тот взялся за тунеядцев, взяточников и расхитителей. Но главной темой разговоров были сентябрьские поиски погибшего летчика. В ночь на первое сентября тот вылетал на перехват злополучного корейского «Боинга» над Сахалином, но вернулся обратно: несчастный лайнер уже сбили. А днем случилось нелепое столкновение в облаках на штатных полетах. Замполит эскадрильи в облаках потерял ведущего – своего командира. Прибавил скорость и попал в струю. Истребитель перевернуло и ударило сверху по ведущему… Самолет замполита, несмотря на повреждения, чудом сел. Второй, рассыпаясь в воздухе, рухнул в тайге…

Алексея Валькова офицеры хорошо запомнили – бывалый таежник и чрезвычайно эрудированный человек. Даже на поисках постоянно дополнял топографическую карту. На привалах у костра его рассказы об истории и природе края слушали, затаив дыхание. Вальков практически не пил. И никто не мог понять, как крепкий сорокадвухлетний мужчина ухитрился нелепо оступиться на вершине скалы. Трагедия случилась в заключительный день поисков. В козни загадочной Черной принцессы в офицерской гостинице не верили.

– Зациклился Вальков на той мумии, вот и потерял бдительность, в облаках мужик витал, – заявил Дед Мороз с какой-то нарочитой уверенностью и лихо опрокинул очередную стопку.

– Он тогда от Таранова утром вышел какой-то сам не свой, – припомнил один из лейтенантов. – Что-то про золото сердито бормотал.

– Давайте лучше товарища из Москвы послушаем! – предложил Дед Мороз. – Когда еще у нас такой гость будет!

В запасе у Кирилла хватало историй про курьезы на работе, забавные письма читателей и жизнь за границей. Шум за столом смолк, и все внимательно слушали столичного журналиста. Над «перлами» из писем и «переводчиком с древнепервобытного» от души хохотали.

После пирушки, пройдя несколько шагов по коридору, Кирилл словно натолкнулся на невидимую стену – сердце ушло в пятки. В упор на него смотрел странный человек, на вид лет под шестьдесят – невысокий, согбенный, с темным морщинистым лицом. Неизвестный весьма походил на знаменитого артиста, точнее, на его карикатуру. Словно Саид, закопанный в песок, высох на жаре до состояния урюка.

Журналист резко развернулся и зашагал в комнатку дежурной. Та рассмеялась. «Саидом» оказался тихий кочегар по прозвищу Спартак – так его называли за сходство с актером Мишулиным. Жил тот в комнатке в конце коридора. Несмотря на хмель, Кирилл потом долго не мог уснуть – перед глазами стояло жутковатое морщинистое лицо Спартака.

Глава 4. Племянница

Утром Кирилл проснулся от шума в коридоре: громких охов-ахов дежурной и резких распоряжений майора Неделина. Дед Мороз, несмотря на мощное возлияние накануне, был уже бодр и деловит. От него Кирилл узнал, что ночью тихо скончался Спартак – лежа в постели. Ничего удивительного – кочегар годами пил по-черному, печень ни к черту.