– Не заели, – криво улыбнулся Кейт. – Сюда пришла. Кристалл тут был, в комнате. Было темновато, но я просто усилил чувствительность записи.

– Он врёт! Никуда я не приходила! – чуть не выкрикнула Грида, однако в последний момент сдержалась, до боли вдавливая в ладонь ногти.

Между тем, под ловкими пальцами блондина кристалл скользнул в гнездо и над столом возникла небольшая объёмная картинка.

Сразу стало ясно, что координаты записи Кейт задал инфокристаллу вполне продуманно. Ракурс был настроен так, чтобы с одной стороны ему не сиять перед зрителями голым задом во время показа своего «доказательства», а с другой, чтобы сомнений в его активном участии в процессе не возникало. На краю голограммы были прекрасно видны профиль Кейта, его сильная шея и обнажённые плечи, но и только.

А вот в центре изображения, занимая собой почти весь объём, в сладкой истоме упоенно отдавалась страсти сама Грида.

Она была полностью обнажена. Ладони Кейта гладили и ласкали её грудь. Глаза девушки были закрыты, волосы разметались, а мягкие ритмические толчки сотрясали её тело.

Мужчины зачаровано застыли, во все глаза наблюдая за этой сценой. Толчки усиливались, а стоны становились всё более откровенными.

– Как сладко, – шелестели распухшие от поцелуев девичьи губы. – Быть с тобой наслаждение-е-е-е…

Эта постыдная запись демонстрировалась недолго, наверное, с полминуты, однако Гриде, застывшей за зеркалом, показалось, что её личный позор тянется целую вечность. Она словно очутилась в полном жгучего стыда кошмарном сне, и этот кошмар никак не желал заканчиваться.

Внезапно картинка исчезла.

– А-а-а-а! – в унисон разочарованно завопили рыжий с блондином. – Кейт! Включи инфокристалл обратно! Хороша ведь твоя недотрога! Кто бы подумал, что эта ледышка такая страстная! Дай досмотреть!

– Хватит Биорсу для доказательства, – резко выдохнул Кейт, который уже спрыгнул с кровати и стоял у стола. Он вынул кристалл из гнезда, хмуро оглядел разрумянившихся и возбуждённых друзей и презрительно хохотнул: – Да и вам тоже уже достаточно. Хватит мне тут надоедать. Да слюни подберите, а то весь пол тут мне закапали.

Хозяин комнаты бросил кристалл в шкатулку, с глухим стуком захлопнул её, поставил на полку и снова рухнул на кровать. В этот момент Грида была ему даже благодарна.

Всё происходящее было настолько невыносимо, что она потеряла концентрацию. Закружилась голова, и её повело куда-то в сторону. Перед глазами мелькнул чей-то незнакомый кабинет в высокими шкафами, видимый в соседнем зеркале, потом уже следующем зеркальном окне засветилась какая-то незнакомая гостиная. Потом что-то ещё…

Гриде с трудом удалось взять себя в руки и поймать ускользающее сознание. Она оттолкнулась от зеркального стекла и упала на колени посередине магического коридора. Не хватало ещё так глупо закончить свою жизнь. Зазеркалье легко выпьет любого, валяющегося здесь в обмороке.

Время утекало, резерв заканчивался, однако моральных сил возвращаться в реальный мир не было. Любовь к Кейту и его безусловное, откровенное предательство разрывали её на части.

Гриду так колотило от эмоций, что она закрыла глаза и просто застыла в этой позе, пытаясь собрать себя из только что разлетевшихся осколков.

Получалось плохо. Честно говоря, совсем не получалось. Сердце до сих пор бешено билось под рёбрами. Хотелось свернуться калачиком в этом сиреневом искрящемся тумане и просто умереть.

Грудь и живот чем-то опалило. Грида распахнула ресницы и вздрогнула.

О, Всеблагой, ещё и это! Потеря концентрации обернулась также и ослаблением защиты. Обитатели Зазеркалья не упустили момента и мгновенно примчались на предложенный ею банкет. Конечно же, эти существа, питающиеся эмоциями, не смогли пройти мимо странной человечки, фонтанирующей вкусной едой прямо в магическом коридоре.

Пока что рядом плавало всего двое, напоминающих искрящееся туманные кляксы. Один из них, переливаясь алыми искрами, уже прильнул к груди потерявшей концентрацию магини и выглядел полностью счастливым. Грида почти слышала, как он урчал от удовольствия и опалял её грудь всё усиливающимся жаром, словно мокрый горчичник.

Второй, чуть более тёмный, искрящийся мелкими багровыми искрами, ещё колыхался от Гриды на расстоянии, однако своим вытянувшимся туманным отростком уже касался её тела. Жжение в районе солнечного сплетения пока было небольшим, еле заметным, однако оно явно усиливалось. Отказываться от эмоционального лакомства, предложенного Гридой, никто не собирался.

Ожоги сразу отрезвили. Боль вообще быстро приводит в себя.

Умирать резко расхотелось. Ещё несколько мгновений Грида собиралась с мыслями и вдруг с удивлением почувствовала, что эта удушающая тяга к Кейту сходит на нет. Эта всё сносящая на своём пути любовь, которая недавно гнала её к чужому зеркалу, быстро исчезает и растворяется.

Просто повезло. Как вовремя эти туманные жители Зазеркалья подъели с неё первые поверхностные эмоции! Хм, а вот боль от предательства всё же остаётся.

Грида вдруг ясно осознала, что Кейт гад и особь, недостойная ни любви, ни дружбы. Куда-то нестись и смотреть на него совершенно незачем. Напротив, нужно вообще выкинуть бывшего друга из мыслей и постараться забыть, будто его никогда и не было.

Голова ещё кружилась, волны эмоций быстро стихали, однако вслед за ними пришла всё усиливающаяся апатия. Парочка алеющих сущностей торопилась вытянуть из своей случайной кормушки всё, что можно, выкачивая из неё все эмоции полностью.

Как она вернулась в свою комнату, Грида просто не помнила.

Наверное, окончательно из Зазеркалья её вытащила мысль о бабушке. Иначе потерявшая контроль внучка просто закончила бы своё существование прямо в сумеречном коридоре Зазеркалья в виде выпотрошенной от чувств и желаний оболочки.

Когда девушка смогла осознавать действительность, то обнаружила себя в своей комнате, свернувшейся калачиком на кровати.

– Ну надо же, у меня хватило сил вернуться…

Обитателей Зазеркалья с их убийственно благотворным воздействием на взбесившиеся эмоции рядом уже не было, поэтому внутри у Гриды снова всё ныло от боли и стыда.

– Боже, какой доверчивой дурой я была! – из груди вырвался протяжный стон, похожий на вой.

Боль от предательства тесно переплеталась со жгучим стыдом от собственной наивности и слепоты. Слава Всеблагому, хоть та безумная любовь оказалась наведённой и не вернулась. Видимо, её дружно и без следа сожрали в первую очередь. А вот стыд, обида и душевная боль были своими собственными.

– Да, обманул меня этот мажорчик, – стала уговаривать себя Грида, – однако никакого разбитого сердца нет и в помине. Только брезгливость и стыд. Стыд, что попалась так глупо. Ну и больно, конечно, что попалась на крючок. Ничего, держись, Дара, это всё быстро пройдёт.

Совершенно неудивительно, что вчера всё произошло так быстро и неожиданно! Приворот искажает личность, выводит на первый план животную составляющую, подавляющую рассудок. Стыдно вспоминать это безумие, что творилось у меня в голове утром!

Грида сморщилась как от зубной боли, но отступать не собиралась. Необходимо было переосмыслить последние события, чтобы понимать, как вести себя дальше. Эту занозу надо выдернуть, не жалея себя. Тем более, переосмыслить нужно всего лишь последние три месяца, которые она была знакома с Кейтом.

Все три года учёбы в Магической академии Гриде удавалось обходиться без любовных отношений. Она избегала возникающих порой поклонников, общаясь только с подругами и однокурсниками, но вот этой весной умудрилась подружиться со старшекурсником, практически выпускником. После практики он перестанет быть студиозусом и вылетит из стен академии в большую жизнь.

Её дружба с этим красивым высоким статным боевиком, на которого заглядывались девушки всей академии, началась всего три месяца назад. Никаких пошлых намёков и порочащих её честь поползновений до вчерашнего вечера Кейт не делал. Все три месяца с ним было так дружески легко, что Грида доверилась и расслабилась.