Глава 12 Резкие слова

Рассказы о паучьем случае, как прозвали то происшествие, распространились по школе еще до окончания дня и стали причиной для повсеместного смеха. Когда же мадемуазель Руже услышала о них, то съехидничала:

– Кто мог подумать, что француженка так пустоголова! – были ее слова. – Вот я ничего не имею против пауков, червей, моли или даже змей! Мадемуазель Дюпон следовало постыдиться, выставляя себя в таком свете!

Первый класс, несомненно, обсуждал случай гораздо больше других. Они сотрясались от смеха, когда вспоминали о бедняжках Мэри-Лу, мадемуазель и Гвендолин, павшими жертвами одного и того же паука!

– Чертовски умный паук! – высказалась Ирен. – Я знаю только трех человек в классе, которых он мог напугать. Снимаю шляпу перед пауком.

– Не могу понять, почему он выбрал мою парту, – пожаловалась Мэри-Лу.

– Нет, это было просто безобразие, – вставила Гвендолин. – Бедняжка Мэри-Лу! Должно быть, ты до смерти напугалась, когда увидела его. Интересно, а кто положил его туда?

Наступила тишина. В первый раз в голову ученицам первого года пришла мысль, что паука мог кто-то принести нарочно. Они переглянулись.

– Тогда это была мерзкая шутка – положить его в парту бедняжки Мэри-Лу, – нарушила молчание Джин. – Ведь она никак не может победить свои страхи по поводу всего и вся, и сдается мне, она чуть из шкуры не выпрыгнула, когда обнаружила его. Думается мне, что любой шутник в нашем классе вполне разумен, чтобы подбросить его в парту, ну, пример Алисии!

– Если только Алисия не подбросила его! – прозвучал вкрадчивый голос. – Ты же обожаешь всякие шалости, не правда, Алисия? Ты и Дэррелл были в кабинете первого класса перед дневными занятиями. И больше того, все мы помним, как ты сказала, что кинешь паука за шиворот Мэри-Лу!

Это произнесла Гвендолин. Алисия кинула на нее взгляд:

– Ну, я этого не делала, – ответила она. – Как и Дэррелл. Извини, что разочаровала тебя, душенька Гвендолин Мэри, но это не наша проделка. Если же выбирать кого, то я полагаю, что этим шутником была ты!

– Мэри-Лу – моя подруга! – заявила Гвендолин. – Я бы никогда не поступила с ней так!

– Да, но один раз уж ты почти утопила ее, так что, полагаю, ты способна подложить паука в ее парту в другой раз, – сказала Дэррелл.

– Крайне забавно, что вы с Алисией были одни в классной перед полуденными занятиями, – продолжала упорствовать Гвендолин, раздраженная из-за того, что никто не поддержал ее предположение.

– Замолчи, – резко бросила Кэтрин. – Мы знаем, что ни Дэррелл, ни Алисия этого не делали, потому что они об этом сказали! Паук, очевидно, попал туда случайно, и точка.

– Ну а я думаю… – начала Гвендолин, но весь класс мгновенно подхватил слова Кэтрин:

– Замолчи, Гвендолин; Гвендолин, помолчи! Прикуси язык, Гвендолин; Гвендолин, ни слова!

И той ничего не оставалось поделать, кроме как умолкнуть. Гвендолин нахмурилась и рассердилась. Это ведь был просто великолепный замысел, но все, чем он закончился – ее двойным наказанием, и полной неудачей в попытке выставить Алисию и Дэррелл виновными в этой выходке. Правда, весь первый класс отправили спать на час раньше, но они все согласились, что это того стоило.

Гвендолин злила вся эта ситуация. Она решила не останавливаться из-за первого провала, а продолжать измываться над Мэри-Лу, и, в конце концов, класс запишет эти проделки на счет Алисии и Дэррелл. Еще она подумала, что ей следует намекнуть мисс Поттс, что она полагает, что за всем стоят Алисия и Дэррелл.

Но сильно далеко она не продвинулась. Ей нужно было пойти к мисс Поттс насчет некоторых незасчитанных домашних работ, смиренно стоя рядом с учительницей в том небольшом кабинете в Северной Башне, который мисс Поттс делила вместе с мадемуазель Дюпон.

– Мисс Поттс, я ужасно сожалею из-за того случая с пауком, – начала она. – Несомненно, что Алисия и Дэррелл были в классной комнате перед занятиями, и совершенно уверена в том, что они что-то знают. Я слышала, как Алисия говорила…

Мисс Поттс перевела на нее взгляд:

– Ты что, пытаешься наушничать? – поинтересовалась она. – Или же, говоря вежливо – пересказывать небылицы? Потому как если это так, то со мной это не пройдет. В школе-пансионе, которую я посещала, Гвендолин, у нас были прекрасные наказания для ябед. Все девушки из дортуара ябеды давали сплетнице хорошего тумака плоской стороной щетки для волос. У тебя, быть может, есть много интересного, о чем можно было бы поведать, но бесполезно ожидать, что я выслушаю. Кроме того, любопытно, в ходу ли у девочек тоже наказание для доносчиц. Надо поинтересоваться у них.

Гвендолин побагровела. Ябеда! Мисс Поттс посмела назвать ее, Гвендолин Мэри Лэйси, ябедой! И все только потому, что она просто хотела любезно подсказать. У Гвендолин не нашлось слов. Она чувствовала подступающие слезы, но мисс Поттс всегда нетерпимо относилась к девочкам, которые ревели. Гвендолин вышла из комнаты, страстно желая хорошенько хлопнуть дверь, как часто делала дома. Но поступать так здесь она не осмеливалась.

К себе она чувствовала острую жалость. Если бы только ее мамочка знала, в какую кошмарную школу она попала, то тут же забрала ее обратно. Мисс Уинтер, в свою очередь, тоже пришла бы в ужас. Но вот насчет отца Гвендолин не была столь уверена. Он вполне мог сказать что-то вроде того, что произнесла мисс Поттс.

Прошла неделя. Это были весьма приятные деньки, жаркие, но с освежающим ветерком, при котором игры и плавание стали приносить еще больше удовольствия, чем прежде. Алисия и Бетти упорно тренировались для школьных соревнований. Обе были замечательными пловчихами и ныряльщицами. Дэррелл пыталась подражать им во всем. Она тоже была хороша в плавании, но не настолько хороша, как девочки. Но зато она ничего не боялась, и ныряла с самой высокой вышки и скатывалась с горки в любых, даже самых причудливых, положениях.

Единственной, кто грустил на этой неделе, была Мэри-Лу. С ней случалась куча различных мелких неприятностей. К примеру, ее одежда в раздевалке упала в бассейн с водой, и вся вымокла. Девочке пришлось отнести ее к сестре-хозяйке, чтобы высушить.

Сестра-хозяйка разгневалась:

– Мэри-Лу! Разве ты не могла аккуратно развесить свои вещи в раздевалке? Ты же прекрасно знаешь, что на полу постоянно лужи от девочек, которые ходят то в бассейн, то обратно.

– Я развесила их, сестра-хозяйка, – кротко ответила Мэри-Лу. – Точно знаю, что они висели аккуратно.

Затем на ракетке Мэри-Лу неожиданно обнаружились три оборванные струны. Они не износились, а выглядели так, будто их порвали. Мэри-Лу была огорчена.

– Моя новая ракетка! – сказала она. – Только глянь, Гвендолин, кто бы мог подумать, что такое может случиться с только купленной ракеткой?

– Никто не мог, – сказала Гвендолин, притворяясь, будто очень тщательно разглядывает инвентарь. – Эти струны были перерезаны, Мэри-Лу. Кто-то очень отвратительно подшутил над тобой. Что за безобразие.

Мэри-Лу впала в отчаяние. Она не могла поверить, что у нее есть хоть какие-то враги. Но когда она обнаружила, что пуговицы с ее субботнего платья были срезаны, она поняла, что это дело рук злого и подлого человека. Гвендолин утешала ее.

– Не обращай внимания. Ясама пришью их тебе! Терпеть не могу шитье, но ради тебя я это сделаю, Мэри-Лу.

И так, устроив целое представление из этого, за один вечер Гвендолин пришила все шесть голубых пуговиц. Все первоклассницы смотрели на нее с удивлением. Они-то знали, что Гвендолин никогда не предлагала свои услуги в шитье, чтобы помочь.

– Но как все пуговицы могли оторваться? – спросила Джин.

– Хотела бы и я это знать, – пафосно изрекла Гвендолин. – Шесть пуговиц, и все оторваны! Я пришиваю их для Мэри-Лу, потому как я сожалею о том, что кто-то мог так жестоко пошутить. И я также хотела бы знать, кто порезал струны на ее ракетке.