— Иярет Тореддо и студентка Дана.
Приказ есть приказ. Недоумевая, что от меня требуется, я подошла и встала рядом с Яром. Тот, в отличие от меня, похоже, подозревал, зачем вызван, — хмурое выражение лица говорило об этом.
— Последние двое — на кухню на весь день за грубое нарушение дисциплины, остальные — стоить оборонительный вал.
Так вот, значит, как нас накажут. А я-то надеялась, что декан забыл о «теплой» ночной встрече, когда они с Яром чуть не сцепились на лестнице.
Из группы целительниц, стоящих за нашими спинами, раздалось явственное шипение. Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать всю глубину возмущения ревнивицы-Маринель.
Что значит наряд на кухне, мне неизвестно, но, подозреваю, это что-то плохое. Интуиция не обманула. Впрочем, во всем нужно находить плюсы. Например, в напарники мне мог достаться граф Шеллар, который, тоже был за что-то наказан и вместе с остальными побрел на сооружение вала.
Следом за мрачным Яром, я направилась к одному из домиков, который заметила по прибытии, — оказалось, что это летняя кухня и столовая. Здесь, вытирая руки о длинный передник, нас встретила краснолицая женщина неопределенной расы.
— А, Тореддо! Давненько не виделись, я уж думала, ты взялся за ум, — пробасила она насмешливо. — Помнится, ты большой любитель чистки сахели, хе-хе. Для ужина приготовлен целый мешок.
Оборотень заскрежетал зубами.
— А кто это за твоей спиной прячется? Что за девочка?
— Добрый день, госпожа. Меня зовут Дана, — пропищала я, смущенно ковыряя землю носком сапога.
— На целый день ко мне, Данка? Что ж, и правильно, у меня работы много, всем найдется. Вот противни надо отчистить песком до блеска, а потом вымыть в ручье, вечером нажарим всем мяса. А ты, Тореддо, отправляйся на кухню чистить овощи.
Однако у оборотня было свое мнение о распределении обязанностей.
— Работу мы сделаем вместе, тетка Ариза, — твердо сказал он.
Повариха не была в настроении спорить, потому кивнула и проговорила веско:
— Как хочешь, парень, лишь бы все было готово к двум часам дня. Иначе, ты знаешь, рука у меня тяжелая, а скалка крепкая. Не посмотрю, что ты альфа, так отхожу…
Яр зарычал.
Ариза приняла это к сведению (что говорит о ее мудрости), и сменила тему:
— Еще надо дров наколоть. Да смотри, без магии, Тореддо, — вкусная еда чар не любит.
— А ты, что будешь делать, тётка Ариза? — возмутился явной эксплуатацией Яр. — Всё на нас переложила!
Повариха хохотнула густым басом и, удаляясь в пристройку, которая служила кладовой, проговорила:
— А я буду надзирать, вас ведь на исправление прислали. Вот исправляйся, голуба, и не болтай лишнего.
В углу были свалены штук пятнадцать закопченных, обросших жиром решеток для мяса. Здоровенный мешок, доверху набитый корнеплодами, был прислонен к стене у плиты. В оконный проем (по случаю жары рама была выставлена) виднелась огромная куча дров. Мы постояли в растерянности, обмениваясь вздохами и грустными взглядами, ну а затем принялись за работу. Вначале почистили сахели и другие овощи, понесли их мыть в ручье, и сами извозились по уши. Хорошо, что Яр такой сильный, он без труда поднимал и таскал тяжелые тазы с начищенными овощами к ручью.
Оказалось, что почистить клубни, не самое сложное, труднее их правильно помыть. Нам дважды возвращали один и тот же таз, заставляя перемывать каждый корнеплод снова и снова. Вскоре пальцы онемели и покраснели от полоскания округлых белоснежных клубней в ледяной воде.
Вот как раз, когда Яр ушел за очередной порцией, унося трижды вымытые корнеплоды поварихе, меня настиг маленький сюрприз.
В замаранной землей, промокшей полевой форме я выглядела замарашкой, но сил, чтобы обсушиться и почиститься не было. Потом. Пытаясь переплести растрепанные косы, я распустила их, и онемевшими, неловкими пальцами перебирала пряди, когда послышались неторопливые шаги. Я сидела на травке, лицом к ручью и не стала оборачиваться, решив, что возвращается Яр.
— Ты так скоро? — спросила я с досадой. — У меня руки еще не согрелись…
— Давай, я согрею, Дана, — прошептал, склонившись ко мне, ледяной дракон.
19.2
Нико опустился рядом со мной на траву. Большая ладонь накрыла сцепленные в попытке согреться пальцы, даря такое желанное тепло. А меня с головой накрыл целый ураган эмоций: здесь были и непонятно откуда взявшаяся радость, и сумасшедшее возбуждение, изумление, восторг… Боюсь, все это отразилось во взгляде, когда я утонула в этих невозможно синих глазах.
— Откуда ты взялся, Нико?
Уверенная, наглая усмешка искривила чувственные губы дракона. Он посмотрел сверху вниз с наигранной строгостью:
— Студентка Дана, разве вам неизвестно, как нужно обращаться к преподавателю?
Я удивленно вытаращилась.
— Что еще за шутки?
— Никаких шуток, студентка, все очень серьезно. Вы не читали устав академии? Там говорится, что к преподавателю обращаются в соответствии с его социальным статусом. Так что, можете называть меня «магистр» или лорд арк'Одден. Но вам, студентка, в качестве особой милости, я разрешаю называть меня «мой лорд». Кланяться или вставать на колени при этом необязательно.
Глаза дракона сияли добродушным весельем. Но в каждой шутке есть известная доля правды. Боюсь, в словах Нико ее катастрофически много.
— Как это понимать?
Нико досадливо поморщился:
— Да, студентка, вы явно не отличаетесь сообразительностью. Надеюсь, ваши однокурсники более смышленые, иначе мне туго придется.
— Так ты… вы… теперь наш преподаватель?
— Конечно! — дракон зловеще улыбнулся: — С сегодняшнего дня руковожу физической подготовкой студентов и занятиями по рукопашному бою.
— Только не у нас! — рассмеялась я с облегчением. — У первых курсов физическую подготовку ведет наставница Метта, а рукопашного боя, слава Шандору, вообще нет в расписании.
— У вас устаревшая информация, студентка. Теперь стихийников веду я, а борьба включена в программу со второго семестра.
Мне стало плохо.
— Тхар! Какая еще борьба?
Нико чарующе улыбнулся:
— Рукопашная. Ты же будущий боевой маг, должна уметь и без магии свалить противника.
Разумеется. Только я вовсе не собираюсь воевать. Мне бы диплом престижной академии получить, как и многим сокурсникам. Оставив неприятную тему будущих мучений на тренировочном поле, я задала вопрос, который волновал меня все сильнее:
— Вы что же, оставили Легион, лорд арк'Одден?
Глаза напротив неожиданно опасно блеснули, напомнив о льдах в Северных морях.
— Мне пришлось, леди. Ведь одна особа в этой академии не может и дня прожить без присмотра.
Вот оно что! У меня просто скулы свело от возмущения. Я еще и виновата! Начала было говорить, но голос отказал. Впрочем, может, это и к лучшему, потому что Нико теперь все-таки преподаватель, и неблагоразумно его оскорблять. Чтобы не доставлять удовольствия ледяному, который с интересом наблюдал, кое-как справилась собой и произнесла:
— Я и не знала, что вы так печетесь о лорде дей'Ханте, и давно у вас такие отношения?
Нико заскрипел зубами.
— Ты отлично знаешь, дерзкая девчонка, что я имею в виду вовсе не твоего декана.
Смеясь, я пожала плечами:
— У вас все так запущено, лорд арк'Одден. Кто знает?
Но Нико был не склонен к шутливому тону и мерил меня пронзительно обвиняющим взглядом. Все сильнее хмурясь, он слегка наклонился ко мне. Повеяло снежной свежестью с мятными нотками (не отвлекайся, Дана!).
— Я надеюсь, у тебя заготовлены объяснения тому, что ты делала с этим прокля́тым оборотнем посреди ночи?
Мне пришлось силой вырвать свои руки из тёплого плена его ладоней.
— А на каком основании вы интересуетесь, лорд арк'Одден?
— Если ты забыла, Дана, я твой жених.
— Но разве это так? Я не помню, что вы делали мне предложение, и не помню, что давала согласие. То, что я ваша невеста, и что-то должна, всегда было лишь вашей иллюзией.
