Несколько часов он шел по следам, оставленным на песке, и вот наконец вдали показались темные точки. Похоже, он все-таки кого-то настиг. Ускорив своего твердокрыла, он поспешил к ним, но вот когда уже отчетливо стали видны очертания вереницы торговых повозок, он вдруг понял, что те, по-видимому, заметив его приближение, заметно ускорились. Это еще больше укрепило Мио в мыслях о том, что что-то тут явно нечисто. Между тем его безмолвный уже бежал на максимальной скорости, едва касаясь всеми шестью своими лапками поверхности песка. Однако Мио все продолжал его подгонять, вынуждая все больше и больше ускориться. Под конец тот приподнял свои жесткие щитки на спине и расправил полупрозрачные тонкие крылышки, спрятанные под ними. Издав жужжащий звук, он грузно приподнялся над поверхностью песка и буквально рванул вперед, при этом Мио едва не свалился с его головы, благо он крепко держался за его усики и был умелым наездником.

Наконец вереница повозок стала приближаться, Мио обогнал их и стал требовать остановиться. Какое-то время его приказ игнорировали, и возничие все продолжали подгонять своих ездовых палзунов, которые явно не были созданы для скорости и уже едва могли держать высокий темп бега. Наконец, когда их погонщики убедились, что им явно не уйти от настойчивого преследователя, они остановились. Не успела еще осесть поднятая повозками пыль, как из самой большой и богато украшенной вышел сам господин Тан. Недолго думая, он бухнулся на колени, едва не завалившись в силу своей грузности набок, и низко склонил голову.

— Прошу, пощадите! Я не сделал ничего дурного! — буквально пропищал он, при этом все его грузное тело тряслось от крупной дрожи.

Мио слез с головы своего измотанного погоней твердокрыла и, подойдя к нему, окинул угрюмым взглядом.

— Если вы, господин Тан, не сделали ничего предосудительного, зачем же вы тогда так удирали?

— Я всего лишь боялся, что вы обрушите на мою несчастную голову праведный гнев, после того, что натворила эта неблагодарная.

— Хм, выходит, вы уже в курсе, что она сбежала. И откуда, позвольте поинтересоваться?

— Я торговец, ваша милость, быть в курсе всего происходящего — это залог успеха, а то и просто выживания.

— Как-то это странно звучит. К тому же только стражи ворот знали о том, что идет поиск сбежавшей из прайда самки, а они не отличаются болтливостью. По крайней мере, насколько мне это известно.

— Даже у стен есть порой уши и глаза.

— Допустим, однако при всем этом зачем вы покинули логово? Уж не способствовали ли вы ее побегу?

— Ни за что, ваша милость, если вы мне не верите, можете обыскать каждую щель моего скромного каравана, — с жаром произнес торговец, впервые за все время осмелившись посмотреть Мио в глаза.

Однако тот слабо верил в его искренность. В конце концов, это могло быть частью какого-то плана, но все же он выразил желание воспользоваться разрешением осмотреть все повозки. Вскоре он, буквально обшарив все укромные уголки и заглянув даже под каждую из них, желая убедиться, что не пропустил никаких тайников, как и ожидал удостоверился в том, что беглянки действительно нет в караване.

— Вот видите, я же говорил. И вообще уверяю вас, я первый, кто вернул бы ее назад, при первой же возможности хорошенько проучив за подобную дерзость. Поступить так и это после всего, что я для этой неблагодарной сделал.

Короткие усики торговца возмущенно встопорщились, давая понять, что он возмущен до глубины души. Тут решимость Мио в том, что тот причастен к побегу молодой львицы, стала заметно ослабевать, и он более доброжелательно обратился к торговцу.

— Кстати, а откуда она у вас появилась, господин Тан?

Тот, видя, что его преследователь стал намного дружелюбнее, немного осмелев, произнес:

— Это долгая история, мой добрый господин. Может, вы окажете мне честь и поднимитесь в мою скромную повозку? Там вы могли бы с большим удобством все послушать, чем стоя на этом невероятном зное.

Мио согласно кивнул, и они вместе поднялись в повозку, где ее хозяин приказал подать им прохладительные напитки, а когда его приказ был исполнен, начал свой рассказ:

— Я встретил ее у одного из небольших общин стада винторогов. Она забрела туда накануне моего там появления, и это явно не приносило спокойствия тамошним обитателям, так что я вызвался сделать им одолжения и забрать ее с собой.

— Просто верх бескорыстия, — с едва скрываемой усмешкой произнес Мио.

Тан сделал вид, что слегка обиделся и, глядя в сторону, тихо произнес:

— Не все же мерить благами этого суетного мира. Порой стоит подумать и о встрече с Древними, коя никого из нас не минует.

Мио в ответ лишь слегка усмехнулся. Зная нрав торговцев, он почти был уверен, что тот потребовал плату с тех обитателей за свое благородство.

— Ладно, оставим эту тему. Вы лучше скажите, она хоть что-нибудь о себе рассказывала, кто она и откуда?

— Увы, похоже, с ней что-то случилось до того, как она попала в ту общину. Она ничего не помнила, даже свое имя была не в силах поначалу вспомнить. Я взял ее под свою опеку и столько времени заботился, а она так мне отплатила за все то добро.

На его морде снова появилось возмущённое выражение, а в голове Мио между тем пронеслось: «Ну да, особенно за то, что ты решил ее преподнести, как дар».

Однако вслух он ничего не стал говорить, а лишь спросил:

— А вы можете указать, где именно находится та община, где вы ее встретили?

— Да, конечно.

Торговец достал из ближайшего ларя, украшенного изысканной резьбой, небольшую походную карту изведанного мира, изготовленную из прочных волокон катуры. Немного поводив по ней кончиком небольшой указательной тросточки, прилагающийся к ней, наконец решительно ткнул в одну из ее частей.

— Вот тут.

Мио посмотрел туда, куда он указал. Там, судя по знакам, располагалась горная цепь северного нагорья. Это место находилось довольно далеко от их логова и почти на самом краю известных земель.

— Вы совершенно уверены, что именно там располагается та община?

— Это так же точно, как то, что вслед за солнцем на небосвод взойдет луна, ваша милость.

После этого они еще какое-то время вели беседу. Мио хотелось узнать как можно больше о беглянке, но все, что мог еще поведать ему господин Тан, было слишком незначительно и никак не проливало свет на то, куда та могла пойти, оказавшись на свободе. Наконец они расстались, и Мио, прощаясь с ним, выразил ему уверение в том, что все произошедшее никак не повлияет на торговца, и он спокойно может приезжать в их логово с торговыми делами. Напоследок в знак примирения он купил у него несколько дорогих безделушек, решив подарить их своей матери и кормилице.

После этого он снова взобрался на своего твердокрыла, уже к тому времени отдохнувшего, и отправился назад в свое логово, по дороге продолжая думать о загадочной беглянке и о ее дальнейшей судьбе.

я

Пылающий солнечный лик уже почти достиг конца своего пути у края небес, где он должен был нырнуть за край земной тверди, уступая свое место младшей сестре, освещающей по повелению Древних мир, пока ее старший брат предавался отдыху в небесном логове. Постепенно все вокруг стало окрашиваться в багровые тона, тени стали длиннее, и наконец пошла на убыль невыносимая дневная жара. По старой едва заметной дороге ехала небольшая группа всадников из племени львов, восседавших на покрытых дорожной пылью твердокрылах. Она же осела на их небольшом походном снаряжении, оружии и на них самих, окрашивая мех в серый цвет. Усталые и безмолвные уже едва переставляли свои лапки, да и на мордах их седоков так же лежала печать усталости от проделанного ими долгого пути.

Вот уже почти полный лунный лик они провели на спинах своих верных твердокрылов, выполняя приказ своего властителя, вожака племени огненных львов востока. До него дошли слухи, что на окраине его владений произошло несколько весьма мощных колебаний земной тверди. Желая узнать, как это отразилось на обитателях его земель, он отправил одного из своих старших сыновей осмотреть границы и обо всем доложить.