– Не знаю.

Я схватился за посох и поднял сферу над головой, силясь разглядеть во мраке новый источник опасности.

– Ш-Ш-Ш!

Таинственный звук лишь усилился.

– Черт возьми! – танк крутнулся на сто восемьдесят градусов и дважды ударил по области «рассечением». – Да где враги? Не вижу.

– Я тоже.

Мы замерли в боязливом напряжении. Вокруг не было никого. Лишь дважды дохлые игвы, темнота арены и редкие вспышки микропорталов. У Хангвила наконец-таки кончилась мана, и потому теперь зверёк «скакал» по готовности.

– Ш-Ш-Ш!

– Кто здесь?! Покажись!

– Тихо, не ори!

– Да я этого урода на британский флаг порву!

– Это не враги… Гляди! – наконец догадавшись в чем дело, я вплотную приблизил шар к иссушенному телу ближайшего мертвеца, и тот буквально зашкворчал как кусок бекона на докрасна раскаленной сковороде. – Свет разъедает трупы!

– О как…

Танк облегченно вздохнул и опустил оружие, с интересом наблюдая, как некогда воюющая с нами нежить стремительно тает, дымится и обращается в кучу сального пепла.

– Это не обычное сияние, – заключил он.

– Похоже на то. Думаешь, божественное? Или испускающее ауру святости, как у паладинов или жрецов?

– Я думаю о том, что если бы ты достал его чуточку раньше, то мы бы справились с игвами гораздо легче и быстрее. А в отношении остального не знаю. Но это определенно точно далеко не самый ординарный светильник.

– Согласен. Я деду то же самое говорил.

– А он?

– Утверждал обратное.

– Ха, чтобы Август чего-то не знал? Не может такого быть. Думаю, он намеренно тебя обдурил.

– Да, но зачем?

– Хороший вопрос. Быть может, хотел, чтобы мы сами нашли его скрытые свойства?

– Сомневаюсь, как-то уж слишком мудрено, – я покачал головой. – И откровенно попахивает теорией заговора. С другой стороны, далеко не факт, что он самолично натыкался на мертвецов. И светил им в рожу фонарем. Поэтому действительно мог просто-напросто этого не знать.

– Тоже верно, – согласился Герман, вновь наклоняясь над сундуком. – Итак, продолжим?

– Угу.

– О! Бабки! – радостно воскликнул Герман, спешно касаясь своего персонального тубуса. Как и все предыдущие, тот замерцал и исчез, перечислив на расчетный счет напарника весьма солидную сумму денег. – Ура! И вот не зря же я ту аномалию сцапал! А? И кто из нас теперь молодец? Тарам-пам-пам!

– Вот ты обманщик, – ничуть не удивился я. – А говорил, что едва руку протянул, как та сама взяла, да и лопнула. Ага, как же. Так я тебе и поверил.

– Зато теперь я не бомж! И ты, собственно, тоже. Можем смело бронировать президентский люкс в лучшей гостинице Затолиса.

– И это радует. Кстати, а ты бы не мог мои тоже собрать?

– В смысле? Монеты?

– Угу. Заберешь, а затем купишь на аукционе, что попрошу.

– Не понял. Зачем столько лишних телодвижений?

– Так я по-прежнему в кабале. Трону тубус и вместо пятисот золотых получу триста восемьдесят. Сто из них автоматически спишется в пользу Стаса, и еще двадцать процентов от суммы я заплачу в виде комиссии за перевод.

– Вот это попадалово… Ладно, без проблем, – Герман снова запустил руку в сундук.

В ту же секунду интерфейс NS-Eye мигнул оповещением:

– Тьфу ты! Не сработало! – во мне опять вскипело негодование.

– Хм, – качок с недоверием посмотрел на ладонь, будто бы это она нечаянно выдала осечку. – Странно. Наверное, это потому, что награды именные?

– Да, скорее всего, – я нервно ходил взад-вперед, с удовольствием пиная попадающиеся на пути конечности мертвецов.

– А долго еще выплачивать?

– Не очень, чуть менее шести столетий.

– Дерьмово.

– Во-во. И главное, с этим уже ничего не поделаешь.

– Уверен? Быть может, все-таки найдется какой-нибудь способ? О котором мы доселе не знаем?

– Разве что Стас, он же Амон Гёт, самостоятельно не откажется от права требования. В чем я лично сильно сомневаюсь. Особенно после того, как благодаря нашему с Августом участию нечаянно обнулился его младший брат, приняв перед смертью роскошную ванну серной кислоты.

– Ох, – Германа аж перекосило. – И слава богу, что этот сумасшедший ублюдок сдох. Извращенец конченый. У него, видимо, были какие-то врожденные проблемы с потенцией, и он как Чикатило раз за разом втыкал лезвие ножа прямо туда и будто бы им…

– Так. Я понял, не продолжай, пожалуйста.

– Сам не хочу. Бр-р-р, и как таких людей Земля носит?

– Носила, – поправил я. – Теперь они перекочевали сюда.

В попытке отвлечься я присел рядом с танком и принялся разглядывать один из полученных в награду камней, справедливо рассортированных по двум одинаковым кучкам.

– И снова ничего не понятно… – я прервался на полуслове, переключив внимание на валяющуюся неподалеку булаву, над которой висела видимая лишь мне одному строка загрузки: восемьдесят семь процентов. – Какие-то детали и магические усиления, но для чего они? Как использовать, в какой области применять?

– Меня больше интересует, сколько они стоят, – отозвался напарник, пристально рассматривая отливающую фиолетовым руну Линат. – Интуиция подсказывает: это самое ценное, что было в сундуке.

– Думаешь?

– Угу. Без удвоенного коэффициента награды «первооткрывателя» их было бы не по две штуки каждого вида, а по одной. В связи с чем возникает вопрос: стоит ли рисковать своей жизнью и сражаться с толпами мертвецов ради шестерки неказистых кусочков базальта?

Я бережно отложил камень в сторону, поменяв его на другой.

– Да, скорее всего. Однако просиживая задницы на дне темного колодца, правды мы никогда не узнаем. Следовательно, возникает вопрос: ты придумал, как будем выбираться отсюда?

– Я? – удивился Герман.

– Ты.

Наконец, чудовищное оружие мигнуло в последний раз и исчезло.

– Кто говорил, что придумает способ, как перебраться через эти высоченные стены?

– Ах да. Я и забыл.

Качок медленно встал, отряхнулся, распихал по карманам награду и деловито направился в сторону восточного края арены. А приблизившись вплотную, принялся поочередно простукивать каждую из колонн.

Минут через пятнадцать я наконец не выдержал и ехидно поинтересовался:

– Тайник хочешь найти?

– Нет. Подумал, если мы отыщем более-менее хрупкий участок, то возможно с помощью телекинеза и сейсмики получится его разбить. И выбраться на волю. Или, в крайнем случае, повтыкать в камень колышки и по старинке взобраться наверх. Как альпинисты.