- Что происходит? - спросил он у Саши в конце рабочего дня. - Почему ты так себя ведёшь?

   Саша посмотрел на Леонида, глаза его наполнились какой-то горечью, сожалением о чем-то, одному ему известном.

   - Они забрали её, Леня, - пробормотал Саша. - Мою дочку, мою девочку.

   - У тебя были дети? - с удивлением спросил Зотов. Саше было под сорок, но Леониду всегда казалось, что Горин заядлый холостяк, а оно вот как оказалось.

   - Была, - прошелестел пересохшими губами Горин. - Она связалась с диссидентами и ее схватили. Увезли и предложили сдать друзей. Она отказалась. Тогда ей выдали красный жетон. Знаешь что это такое? Конечно, не знаешь, откуда тебе. В Исправительном Центре дают два жетона - синий и красный. С синим ты выходишь на улицу, с красным отправляешься на полигон, где тебя расстреляют. Каково?

   Зотов содрогнулся. Об Исправительном Центре слышали все. Туда направлялись схваченные диссиденты. Дальнейшая их судьба была неизвестна. На собраниях у Тараканова говорили, что арестованных отправляют в колонии. Но если рассказанное Гориным правда...

   - Знаешь что, Леня, теперь я изменил свое отношение к режиму. Кардинально переменил. Я был лоялен, каюсь, грешен. Но не теперь. Я не могу утопить горе в вине, остается лишь бороться, бороться до конца. Вы еще собираетесь? - глаза Горина зажглись.

   - В смысле, собираемся? - недопонял Леонид.

   - Ты рассказывал про диссидентов, приглашал меня когда-то, забыл? - с надеждой в голосе выдавил Горин.

   "Он обезумел от горя! - ужаснулся Зотов про себя. - Подставляет и меня, и себя, нельзя говорить о таких вещах на работе, здание может прослушиваться. Если меня заподозрят, то уже не выкручусь. Нужно все отрицать, все отрицать, иначе красный жетон!"

   Перепугался Зотов не на шутку, стал вспоминать, сколько раз он появлялся у Тараканова. Много. И обсуждали они там не только поэзию авторов-диссидентов. Если ему предложат сдать своих сообщников, что будет тогда? Струсит или останется тверд до конца?

   "Спокойно, меня еще не схватили. И не схватят. Ни за что не схватят. Главное всё отрицать и не нервничать. Ни у кого нет никаких доказательств!"

   Никаких, кроме показаний обезумевшего с горя Саши, который позволил Зотову переночевать у себя в квартире. Если его начнут допрашивать, он всё расскажет, погубит и Леонида, и Тараканова, и всех остальных. Как же быть?

   - Я не понимаю о чем ты, - сумел выдавить из себя Зотов.

   - Ты думаешь, они нас прослушивают? - Саша ухмыльнулся, наклонился к самому уху Леонида. - Они не могут, слышать всех. Мы не должны бояться. Понимаешь, не должны. Моя дочь боялась и погибла, но только не мы. Мне сорок лет, и как мышь прятаться в норке я не собираюсь.

   - Спокойно Саша, спокойно. Это в тебе говорит алкоголь, - если кто их и подслушивает, решит, что пьяный несёт какую-то ахинею. - Завтра придёшь на работу, и побеседуем. Договорились?

   - Ты струсил, - Саша расхохотался. - Ты мышка. Ладно, не буду тебя больше беспокоить, крысенок. Но не забывай, ты мой должник.

   "Как же, с тобой забудешь", - подумал Зотов. Он уже начал корить себя за то, что воспользовался помощью Горина. Но теперь уж ничего не поправить, придётся вернуть долг этому паршивцу. Леонид и предположить не мог, как скоро ему представится такой случай.

<p>

...</p>

   Утром Зотов как обычно расположился за письменным столом, стал раскладывать документы. С опозданием минут на десять объявился Саша. Он был трезвый и злой, уселся на своё рабочее место и уронил голову на стол. Еще через восемь минут в здание ворвались люди в военной форме.

   Этот момент Леонид не забудет никогда. Солдаты с оружием в руках бросаются на служащих, выкручивают руки, тычут стволами в лицо, кричат. Начальник отдела пытается им возразить, тут же получает прикладом по голове. На Сашу бросаются, он начинает сопротивляться. Горин оказывается очень ловким, умудряется как-то разбить нос одному из солдат, но подоспевшая подмога выкручивает Горину руки. Его уводят. Зотов сопротивляться не собирается, он покорно складывает руки за спиной, ждёт своей участи. Солдаты хватают не всех. Их командир смотрит список, сверяется. Зотов в это время лихорадочно соображает: как давно он был у Тараканова? Прошло уже полгода! Значит, причина не в этом.

   "Если меня не тронут, больше не свяжусь ни с какими диссидентами. Кроме болтовни от нас никакого толку, только болтаем, да губим людей, которые попадаются", - пронеслось у него в голове, когда он вспомнил о красном жетоне.

   Зотов понял, что здесь и сейчас его сломали, но не видел в этом ничего страшного. Уж лучше принять свою участь, а не вести себя как обезумевший Саша. Вот о чём он забыл! О Горине! Конечно же! Солдаты здесь из-за него. Ну на кой чёрт он вчера орал на весь офис о диссидентах, зачем просил Сашу отвести его на собрание?!

   Всякая надежда оставила Зотова. Он в любом случае подпал под подозрение. Через минуту к нему подошли солдаты, схватили за шиворот и потащили куда-то. Леонид был так напуган, что даже не обратил внимания на то, куда его волокут. Он молился об одном - поскорее бы весь этот кошмар закончился.

<p>

...</p>

   - Утверждаете, что всё, сказанное Гориным ложь, до последнего слова? - спросил мужчина в строгом костюме. Он не представился и никак себя не назвал. Просто зашёл и стал задавать вопросы.

   - Я до того дня и не разговаривал с ним почти, - выдавил из себя напуганный Зотов.

   - А вот согласно его показанием беседовали вы неоднократно, - спокойно произнёс мужчина.

   "Неужели он раскололся?!" - запаниковал Зотов.