— Ты об этом знаешь не по наслышке, — пробормотала она с горечью в голосе, когда смотрела в окно в угрюмом настроении.

Мой гнев вспыхнул, но это была не ее вина. Она понятия не имела, что кто — то присылал мне напоминания о моей первой любви — парне, с которым я потеряла девственность на заднем сиденье "Порше" его отца, только чтобы позже узнать, что меня накачали наркотиками. Тот самый мальчик, которому много лет спустя я выстрелила в голову.

Некоторое время никто из нас не произносил ни слова, и напряжение в машине становилось все более напряженным и неуютным. В конце концов, Сеф вздохнула.

— Мне жаль, — прошептала она.

Я кивнула в знак согласия, но не была уверена, что не буду ужасной сукой, если заговорю, поэтому держала рот на замке. Она понятия не имела, с чем я имела дело в выходные, и я не собирался посвящать ее в это. Я хотела, чтобы у нее была нормальная жизнь… настолько нормальная, насколько это возможно, даже со мной, как с ее сестрой.

— Он вроде как новенький, — сказала мне Сеф после очередной долгой паузы, — и такой чертовски горячий; на него набрасывается вся команда поддержки. — Я сморщила нос.

— И что? Ты сексуальнее, чем эти пластиковые сучки.

Она просто уставилась на меня, как будто я делала заявление о материнстве. Как будто это было неправдой. Единственная причина, по которой Сеф сама не была чирлидером, заключалась в том, что она ни хрена не умела танцевать. Я никогда в жизни не видела ребенка, настолько не настроенного на музыку.

— В любом случае, это не имеет значения, — вздохнула она. — Он учится в моем классе рисования и никогда не сказал мне даже двух слов. Почти уверена, что я не существую на его радаре.

— Тогда он не только глуп, но и слеп. Забудь о нем, Сеф. В море полно рыбы получше… после того, как ты закончишь школу. — Я одарила ее широкой, слегка дразнящей улыбкой, и она застонала. — Да, как будто ты позволишь мне встречаться даже после окончания школы. Держу пари, ты все еще будешь прогонять парней, когда мне будет тридцать. — Она пристально посмотрела на меня. Но мы только что подъехали к ее школе, так что спор уже закончился. — Я просто пожала плечами.

— Возможно. Только потому, что я люблю тебя, Стефани! — Я громко пропела ее имя, данное при рождении, как раз в тот момент, когда она начала вылезать из моей машины, и взгляд, который она бросила на меня, мог вскипятить кровь у слабой женщины.

Моя сестра была самой милой. Я все еще смеялась про себя, когда оставила ее наедине со всей школьной драмой о симпатии к мальчику, который не знал о ее существовании. Хотя, держу пари, это было далеко от истины.

Отъезжая от школы, я приняла внезапное решение проехать по территории Жнецов по дороге домой. Там была офигенная кофейня и кондитерская, и мне было любопытно увидеть место преступления, где был убит Сонни-бой. Может быть, там будут какие-то улики, которые глупые копы не уничтожили полностью в своем стремлении стать лучшей полицией. Ха.

Вся их политика «больше не брать взяток» была полным дерьмом, и я не поверила в это ни на секунду. Недавний поток ангельской пыли только доказал это. Они по-прежнему брали взятки, только не с меня и не с какой-либо банды, которой я руководила.

Кто-то платил лучше и шантажировал сильнее.

Я припарковалась на крытой стоянке в квартале от места преступления, не желая сразу сообщать о своем присутствии кому-либо из наблюдателей, а затем пошла к Nadia's Cakes.

Пожилая женщина, владевшая магазином, была воплощением гостеприимства: она принесла мне кофе в чашке на вынос и предложила кусочек яблочного пирога, пока я ждала. Однако в ее глазах был осторожный взгляд, так что можно было поспорить, что ее не одурачил случайный визит Аида.

Не желая, чтобы на меня пялились, пока я ела, я вежливо отказалась от пирога и взяла кофе с собой на улицу. До дома, в котором был убит Сонни-бой, всего несколько минут ходьбы, если я запомнила верное место.

Пока шла, сделала несколько звонков, договорилась о пособии по смерти для жены Сонни и будущего ребенка. Я ничего не могла сделать, чтобы воскресить его из мертвых, но, по крайней мере, могла обеспечить оплату колледжа для его ребенка.

Нетрудно было определить, какой дом был местом преступления. Все было обнесено лентой отделения полиции Шедоу-Гроув в какой-то неуклюжей попытке помешать людям получить доступ к этому месту. Идиоты, закрывавшие место преступления, были либо новичками в этом городе, либо сделали это просто для галочки, но кусок скотча никого не удерживал.

Во всяком случае, точно не меня.

Я просто нырнула под ленту и зашла внутрь, как будто имела полное право быть там. И я имела. Жнецы Теневой Рощи находились под моим началом, поэтому мне не требовалось разрешения, чтобы зайти куда-либо на «их» территорию, включая этот заброшенный дом, изрешеченный пулями и залитый кровью «Лесного волка».

Шансы на то, что остались хоть какие-то улики после того, как бог знает, сколько полицейских топтались в доме, были малы. Но я никуда не торопилась, поэтому медленно оглядывалась по сторонам, попивая кофе на ходу.

— Нашла что-нибудь? — Низкий рокочущий вопрос раздался у главного входа примерно через пятнадцать минут после того, как я пришла. Я покачала головой, толкая ногой старое, порванное кресло.

— Нет. Ничего. Кроме того, что мой человек был расстрелян посреди вашей территории, и никто ничего не слышал. — Я изогнул бровь, глядя на Касса. — Почему? — Он покачал головой, не захватив приманку.

— Твоя догадка так же хороша, как и моя, Аид. Кажется, никто из местных жителей тоже не получил денег.

Я прищурилась, глядя на него, взвешивая, врет он мне или нет, и кивнула.

— Может быть, глушители. Может быть, подавили звук настолько, что соседи на расстоянии не заметили его. Дома по соседству тоже свободны, не так ли? — Касс буркнул что-то подтверждающее.

— Их купил Сэмюэл Дэнверс во время его проекта по омоложению в прошлом году. Те, что напротив, тоже.

Я допила свой кофе и раздраженно покачала головой. Мне нужно было получить доступ к письменным отчетам, чтобы получить более полное представление о том, что произошло, но даже тогда я не могла доверять информации — по крайней мере, если они хотели заявить, что мой человек имел при себе ангельскую пыль. Даже если мы продавали PCP, Сонни-бой был охранником стриптиз-клуба, а не торговцем наркотиками.

— Ты выглядишь иначе, — заметила Касс, делая пару шагов в полутемную комнату. — Я усмехнулась.

— Серьезно? К черту, Касс. Теперь ты присматриваешься ко мне во второй раз? Может быть, мне стоило трахнуть стриптизера у тебя под носом много лет назад.

— Ты так думаешь? — Он казался искренне сбитым с толку, сокращая расстояние между нами своими длинными шагами.

— За эти годы я заслужил чертовски больше, чем второй взгляд, Рыжая, — сказал он мне низким голосом, который пронзил мою киску, как молния. Рыжая? Откуда, черт возьми, это взялось?

— Но на случай, если ты не заметила, — продолжил Касс, снова занимая в мое личное пространство, точно так же, как он делал ранним утром, когда я была вся в крови. — Я слишком чертовски стар для тебя, и мы соперники.

В отличие от его слов, его покрытые татуировками пальцы приблизились к моему лицу и погладили выбившуюся прядь моих очень рыжих волос. Его прикосновение было почти благоговейным, как будто он боялся, что я сломаюсь или взорвусь, но, тем не менее, оно заставило меня вздрогнуть.

— Не обольщайся, Касс, — сказала я ему, откидывая голову назад, чтобы встретиться с ним взглядом. На этот раз, когда моя ладонь прижалась к его груди, это было не для того, чтобы оттолкнуть его от меня. — Мы не соперники. Я могу свести на нет всю весь твой бизнес по щелчку пальцев. — Его губы дернулись в намеке на улыбку, а мои пальцы сжались на передней части его футболки.

Но он отверг меня раньше. Я больше не рисковала. Извините, но эта сука научилась на своих ошибках.