— Брат, — Сэм положил руку на плечо Тарта, — я останусь. Но не потому, что хочу принести себя в жертву. Над чашей я понял, что мое место здесь. Я хочу помогать жителям нашего мира обрести себя, обрести веру в будущее. Ты больше меня подходишь на место правителя. И потом, мы ведь всегда сможем увидится, как через кристалл, так и прийти друг к другу порталом. И ведь совсем неплохо иметь брата провидца! — он озорно подмигнул.

Тарта разрывали противоречия: он не хотел оставлять здесь брата, но и препятствовать осуществлению его мечты — тоже. Как быть? Они столько лет были вместе! А теперь? Как часто они могут видится?

— Часто, сынок, часто, — кивнул головой Оракул, прочитав мысли Тарта, — как душа потребует.

Принцы поднялись на ноги и Сэм обнял брата.

— Иди, Тарт, на твоих плечах теперь будущее нашего государства.

— А на твоих — его спокойствие.

— Значит, мы по-прежнему вместе!

Братья крепко обнялись и постояли так, обнявшись. Тяжело было им обоим. Старик эльф не мешал. Он помнил, как непросто далось ему много столетий назад такое же решение.

Тарт резко отстранился и чуть ли не бегом покинул зал.

— Скажи, Оракул, — тихо спросил Сэм, — мой брат будет счастлив с Александрой?

Старец похлопал его по поникшему плечу:

— Твой брат будет счастлив в браке.

А Тарт стремительно шагал по коридору на свет. Он сдерживался из последних сил. Никто не должен видеть мужские слезы. Но все же одна слезинка прорвалась. Тарт зажмурился: пусть думают, что это реакция на яркий свет. До гостиницы он добрался быстро. С грохотом распахнув дверь, он глазами нашел маленькую эльфийку и бросил ей лоскут от нижней сорочки Александры, который передал ему Шон.

— Я хочу, чтобы ты приняла облик той, чья сорочка!

Эллиаль поместила лоскут между ладонями, закрыла глаза и застыла. Тарт заинтересованно следил за девушкой, стараясь не упустить ни мгновения, и все равно не заметил, как очертания девичьей фигуры начали расплываться и через некоторое время перед ним стояла Александра.

— Отлично! — выдохнул пораженный принц. Он впервые видел, как работает иллюзия. — Раздевайся!

Девушка густо покраснела, но ослушаться хозяина не смогла и медленно стала ослаблять шнуровку на платье. Тарт развалился на кровати и с наслаждением наблюдал, как упало к ногам дорожное серое платье, как следом за ним последовала нижняя сорочка, оголяя торчащую юную грудь со светлыми окружностями сосков, которую девушка прикрыла руками. Она стояла в коротеньких панталончиках и переминалась с ноги на ногу.

— И это тоже сними, — указал он на них.

Эллиаль опустила голову и дрожащими руками сняла последнее, что на ней было.

— А теперь — ложись и раздвинь ноги! — приказал Тарт, торопливо срывая с себя одежду.

Вид желанного тела недоступной принцессы туманил мозг. Он жадно втянул в рот горячую грудь и с наслаждением покатал горошинку соска.

— Ты теперь моя, Александра! И я услышу, как ты стонешь от страсти и умоляешь меня взять тебя! — шептал он в перерывах между жаркими поцелуями.

Расположившись между ног «Александры» он предавался ласкам, от которых у бывших его любовниц мутнел разум. Тихий стон наслаждения совсем снес ему голову:

— Ты запомнишь эту ночь, так тебя никто не будет любить!

Девушка, сначала трясшаяся от страха, теперь извивалась от желания, цепляясь за мускулистые плечи парня и умоляя дать ей наслаждение. Но он только усмехался потихоньку и длинным раздвоенным языком продолжал ласкать розовую плоть. Когда чувствовал, что девушка вот-вот окажется на пике, он прекращал свои ласки и предоставлял ей возможность ласкать его. «Александра» взахлеб сосала его член, заглатывая почти на всю длину, выпуская изо рта и перебирая губками с язычком шелковую кожу на крупной головке, щекоча уздечку и опять заглатывая. Но и себе Тарт не позволял взлететь. Когда до пика осталось совсем немного, он повернул «Александру» на живот, подтянул к себе её круглую попку и с удовлетворением принялся шлепать нежную кожу, пока она от смачных шлепков не стала красной. Девушка повизгивала, крутила попкой восьмерки и припала на грудь, предоставляя парню вид на влажные от сока лепестки. Тарт, ощущая перед собой злючку из алькова, медленно раздвинул эти лепестки и ввел в горячее лоно три пальца. Девушка издала вздох наслаждения и яростнее закрутила попой. Тогда он перевернул руку ладонью кверху и согнул средний палец, упираясь в тонкую стенку и стал ритмично «царапать» её. «Александра» задохнулась от возбуждения и распласталась перед ним.

— Да, моя кошечка, — шипел Тарт, — а теперь скажи, что любишь меня!

— Да, мой повелитель, — простонала девушка, сама насаживаясь на длинные пальцы, — люблю!

— Что жить без меня не можешь! — продолжал парень.

— Да, любимый! — раскачиваясь, стонала она. — Возьми меня! Сейчас! Я больше не могу!

С усилием приникнув пальцами до самого дна лона, Тарт «поцарапал» там выступающий бугорок, стремительно вынул их и вошел своим напряженным до каменного состояния орудием сладкой пытки. «Александра» закричала, прогнулась, опершись на локти и закатила глаза. Парень перенес вес своего тела на одну руку, другой продолжал ласкать упругую грудь, колыхающуюся в такт его мощным толчкам. Несколько сильных движений и они оба взлетели на пик удовольствия, сопровождая это рычание и криком. Тарт заполнил лоно девушки семенем до конца, оно стекало по бедрам тонкими струйками. Обессиленная и довольная «Александра» упала на живот, раскинув руки и ноги.

— Это не все, передохни, детка и продолжим, — рыкнул Тарт, удовлетворенно шлепнув её по розовой попке.

******************

В гостинице Александра шмыгнула в номер, закрылась и отказалась открывать. Раух с Сергеем слышали её сдавленные рыдания через тонкую стенку. Сергей не находил себе места и метался по комнате. Он готов был порвать на клочки всякого, кого посчитал бы виновным в слезах старшей сестры. Но никто не попадался под его тяжелую руку.

— Что? Ну что её такого сказал Оракул, что она так убивается?

Дракон, казалось, окаменел. Он смотрел невидящим взглядом в окно и ничего не видел. Тяжело, очень тяжело сознавать, что судьба твоей любимой не связана с тобой. Ещё тяжелее то, что девушка страдает. Ведь всё бы отдал, лишь бы она была счастлива. Пусть не с ним, а с другим, но видеть её лучистые глаза полные слез — это нож в сердце, который пропитан горьким ядом отчаяния.

— Раух! — подскочил к нему демон. — Ты чего молчишь? Неужели всё так и оставим? Неужели сдадимся?

— Не мельтеши, Высочество, — промолвил герцог. — Пусть она выплачется, успокоится. А потом и будем решать. Сейчас мы все равно ничего от неё не добьемся.

Он дернул за шнурок вызова персонала и заказал всем чай.

— А ты чего лыбишься? — недовольно подтолкнул в бок младшего брата Сергей. — Как вышли из храма, так и лыбишься.

— Я такое видел, — мечтательно протянул Шон, отпивая ароматный напиток из толстостенной кружки.

— Что ты видел? — спросил помрачневший принц.

— Я видел удивительный мир, там яркое голубое небо и по нему летают большие птицы, а в них находятся люди.

— Птицы людей сожрали? — усмехнулся Сергей. — Блин, эка невидаль! И это удивило тебя?

— Дурак ты! — незлобно ругнулся младший принц. — Птицы не живые, их создали люди, чтобы переноситься на дальние расстояния. Они построили большие вокзалы — аэропорты, куда и прилетают эти птицы. Аэробусы.

Сергей помолчал, переваривая информацию.

— И что там удивительного? Ну не могут они порталами перемещаться, пусть на птицах летают.

— Ты не понял, — Шон перевел на брата горящий взгляд. — Этими птицами управляют люди!

— Тьфу, ты, — в сердцах сплюнул старший. — Блаженный!

— Ты опять не понял, — покачал головой младший.

— Что я могу понять, когда ты толком не говоришь ничего? — возмутился Сергей и в сердцах поставил пустую кружку на стол. — Одни загадки и недомолвки!

— Я, понимаешь, Я управлял одной из таких птиц! — глаза Шона блестели от возбуждения. — Это МОЯ судьба! Я! БУДУ! ЛЕТАТЬ!