Абсентеист голосует,
Себя внося в список рабов.
Как щупалец, рыщет прожектор.
Горят свалки черным огнем.
Неоновый купол на церкви
Заменит светило собой.
На всех смотрят зоркие зонды,
Пугая людей, словно крыс.
Внушается голосом лозунг:
«Смиренье – свободная жизнь».
Грохочет метро под землёю -
Железный, прожорливый червь -
И в этой железной утробе
За раз переварены все.
Вся мощь беспощадного рэйва!
Вся тяжесть неоновых ламп!
Вся сложность отсутствия SaveА,
Когда твое тело – имплант!
«Природа»
Морось за окнами вечна,
Как ночь, как жужжание ламп,
Как эти гигантские печи,
«Жующие ртом» химсостав.
На дальних окраинах люди
Вдыхают химозную гарь.
Слой сажи на крышах лачуг их.
Еда – пищевой суррогат.
Хромая, рабочая сила
Под наблюдением элит,
Как пес, лижет чистую миску,
В которой еды миражи.
Спасение им неизвестно,
Живут от звонка до звонка.
Их гонят к рабочему месту
Погонного звуки кнута.
Заборы, собаки и дроны,
Охрана с оружием в руках.
На скотные стойла-загоны
Направлен не дремлющий глаз.
К безличности и поклонению
Причастен опасный товар.
Тут трафик налажен отменно:
Феерия, ломка, финал.
И страх не смиряет, как жажда
Упасть в наркотический сон…
Над всем этим высится башня,
Чья тень достает горизонт.
Как плющ ядовитый, как вены,
Бегут к башни той провода.
Растут они к уровням верхним,
К тому, кто все это создал.
Себя обеспечит система,
А всем – подневольная стать!
Природу того интеллекта
Приказ есть естественной звать!
Дьявол всегда здесь
Крадется тихо впопыхах.
Добро всем делает назло.
Уйдя в защиту, ставит шах.
В деталях скрылся божеством.
Выравнивает вкривь и вкось.
Скучает, угодив в цейтнот.
Прижат, как у павлина хвост.
Оглядывается вперёд.
Он правдой скроется в ногах.
Он послушанье твоих рук.
(С возвратом!) даром всё раздав,
Долги потребует вернуть.
Стал коронованным слугой.
Стал благородною свиньей.
Весь позолочен серебром.
В «гнезде вороньем» рулевой.
От разума, что не на месте,
Летит опять дурная весть.
Но тот, кто может мысли взвесить,
Пусть знает – дьявол всегда здесь!
Предупреждение
Мы, наконец, дожили до времен,
Когда живём как будто бы в достатке.
Мы будто поняли всё сердцем и умом,
И нас не бьют, как тараканов, тапком.
Еще мгновение , и поймем себя.
Спасёт от жажды нас святой источник.
Обнимем мы сверкающий грааль,
Закончив обучение в форме очной.
Самонадеянно не ждать удара в бок,
Когда предупрежден был каждый трижды.
Легко становится дорогой «на убой»
Дорога та, которой шли на стрижку.
Нет ни драконов, ни людей
В сражении над мостом Икара
Схлестнулись две драконьи стаи.
Себе подобных не щадя, испив воинственности яд,
Они решили убивать.
Друг друга плавили, сжигали,
Дыханием воздух раскаляя.
Тот не выдерживая жар,
Стекала ртутью чешуя.
Хвосты драконьи, словно плети.
Летели искры, кровь и пепел.
Драконий вой разнёсся ветром по всей долине. За чертог.
За снежный купол. Там он смолк.
Издалека был бой заметен.
Бежали люди, взяв, что ценно.
Бежали, не жалея ног,
Кто в сапогах, кто без сапог.
Не видел мир подобной битвы,
Хоть бой был этот очевидным.
Но, как повсюду повелось, все полагались на авось,
Словно безногие на трость.
Бегут все, чтоб не опалиться,
Не думая поворотиться.
Что тяжело – возьмут и бросят,
Что невдомёк – то и не спросят.
Бежавший люд легко понять -
С драконами не совладать!
Драконы бились, как известно
В былинах, сказках, баснях песнях,
В умах возникших менестрельных через прошедшие века,
За право миром обладать.
Икара мост давно разрушен.
Цветами та покрылась пустошь.
Нет ни драконов, ни людей
На настрадавшейся земле.
Через дебри
Такая вот невинная потеха-
Шагать туда, где никого не ждут.
За шагом шаг брести дорогой леших,
По метру побеждая высоту.
Прислушиваться к шепоту деревьев,
Пугать трудолюбивых пауков.
Туда, где нет альпийских эдельвейсов,
Зато сполна каштанов и дубов.
Сухой валежник, запахи и трели.
Сойти с тропы – нечестная игра.
Протоптаны все тропы через дебри,
И мы смухлюем, в дебри сделав шаг.
Через тернии
По наитию, не по указу,
По невидимой всем полосе,
Через тернии, мимо всех станций
Пролетим за парсеком парсек.
Через длинный тоннель червоточин,
Грех погрешности не искупив,
Не включая сигнал поворотный,
Мчимся ввысь без билетов и виз.
Где конец бесконечной вселенной,
Там, где нет ничего, кроме льда,
Только слово написано «Вечность»
И замерзшие Герда и Кай.
Спасение
– Не спят тревожные умы!
Увидя зайца – видят вепря,
Где тень легла, увидят ведьму.
Глаза им, Истина, протри.
Воображения плод рождён.
И в бестиарии записан!
Все твари в этом длинном списке
Были обычным миражом…
– Словам моим не хочешь верить?
Но я еще в своем уме,
И здесь сейчас бы не сидел,
Смотритель если б тот помедлил.
Русалка тихо подплыла,
Хвостом виляя под водою,
И за весло держась рукою,
Меня другой рукой звала.
Тем колдовством я был объят.
Я стал юнцом, в нее влюбленным.
Хотел на дно уйти покорно,
Но вспыхнул на горе маяк.
Меня, простого рыбака,
Она тогда в себя влюбила.
Она и властна и пуглива,
Тот свет увидев, уплыла.
До берега я греб в тоске,
Любовью к ней я был охвачен.
Оглядывался, не иначе,
А про улов забыл совсем.
Уже покрыт я сединою,
Но проклинаю тот маяк,
Чьи лампы до сих пор горят
И освещают светом море.
– То обоюдная любовь
Или избранница схитрила? –
Возник вдруг маяка смотритель
Возле сидящих рыбаков, -
Русалка – злое существо,
Не счесть загубленные души.
Я многих спас великодушно,
А многие ушли на дно.
Луч маяка спасет несчастных
От лап обманчивой любви.
И мы, смотрители – враги
Любви такой ненастоящей.
Наблюдатель
Напевы слышу издали
Смотрящего на мир.
Рулады эти искрами
Желают воспарить.
