Страшно смотреть, как сияние исчезает с лица любимого человечка. Разочарование, грусть, боль… Бесконечная знакомая череда эмоций.

– А мы вместе на матч сходим, – Ярослав положил руку на плечо юноши. – Билетов два. Мы весело проведём время. Отпустишь со мной?

Мальчик и мужчина, чем-то неуловимо похожие между собой, уставились на Галину выжидающе и требовательно. Мысли заметались в голове. Но нужно принимать решение. И женщина не уверена, что оно будет правильным. Но время покажет.

– Хорошо, я отпускаю. Уговорили. А теперь пойдёмте пить чай!

Чаепитие прошло шумно. Прибежали Серёжа с Катей, потребовали новой порции компота, поохали, завидуя Толику, и тут же упросили у Ярослава сходить с ними в развлекательный центр. А тот, недолго думая, взял и согласился.

Галина то краснела, то бледнела: была в ужасе от поведения собственных детей. Не так их воспитывала. Но они так легко и просто приняли Ярослава, что она не переставала удивляться. Тот же нахваливал вкусный чай, увлечённо обсуждал аттракционы, которые необходимо посетить и полностью чувствовал себя в своей тарелке.

Малышня утащила гостя играть. Галина с сыном остались наводить порядок.

– Толик, о чём вы разговаривали с Ярославом? – передала чисто вымытую тарелку, чтобы сын ветер и положил на место.

– Неважно, мам. – Юноша пожал плечами. – Главное, мы друг друга поняли.

И закрыл разговор.

Ближе в девяти часам вечера гость попрощался и ушёл. Близнецы готовились ко сну, а Галя впервые за долгое время испытала потребность выговориться. Только не знала кому. Может быть, Лене? Та давно ненавязчиво пытается набиться в подруги. Может быть, стоит уступить? Нерешительно повертела в руках телефон и набралась храбрости:

– Лен, привет! Не отвлекаю?

– О, Галь, привет! Не ожидала, честно! И нет, не отвлекаешь мне совершенно нечем заняться. Что-то случилось?

Начались обычные женские разговоры.

Пусть мне пятнадцать, но я давно не ребёнок. Хотя мама считает иначе. Ох уж эти мамы! Все они одинаковые. Я люблю свою, но иногда отношение ко мне, как к маленькому, сильно раздражает. Даже бесит.

Я же повзрослел в тот момент, когда утешал маму, что плакала на моём плече. Новость о гибели папы разбила на куски хрупкую, как хрустальный шарик, жизнь. Взглянул на весь этот мир и понял, что теперь забота о семье лежит на моих плечах. Папа этого хотел бы. И так он учил. Я мужчина, а значит забота о слабых моя обязанность. Не время ныть и вешать нос. Время действовать.

Мир стал злым и враждебным в одно мгновение. Именно тогда исчезли розовые очки детства. Но о глобальной жопе я узнал позже: мама не стала скрывать проблему с деньгами. Она всегда была честна со мной. Не соврала и в этот раз. Это близнецов ещё получалось дурить некоторое время, утверждая, что в магазине закончились конфеты, но не меня. И я пытался помочь. Но что я мог сделать? Втайне пытался найти работу. Но когда тебе тринадцать, это сделать трудно. Только не в моих правилах сдаваться.

Пару раз подработать, раздавая листовки на переходах. Оба раза не заплатили. Хорошо, что мама не узнала. Ругалась бы. Но я попросил друзей прикрыть.

Я слышал, как мама плачет ночами, видел вздрагивающие плечи при каждом телефонном звонке. И сходил с ума от бессилия.

Тогда пришло понимание, что именно сейчас лучшей помощью будет хорошая учёба: не придётся искать денег на репетиторов, как это делают родители большинства моих одноклассников. Я и так неплохо учился. Теперь стал лучшим в классе. Хотя это далось нелегко.

А совсем недавно начал изучение графических редакторов и конструкторов сайтов. Именно этим занимался старший брат Вовки Кручинина – моего лучшего друга. Он и дал мне первые уроки. И —ура! – получилось!

Оказалось, это интересно. Пару раз даже делал работы на заказ. Заплатили немного, но я доволен. Это первые шаги.

Когда мама призналась, что нашла способ решить все наши проблемы, разозлился. Это не она должна, а я! Но… Не дурак. Понял. Как причины, так и способ.

Это потом я много читал про суррогатное материнство. Читал, поражался. Но принял.

Появление Ярослава в нашей квартире возмутило. Ещё в первую нашу встречу понял, что так легко он в покое нас не оставит. И оказался прав. Прыткий дядька.

Прокрался в дом, когда меня не было, и покорил сердца малявок. Катька и Серёжка только и говорят про него: Ярослав то, Ярослав сё…

И на ужин мама пригласила. По её глазам видел, что запала. Основательно так втюрилась. Как девчонка. А меня задело. Как же папа? Так легко и просто его забыть и предать?

– Пошли, покурим? – Это он мне? Точно, мне. Ну-ну.

– Я не курю, – буркнул в ответ. – И тебе не советую.

Но пойти пришлось. Его насмешливый взгляд так и прожигал насквозь: мол, трусишь? А я не трус! И на «слабо́» давно не ведусь.

Разговор был недолгий. Но мы друг друга поняли. Он объяснил своё отношение к маме. Мне понравилось, что он говорил прямо, открыто, не пряча взгляд. Как с равным. Сказал, что хочет стать мне другом и сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Настоящий подкуп!

Согласился, но предупредил, что обидит маму – будет иметь дело со мной. За маму я горой. И за мелких тоже!

В общем, мы нашли общий язык.

Ярослав

Прошла неделя. Длинная, трудная неделя. Дел навалилось вагон и целая тележка, да ещё сверху прокатился танк, как минимум. Ярослав терроризировал секретаря, завалив работой. Та уже посматривала на него с лёгкой долей неприязни, в очередной раз задерживаясь после окончания трудового дня. Ничего, премию потом выпишет. Раз пашет он, то и остальные должны. Юридический и экономический отдел сбились с ног. Пашка пропадал в командировках, подчищая хвосты. То, что задумал Ярослав, больно ударит по общему делу. Больно, но не смертельно. Выкарабкаются.

Всё свободное время мужчина вспоминал тот вечер. Тёплые ладошки малышей, что обнимали за шею. Галину, уютно забравшуюся с ногами на кресло с книжкой в руках. Бормотание телевизора. Толика, активно чатившегося с друзьями. Ленивые разговоры. Жаль было заканчивать вечер. Провожать его вышли все. Не хотелось уходить. Сердце рвалось обратно в недра уютной чужой квартиры, которую на уровне инстинктов воспринимал своей, а сам вежливо улыбался и прощался.

Серёжа напомнил, что они обязательно должны сходить вместе на карусели. Катя пожелала посетить театр: у неё имелось платье принцессы, которое она одевала только один раз – его нужно показать всем. Такое оно красивое! Толик просто молча пожал протянутую ладонь.

Галина неловко попрощалась и хотела закрыть дверь, но он наклонился и легко коснулся щёки поцелуем. Мягкая, тёплая, нежная. Хотелось большего. Но не сейчас. Быстро ушёл.

И сейчас шагал быстро. В руках папка с бумагами и отчётами. Пораньше пришёл с работы. Поработать можно и дома. Жены не должно быть в квартире. Кажется, с утра она говорила, что собирается на фитнес, а потом с подружками на целый день в СПА. Что там можно делать целый мужчина не понимал, но исправно оплачивал счета на приличные суммы. Впрочем, в деньгах он никогда не ограничивал супругу.

Открыл дверь собственными ключами. В квартире играла тихая музыка. Странно. С чего бы это. Дома никого быть не должно. Зашагал в кабинет, положил документы. Не мешало бы сделать кофе и пару бутербродов, чтобы перекусить. С этим завалом уже забыл, когда ел последний раз нормально. Хотя нет, помнил. У Галины в гостях.

Кухня преподнесла сюрприз. Неприятный. На столе стояли два бокала и бутылка красного дорогого вина. Сто тысяч за бутылку. Её преподнесли в качестве презента после удачной сделки.

Так-так-так. Оглядел внимательно помещение. Сброшенные туфли с красной подошвой на полу. Небрежно накинутая на спинку стула блузка. Незнакомая мужская рубашка чуть дальше.