На следующий день все мои подруги в очередной раз отказались ходить со мной взад-вперёд по любимой дороге, и мне составил компанию Виктор Петрович.

Проходя мимо дома Вити, я увидела его самого. Он стоял вместе с другом у ворот и о чём-то весело спорил. Заметив меня, они оба затихли, переглянулись и направились мне навстречу.

Щёки обдало жаром, руки предательски задрожали, я наклонила голову как можно ниже и уставилась на хомяка. Молодые люди подошли ближе и перекрыли мне дорогу:

– Привет! Классный хомяк! – сказал друг Вити и доброжелательно улыбнулся.

Я остановилась, боясь пошевелиться, румянец не спадал с лица. Витя так же, как и я, прятал глаза и смотрел куда угодно, только не на меня. В руках у ребят были семечки, и они предложили накормить ими животное. Витя протянул руку и взял у меня хомяка.

– А как его зовут? – обратился ко мне Витя.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди, и я не чувствовала землю под ногами.

«Что же мне ему сказать? Что же? Что же? Что же?! Правду говорить никак нельзя!»

– Хома! – вспомнила я имя Анкиного питомца, и моё сердце забилось вновь.

Витя протянул руку и насыпал в мои ладони семечки, наши руки на мгновение соприкоснулись, и я почувствовала, как всё тело обдало жаром.

Забрав хомяка, я быстро ретировалась, не услышав, что на прощание сказал мне Витя.

Прошёл месяц.

Во дворе за это время прибавилось несколько новых ребят. В третьем подъезде теперь жила Наташка со своим младшим братом, мамой и отчимом. Чаще всего она общалась с Анкой, но иногда гуляла и со мной.

Однажды мы с Наташкой отправились купаться на залив, где почти век назад затонула баржа. Полдня мы валялись на тёплом песке и плескались в мутной воде залива.

Переварив бутерброды, наши животы стали требовать добавки, и мы решили возвращаться домой. По пути Наташа вспомнила, что мама велела ей зайти за отчимом, который гостил неподалеку у своих родителей, и прийти домой вместе с ним. Быстро попрощавшись со мной, она скрылась за калиткой старого дома, и я осталась одна.

Домой вели две дороги, я решила пойти той, где ходило больше людей, и свернула с тропинки в сторону проезжей части.

Чтобы убедиться в безопасности движения, я повернула голову налево и уже занесла ногу на асфальтированную часть дороги, как вдруг из-за угла появился белый автомобиль. Я резко развернулась и вновь направилась в сторону пляжа. Кровь подступила к щекам, сердце забилось с неистовой силой, мне не нужно было даже оборачиваться: я знала, что это та самая белая «Волга», и что за её рулём сидит Витя.

Когда я поднялась на небольшой мост, автомобиль поравнялся со мной и сбавил ход. Тротуар отсутствовал, а автомобиль ехал так близко, что я ощущала тепло из-под капота. Стекло пассажирского сидения опустилось, и водитель посмотрел на меня. Я прибавила шаг. Автомобиль вновь догнал меня. Я ещё раз предприняла попытку ускориться, но всё повторилось. Я сделала глубокий вдох и, обойдя машину сзади, обратилась к водителю:

– Что?

– Я тебя знаю, и ты меня знаешь – садись в машину.

Голос Вити звучал немного тревожно, и мне показалось, что он был смущён.

Я ещё раз глубоко вдохнула и, топая ногами, словно капризный ребёнок, вновь обошла машину сзади и села на сидение рядом с водителем.

– На пляж идёшь?

– Да! – ответила я, игнорируя сырой купальник и полотенце, которое было всё в песке.

До пляжа мы ехали молча. Витя припарковал машину с левой стороны залива, которая была в тени. Молча вышел, снял шорты и в плавках направился к воде. Я вышла следом и пошла в противоположную сторону, но в воду не полезла, так как с этой стороны залива она была холоднее, да и я очень сильно стеснялась в тот самый момент, чтобы решиться поплавать.

Через несколько минут мы оба подошли к машине с разных сторон и молча уставились друг на друга. Витя облокотился на автомобиль и потёр царапину на правой двери – так часто делал и мой отец на своём «москвиче». В голове было пусто – ни одной идеи о том, как нужно вести себя в тот момент, когда твоя мечта сбывается.

Первым молчание нарушил Витя, он предложил выдвигаться домой, и я быстро уселась на пассажирское сидение.

– Оль, закрой дверь плотнее, – сказал он и тут же покраснел, ведь имя своё я ему ещё не называла, и получается, что он выдал себя со всеми потрохами. – Кстати, как тебя зовут? – решил реабилитироваться Витя.

– Оля, а тебя? – подыграла я.

– Тебе настоящее имя назвать?

«Будто это что-то изменит», – подумала я, но всё же ответила: «Конечно!»

– Леопольд, – начал он неуверенно, – но это только в интернете, а так меня Витей зовут.

Я не сдержалась и рассмеялась.

– Очень приятно, Витя!

Мой спутник явно нервничал и переживал, поэтому шутить ему не удавалось, да и мне тоже. Разговор не клеился: то мы начинали говорить одновременно друг с другом, то резко умолкали, теряя нить разговора, то молчали и лишь изредка переглядывались, думая, что же такого особенного спросить или сказать, чтобы разрядить обстановку.

Когда мы выехали к кольцу на повороте, послышался громкий сигнал автомобиля. Витя резко повернул руль, сделал маневр и остановился вдоль обочины. Справа, параллельно нам, припарковался другой автомобиль, тонированное стекло опустилось, и оттуда показалось довольное лицо молодого человека южных кровей:

– Привет!

– Привет! – ответил Витя. – Сто лет, сто зим! Как дела? Ты откуда?

Молодой человек принялся рассказывать о том, как идут его дела и что у него нового. Я не слушала, что именно он говорил, так как всё моё внимание было приковано к груди. После пляжа я не стала надевать футболку и поехала в купальнике, чтобы тот немного подсох, и сейчас в зоне коммуникации ребят была моя грудь, что сильно меня беспокоило.

Я покраснела и вжалась в кресло как раз в тот момент, когда знакомый Вити спросил:

– А кто это с тобой?

– Соседка.

– Красивая у тебя соседка! – ответил молодой человек, и его автомобиль рванул с места, оставив за собой облако пыли.

– Никогда с ним не общайся, это не очень хороший человек, – сказал Витя и включил сигнал поворота.

Через несколько минут мы подъезжали к дому Вити. Он припарковался на залитой бетоном площадке возле ворот, я открыла дверь и, немного замешкавшись, вышла из машины. Витя доставал пляжные вещи и старался не смотреть на меня. Прощание вышло комканным. Мы не знали, что нужно сказать друг другу, и я ушла, тихо проговорив:

– Спасибо, до свидания.

Ноги были ватными, голова шла кругом, я свернула за угол своего дома и прокричала:

– Аня-а-а!

До самого вечера, находясь под большим впечатлением от знакомства с Витей, я рассказывала всем подругам о нашей незабываемой встрече и о том, как мы вместе доехали до дома на его машине.

Через месяц после нашего официального знакомства с Витей я возвращалась от бабушки домой. Поднимаясь по улице Дачной, я услышала чьи-то крики, сигналы машин и громкую музыку. Когда я обернулась, моё сердце замерло – это был свадебный кортеж, где третьей машиной была белая «Волга» с номером «м203ке», а в ней сидел Витя в чёрном торжественном костюме.

Слёзы из моих глаз хлынули ручьём.

– Аня-а-а-а! – разразилась я громким воплем во дворе своего дома, переполошив всех соседей.

Аня высунулась в форточку по пояс и увидела меня всю в слезах:

– Что случилось?! Что случилось?! – повторяла она.

– Витя … – шмыгнула я носом. – Витя женился.

Ты уезжаешь к маме,

В сердце которой камень