– У вас есть еще вопросы? – спросила профессор Орэлла.

– М-м… да!

Мелисса осторожно покосилась на Омут: трое студентов встали из-за своих места и направились следом за деканом Мунлесом.

– Что за червь в банке у Малиса? Вы что-то знаете о разработках Омута?

Двое профессоров также обратили взгляды на мрачную компанию тайного клуба.

– Боюсь, что декан Мунлес не делится своими разработками в Омуте с другими преподавателями, – вздохнула профессор Орэлла, – это тайна только самого Омута и ректора Лорда Сееры. Ну, судя по виду, это новый слизень. Не видела ничего подобного в Перекрестках. Впрочем, я не советую вам соваться в это дело, ребята. Делайте то, что должны. Если залезть в Омут… можно и не выбраться. Или даже пострадать.

– «Пострадать»? – переспросила Эш.

– Мы знаем лишь о том, что там ведутся проекты, особо опасные для жизни, – ответил профессор Саг.

– Именно поэтому они забрали себе моего осьминога! Он у меня был… очень опасным! Он не выходил несколько дней из фазы агрессии!

Саг и Орэлла мрачно переглянулись.

– Я считаю, что подобный поступок декана недопустим, – высказалась Орэлла, – он не имел права отнимать у студента проект и присваивать его своим тайным разработкам. Он даже не является твоим наставником, чтобы так поступать. Мунлес воспользовался властью, которая имеется в его распоряжении. И без ректора тут не обошлось, конечно. Впрочем, Эш, не обращай на это внимания. Это значит только одно: твой проект впечатлил руководство Академии настолько, что они не сдержались и украли его у тебя. Поэтому не переживай об этом ни минуты. Уверена, что с новым образцом все получится также успешно.

– Да, профессор. Я буду стараться. Обещаю.

Омут прошел мимо них. Малис держал в руках банку с черным слизнем. Он, Кроу и Эрис косо поглядывали на Мелиссу, Эш и Винтера. Омут считал их своими прямыми конкурентами и радовался каждым ослаблением позиции со стороны противника. Винтер потерял проект. У Эш его нагло отняли. А Мелисса занималась защитой труда шахтеров, что шло вразрез с политикой Академии. Именно по этой причине Мунлес так яростно «атаковал» студентов перед сроками сдачи проектов.

– Возвращайтесь к работе, ребята, – велел им профессор Саг, – ее у вас сейчас предостаточно. Мы с профессором Орэллой сегодня же сходим к ректору и попросим новый образец. Удачи вам.

Распрощавшись с профессорами, троица вернулась за свой стол. Мелисса закрыла стеклянную книгу, обдумывая свои мысли.

– Вы есть хотите? – поинтересовалась Эш. – Что у нас сегодня?

– Только салаты из водорослей с мидиями, – ответил Винтер.

– Ох… опять эти мидии! Каждый день! Да сколько можно?!

Потом двое друзей обратили на молчаливую Мелиссу, погруженную в свои мысли.

– О чем задумалась, Мелисса? – спросил у нее Винтер.

– Омут. Хочу погрузиться в него с головой и узнать все его темные секреты.

– Присцилла!

Эвр увидев, обезглавленное тело, бросилась к нему. Отбросив розовый зонтик в сторону, она упала на колени. Ее пальчики в белых перчатках с дрожью потянулись к иссохшей шее, облитой запекшейся черной кровью.

– Нет… нет…

Синяя пещера усыпана окровавленными трупами сов, изрезанных и искромсанных на куски. Перья. Кровь. Отрубленные головы.

Некогда громадные крылья Присциллы обратились в тонкие обломки из костей, обтянутые черной кожей – перья осыпались.

– Как им это удалось? – ужаснулся Алойш, увидев жуткое зрелище.

Вилиамонт Гринштейн, оставаясь в инвалидном кресле, крепко сжал пересохшие губы и процедил:

– Они нашли их…

Эвристика, заливаясь слезами, извергла адский крик:

– Откуда у них мечи?

В пещере повис звенящий стон.

– Где они взяли проклятые мечи?

Эвр с гневном ударила кулачком о каменный пол. Девочка обернулась и злостно взглянула на Вилиамонта, пыхтя, как бык на корриде.

Вилиамонт поймал себя на мысли, что никогда прежде не видел такой злости и столько ярости в глазах своей верной соратницы. Эвр хочет убивать. Он видел это желание в ее взгляде, полном жажды мести.

– Клинки были утеряны, – проговорил, заикаясь Алойш, – они не могли… невозможно…

Но у Вилиамонта нашелся ответ на загадку:

– Старая карга… – прошипел он.

Алойш сглотнул:

– Кама?

– Гадкая старуха! – рявкнула Эвр. – Это все из-за нее! Она дала им чертовы мечи! Она подсказала им, как пробраться сюда! Это все она! Их руками она сгубила нашу Присциллу!

Эвр подползла на коленках к отрубленной голове Присциллы, взяла ее в руки и подняла перед собой.

– Бедняжка…

Лицо Присциллы обезображено – худое, вытянутое, с длинными расплавленными глазницами, залитыми черной смолой, кровью.

– Мы будем помнить тебя всегда, дорогая.

Эвр подалась вперед и наградила мертвую треснутую, словно стекло, щеку поцелуем.

– Алойш, – Вилиамонт заговорил в приказном тоне, – с Камой разберешься ты. От этой дряблой перечницы необходимо избавиться как можно скорее.

– Слушаюсь, – кивнул Алойш в ответ.

– Но сперва… город.

– Перламутр-Бич? Вы уверены?

– Медлить нельзя. Этот город должен стать нашим в ближайшие дни.

Эвр это обрадовало. Она оставила голову Присциллы рядом с телом, подняла зонтик и вскочила на ноги.

– Это мне нравится!

Вилиамонт ответил торжествующей улыбкой и добавил:

– Они первыми начали войну против нас. Настал момент, когда мы должны нанести ответный удар и показать всем, на что мы способны. Очень скоро Перламутр-Бич встанет перед нами на колени. И мы станем его единственными владыками.

Вилиамонт сделал мягкий пасс рукой в сторону мертвого тела Присциллы – зажегся огонек. И вот уже язычки пламени охватили изуродованный труп. Струйки огня расползлись в разные стороны, задевая и поджигая мертвых сов.

Пещера занялась алым пламенем.

– Алойш, твой черед настал. Делай то, что должен.

– Да, милорд.

– Пришло время перейти к новой фазе.

– Энтони! Энтони!

Прижимая доску для серфинга к груди, он огляделся по сторонам. Перламутровый Пляж в разгар сезона всегда переполнен туристами и отдыхающими.

Бесконечные шезлонги, пляжные бамбуковые коврики, зонтики, шлепанцы, солнечные очки, маски с трубками, кремы от загара, панамки и разноцветные пляжные полотенца.

– Энтони Эрнандес! Я здесь!

«Где Миса? Черт! Ничего не вижу! Слишком много людей».

Он крутился на месте, топчась босыми ногами по горячему белому песку.

– Миса!

– Энтони!

– Где ты?! Я тебя не вижу!

Он тупо глядел во все стороны, пытаясь отыскать свою девушку среди загорающих дамочек, мускулистых пловцов, любовных парочек, играющих детей и заботливых бабушек, стоящих рядом с ними.

В ушах звенел легкий блюз, порой своей громкостью заглушающий шум морских волн.

– Я здесь!

На него напали сзади: так неожиданно и внезапно. Энтони подпрыгнул на месте и выронил синий серф с изображением дельфина из рук.

Позади раздался звонкий смех Мисы:

– Дурашка! Ты чего такой пугливый?

Он смотрел на Мису. Она стояла перед ним и ласково улыбалась. Миса подалась вперед, чтобы поцеловать его, но Энтони… сделал шаг назад.

– Что?

Миса тупо уставилась на него.

– Энтони, ты в порядке?

Он не ответил.

– Ты чего, милый? Все хорошо?

Она сделала шаг вперед. Он – шаг назад.

– Энтони… ты меня пугаешь! Что с тобой?

Она протянула ему руку.

– Пойдем. Самое время сделать заплыв. Большая волна вот-вот уйдет. Ты же хотел покататься на пене.

Снова шаг вперед.

Энтони не двигался и не отвечал.

– Ты чего завис? Энтони!

Миса уверенно выставила руки в его сторону, чтобы коснуться его плеч. Энтони ушел назад. Еще шаг. И еще.

– Энтони?..

Миса обиженно остановилась.

По ее глазам струились слезы.

– Ты чего уходишь от меня? Почему? Я тебя обидела?