Впоследствии именно эти же самые офицеры германского абвера, которые некогда путешествовали по Сибири, возглавили так называемый «Восточный»

Abteilung

данной организации, и уже описываемый нами «Толстый Фан» из Тихуаны получил именно от них свое прозвище. На основании этого американская исследовательница делала в своей работе предположение, что либо этот «Толстый Фан» был похож внешне на первого «Толстого Фана», либо он был родом из одной с тем местности, либо, может быть даже в качестве совсем уж безумного предположения, был с ним родственником, и в данном случае мы имеем не просто случайный псевдоним, но проявление весьма характерного германского чувства юмора. Впрочем, эта версия (впрочем, как и многие другие) не нашла своего подтверждения.

Теперь, когда мы немного ознакомились с «врагом народа Америки», вернемся к описанию его жизни и рассказу о гибели. Первые американские сведения о «Толстом Фане» начинаются с 1944 года. В это время он был чиновником в правительстве Чан-Кай-Ши с весьма размытыми полномочиями. Вернее, по американскому мнению, это был банальный «лоббист» — взяткодатель, который в совершенстве владел чисто китайским искусством «коу-тоу» (в переводе на русский — «рука руку моет»). То есть этот «милый китаец» предлагал американцам поставлять правительству гоминьдана всякую всячину, а сам при этом использовал некую хитрую «схему откатов», при которой войскам националистов доставалось чуть меньше обычного, а разница шла в карман самому Фану, его китайским друзьям и соответственно — поставщикам из Америки. Сказать, что амеры были обрадованы найти столь любезного и обаятельного господина в китайском правительстве, погрешить против истины: они заглотили этот крючок целиком со всею леской и большей частью удилища, и работа у них закипела.

Надо сказать, что в отличие от прочих коррупционеров и казнокрадов времен гоминьдана Толстый Фан всегда привлекал американцев несвойственной для прочих китайцев честностью и способностью держать свое слово. Кроме этого сам он жил весьма скромно, и поэтому все считали его весьма усердным и честным чиновником. То есть при том, что через него сами американцы выносили из казны гоминьдана суммы немыслимые, Фан никогда не дал повода заподозрить себя в воровстве самим китайским проверяющим организациям. Сначала это забавляло американцев, потом радовало, потом стало чуть-чуть настораживать. В конце концов, они приперли его к стене набором фактов и задали нелицеприятный вопрос: для чего ему столько денег, если он их не расходует.

В ответ на это Фан совершенно «рассыпался» и признался американским разведчикам в том, что уже давно разуверился в способности гоминьдана победить коммунистов, и поэтому он теперь день и ночь хомячит американские доллары, для того чтобы, когда коммунисты все-таки столкнут местных воров и идиотов в Китайское море, у него была возможность уехать в благословенные штаты и там жить долго и счастливо. А не тратит он денег потому... В общем, у Толстого Фана была одна страшная тайна. На деле он давно и успешно сотрудничал с немецкой военной разведкой. На изумленные вопросы американцев, что именно забыл абвер в глубинных районах Китая, Фан объяснил, что у его немецких хозяев были старые и серьезные проблемы с получением редкоземов для производства легированных сталей для тех же Тигров. Кроме этого германская сторона испытывала недостаток в природных источниках урана для каких-то своих сверхсекретных проектов. И поэтому Фан жил в изумительных ебеньках посреди великой войны, занимаясь организацией добычи редкоземов и урановой смолки на благо Великого Германского Рейха. При этом немцы очень боялись, что на него, тихого китайского чиновника, кто-то обратит пристальное внимание, и поэтому он все это время и прикидывался ветошью. А он хотел бы жить яркой жизнью, иметь много женщин, выпивки и наркотиков — не для себя лично, а ради продажи их страждущим, и поэтому боготворит Соединенные Штаты Америки, где все его мечты могут легко стать реальностью со всей его будущей благодарностью добрым американским друзьям и товарищам. Амеры понимающе переглянулись, и Толстый Фан тут же стал двойным агентом — германской и американской разведок — одновременно. Разумеется, американцы заинтересовались подробностями сотрудничества Фана с немцами, и вскоре выяснилось самое интересное.

У немецких исследовательских групп существовала проблема. По их сведениям, в Союзе, который отставал от Германии в области исследований новых типов вооружений, была создана служба разведки при комитете вооружений, которой были приданы спецподразделения на фронтах, отслеживавшие появление новых образцов немецкого оружия в зоне боев и при первой возможности пытавшиеся их заполучить для исследования. В итоге, по наблюдениям немцев, после первого же использования новых экспериментальных типов оружия на Восточном фронте уже в первые 20—30 часов во фронтовой полосе фиксировалась нездоровая активность русских разведгрупп и патрулей, которые занимались проникновением в глубь германских позиций в явных поисках той самой новой «вундервафли», только что примененной немцами. Тестирование образцов, предназначенных для поражения живой силы противника, требовало наличия этой самой живой силы. А в ту пору основные массы таковой наблюдались немцами на Восточном фронте, где как раз и создалась столь сложная для тестирований ситуевина. Но немцы народ хитрый и изворотливый. К счастью для них, в это же самое время шли активные боевые действия с применением огромных количеств живой силы, причем с трех сторон сразу, посреди большого Китая. Потери этой самой живой силы в процессе войны не поддавались учету и выглядели просто катастрофическими. В этих условиях немецкая военная разведка сочла, что можно очень успешно скрывать десятки людей, убитых в ходе тестирований новым экспериментальным оружием, внутри гор местных трупов.

Сказано — сделано, и вскоре немецкая разведка принялась отрабатывать в основном стрелковые и артиллерийские системы вооружений на удаленных китайских полигонах — по врагам гоминьдановской армии. Вопрос был в цене и уровне продажности местных боевых генералов. Продажность наличествовала, а о цене Толстый Фан умел с ними легко договориться. По мнению немцев, данная метода была, безусловно, успешной, ибо, несмотря на то что Союз был неподалеку, при таких испытаниях не было обнаружено никакой активности русской разведки, и поэтому новые образцы вооружений и итоги тестирований немцам, по их мнению, удалось сохранять в полной тайне. Собственно, русские даже оказывались в неведении насчет того, что у них прямо под носом немцы копали редкоземы с урановой смолкой, так что успех всей этой деятельности был безусловным.

Амеры сперва не поверили во все эти россказни, но тогда Фан в подтверждение своих слов предоставил им полную техническую документацию и экспериментальные образцы новой авиационной немецкой пушки, о существовании которой американцы ведать не ведали. При этом пушка оказалась так хороша, что амеры даже создали ее аналог, который с успехом применяли в небе Корейской войны. По факту именно эта пушка оказалась чуть ли не единственным способом эффективного противодействия автоматическим пушкам русских, которые хоть и были уже следующего поколения, но все же лучше, чем ничего. За этот подвиг Толстый Фан был даже награжден американским правительством. Были и другие хитрые вундервафли, тиснутые Толстым Фаном у немцев, но как раз в это время подобная деятельность стала сворачиваться. Во-первых, в конце войны немцы уже не могли таскать подобные типы оружия на край света, а во-вторых, появился Второй Фронт, и немцы не имели на нем столь же сильного противодействия разведки вооружений, как на Восточном, так что они уже спокойно проводили себе тестирования на Западном фронте, не выезжая никуда из Германии.

Короче говоря, связи Толстого Фана с американской разведкой были весьма сложны и многогранны, и из Китая в Америку он прибыл более чем богатым человеком. Здесь в Мексике он быстро открыл свое дело и занялся контрабандой, сутенерством и крышеванием проституток, а также производством и продажей наркотиков на Западном побережье как США, так и Мексики. При этом он никогда не забывал своих старых и добрых друзей из американской разведки, предоставляя им самых лучших девиц, самый чистый кокаин и так далее. Ну и благодарить конвертами не забывал — постоянно. Поэтому притом, что Толстый Фан быстро стал весьма важной фигурой в китайском преступном мире обеих стран, американская Фемида была совершенно слепа ко всем его невинным художествам. В конце концов, все это происходило внутри китайской среды, и если там даже и убьют проститутку или сдохнут от передоза — кто этих «чинков» считал?