- А где же картина? - оглядывалась я по сторонам.
Никакого творческого беспорядка. Стиль минимализм, белая мебель, несколько фото в золотистых рамках и даже обои белые. Я представила на них дверь и, кажется, даже поежилась.
- Дверь в никуда? - рассмеялась Жанна. - Сейчас покажу. Правда, это очень личное, я больше никому не показывала ее, только Мерфи.
Мерфи вертелся под ногами на круглом зеленом ковре в красных маках, повизгивая и отчаянно колотя себя хвостом по бокам.
Женя взяла любимца на руки и чмокнула в мокрый нос.
- Правда, проказник?
- А где же картина? - повторила я вопрос.
- Я уже повесила ее на кухне.
- Повесила на кухне? - испугалась я, что история с картиной повторяется. - Ты не хочешь ее отдавать?
- Признаться, не очень, - весело ответила Женя, шутливым жестом приглашая меня проследовать в распахнутую кухонную дверь. - Она мне нравится и самой, правда, не совсем то, что просила заказчица, получилось. Заказ мне показался, как бы сказать, скучноватым и я...
Я в восхищении остановилась перед дверью на еще не просохшем полотне на подрамнике.
Дверь была одновременно и похожей, и не похожей на те, которые я видела раньше. Она была даже более реальной, и в нее хотелось войти, тем более, что она была слегка приоткрыта, как будто приглашала выйти из темноты в цветущий сад.
- Я так подумала, почему я должна писать в точности так, как мне говорят? В общем, решила, что немного креатива не повредит. Они, правда, пока не знают об этом. Будет сюрприз... И назвала я ее не "Дверь в никуда", как они хотели, - заговорщицки улыбнулась Женя, а "Выход из ниоткуда". Это название ей больше подходит. Завтра я отдам им картину. Но если не захотят забирать, я уже говорила, что не слишком расстроюсь. Она отлично смотрится на кухне.
36
Я наконец-то знаю, как мне жить и что мне делать дальше. Я посажу волшебный розарий, и вокруг станет вдвое больше красоты.
Мне нравится бывать в гостях у соседей, часами валяться в дальнем уголке их яблоневого сада с книжкой и чаем из листьев смородины. Есть яблоки, только что сорвавшиеся в траву с отяжелевших ветвей.
Яблоки красные, на ощупь слегка бархатистые, сочные, сладкие. Трава слегка прохладная, пушистая и мягкая - живой ковер, посаженный Джорданной, в смысле Анж.
В следующем году я обязательно обзаведусь таким же и буду также разуваться прежде, чем вступить в свой сад, как инстинктивно делаю в саду друзей.
Их это сначала немного смешило, но потом они тоже попробовали снимать обувь в своем саду и сказали, что я это здорово придумала, что это полезно для здоровья, особенно если прихватишь с собой большую прозрачную кружку со смородиновым чаем и что вообще я молодец.
Надо сказать, у моих новых друзей, которые стали для меня гораздо больше, чем просто друзья, есть один недостаток. Они не читают книги. Вообще. Шкаф с книгами, доставшийся им от прежнего владельца дома, стоит в их прихожей просто для мебели, хотя в нем много интересного - от редких детских книг и золотой и серебряной классики до талантливых современных авторов, о многих из которых я даже не слышала.
В общем, я часто прихожу к друзьям как в библиотеку. Но постепенно я стала замечать, что мир персонажей и литературных героев окончательно теряет для меня очарование. Блокнот давно распахнут на одной и той же странице, один лишь сквозняк беспокоит его. Мир, где живут прототипы, гораздо интереснее и непредсказуемее книжного.
Даже писателям-фантастам с их буйным воображением не додуматься, не домечтаться до того, что происходит порой на земле наяву.
По этой причине художественному вымыслу я теперь предпочитаю биографическую прозу, но еще интереснее писать свою собственную книгу жизни, но не ручкой в блокноте и не на вордовском листе, а каждый день своими мыслями, поступками. Стараться наполнить их любовью и радостью, и тогда они сами наполнятся смыслом.
Я написала все, что хотела сказать. Три книги, две из которых еще не дописаны - одна о Джордане, и одна та, которую, надеюсь, вы читаете сейчас, то есть не сейчас, а когда она будет дописана и издана. Не слишком-то много, согласна, да, но в каждом слове там моя душа, мои невероятные надежды. Теперь они сбылись.
Осталось совсем немного - одно неисполненное обещание. Джордана до сих пор так и не увидела своего дельфина. Не отправлять же ее в самом деле в дельфинарий, это было бы глупо, бездарно и пошло. Джордана заслужила совсем другую Встречу.
Послать их с Джастином на море отдохнуть или по какому-то делу, например, изучать язык дельфинов? Снова что-то не то. Совершенно другая история.
Лена права. Джордана не из тех, кого отделяют от красоты километры. Если бы Джордана жила изначально у моря, она бы, конечно, занялась изучением дельфиньего языка, но птичий ничуть не менее интересен и куда богаче диалектами.
В общем, проще заставить Нарри ответить взаимностью Крамскому. В конце концов светит же Луна отраженным светом, хоть и не излучает его, как солнце, но свет Луны тоже свет. Так и Крамской это, образно говоря, Солнце, а Нарри - Луна. Ничто не мешает ученым будущего встроить в Нарри какой-нибудь отражатель чувств, уж не знаю, как они там это назовут, но абсолютно убеждена, что у Нарри и Крамского наступит гармония и идиллия.
О своих соображениях на этот счет, как можно любить отраженной любовью, я совершенно спокойно рассказывала Тиму, пока мы с ним гуляли по окрестностям, в то время как Анж доила коз, а Андрей как обычно кого-то спасал, и мой новый друг совершенно не считал меня сумасшедшей. Огромное счастье встретить людей, с которыми не нужно притворяться адекватной.
Мы миновали дубраву, и дорогу нам преградила колючая изгородь. Дикий шиповник как будто сросся с ветхим забором, поддерживая его. Калитка легко открылась, приглашая в яблочное царство. Кисло-сладкие дички потихоньку наливались солнцем.
