– У кошечки появились коготки? – полувопросительно хохотнул мужчина, ненадолго отрываясь от своего занятия, когда я сильнее впилась пальцами в его плечи.

На его коже отчетливо проступили красные полукружия впадин от моих ногтей миндальной формы, но эта картина вызвала во мне лишь стон удовлетворения. Мой мужчина, только мой!

– Н-ну-у-у, – захныкала, дергая бедрами вверх, намекая тем самым, чтобы он продолжил умелое дело, но этим лишь усилила свое нестерпимое желание.

– Скажи это, Айна, – оскалился Гром, совсем не стесняясь блестящих от моей влаги губ. Его язык проворно прошелся по ним и слизал остатки с видом кота, объевшегося сметаны, а вот по мне прошлась дрожь.

– Что сказать? – прохрипела на пределе сил и выдержки и протянула руку вперед, хватаясь за черные локоны на мужской голове. – Зачем ты ос-остановился?

Еле произнесла вопрос, в этот момент он подул на лепестки, провоцируя неутихающее желание.

– Что мне продолжить, персик? Что? – сверкнул глазами, но в них на этот раз я увидела ультиматум, который не смогла проигнорировать.

Воцарилась пауза. Стояла тишина. Только звуки леса и наше спертое учащенное дыхание.

– Лижи меня, – выдохнула сквозь зубы, стискивая челюсти и расслабляя бедра.

– Желание самки для меня закон, – после непродолжительного молчания произнес Гром, а затем довел начатое до конца.

Его язык проворно проходился вдоль лона, массируя и оказывая давление то на клитор, то на полукружие входа во влагалище. Сладкая истома усиливалась, низ живота опаляло подкрадывающимися языками пламени.

– Ах, – выгнулась дугой и закатила глаза, когда, наконец, достигла кульминации.

– Скоро будет ох-тибидох, персик, – зарычал довольным и предвкушающим тоном самец и выпрямился, поглаживая руками живот и опускаясь пальцами к лобку.

Тело расслабленно растеклось по капоту и приятно ломило, но насладиться этим подольше мне не дали, я ощутила головку члена аккурат напротив лона. Гром двинул бедрами вперед и слегка толкнулся внутрь, растягивая тугое эластичное лоно. Застонала, вытягивая от удовольствия пальчики и практически задыхаясь от новой волны удовольствия.

– Ссс, – зашипела, извиваясь, когда член толкнулся глубже, раскрывая створки и посылая импульсы наслаждения по всему телу.

Мужские пальцы смяли мою талию, притягивая меня ближе к себе, а затем он толкнулся глубже, до упора. Застонала, скрежеща ноготками по металлическому капоту мобиля, и дернулась, когда он стал подаваться назад, скользя по стенкам влагалища. Не выходя из меня до конца, снова двинул бедрами вперед, затем еще и еще, я слышала лишь шлепки его яиц и прерывистое дыхание, перемежающееся полуагрессивным рычанием.

– Что за… – прищурился Гром и опустил глаза вниз, глядя на головку члена, которая блестел на свету от моей смазки.

– Почему ты остановился? – прохрипела, приподнимаясь и глядя ему в лицо.

Он выглядел ошеломленным и обескураженным, словно увидел нечто, перевернувшее весь его мир. Не успела я опомниться, как черноволосый резко опустился на колени и уперся носом в мою промежность.

– Что ты делаешь? – спросила с ноткой паники в голосе.

Его глаза поднялись, гипнотизируя мои, брови были напряжены и сведены на переносице, словно он что-то серьезно обдумывал.

– Ты беременна, – изрек, наконец, когда я накрутила себя до предела.

Сердце застучало сильнее, кожу обдало потом, но на этот раз не от страсти, а от подкатившего страха. Логики в этом не было, но отчего-то сказанное заставило меня напрячься, словно в ожидании бури. Пульс зачастил, а в висках заломило, вот только в глазах Грома отвращения или неприязни не было. Там зарождалось что-то глубинное и первобытное, не поддающееся здравому смыслу.

– Это проблема? – изо рта вырвалось, скорее, сипение.

– Я слышу, как испуганно стучит твое сердечко, персик, – навис надо мной, уперев руки по бокам от моей головы. – А ты любительница накрутить себя, да?

Он был прав, мнительность сопровождала меня с самого детства, но на то были веские причины: полукровкам в нашем мире жилось тяжелее.

– Не говори Ранилю, – слегка плаксиво обратилась к мужчине и вцепилась пальцами в его плечи. – Он… Я лучше сама…

– Не доверяешь ему? – хищно вперился в меня своим внимательным взглядом.

Сглотнула вязкую слюну и отвела от него глаза, не желая признаваться в этом.

Воцарилась тишина. Я ощущала на себе изучающий взор Грома, от которого свербела кожа, и всё же спустя время решилась и подняла глаза вверх.

– Почему ты заметил мой изменившийся запах, а он нет? – не давал покоя мне вопрос.

– Если бы я сам знал, – задумчиво ответил мужчина и погладил меня по щеке, спускаясь постепенно к шее. – Разве что глаз Айвара выбрал наследника династии.

Задержала дыхание, когда пальцы спустились к ложбинке между грудей, чувствовала невесомые касания шершавых подушечек. Не нужно быть семи пядей во лбу, что имеет в виду он турмалин на моей шее.

– Меня? – выдохнула ошеломленно, всё еще находясь в прострации от невероятного предположения. – Но я не…

– Нет, – не дал договорить, отрицательно качнул головой. – Уж поверь, ты бы сразу поняла, выбери он тебя следующим вожаком. Да и не было еще в истории таких прецедентов, чтобы кнезио становилась самка. Глаз Айвара выбирает сильнейших, а вы существа хрупкие, словно лепестки цветов.

“Которые безжалостно срываются сильными мира сего”, – возникла горькая мысль в голове.

Сжала губы и прикусила язык, сдерживая язвительность. В последнее время, с приходом беременности, у меня усилились скачки настроения, будто плод менял не только мое тело, но и поведение, вытаскивая на свет истинное лицо, скрытое раньше под шелухой воспитания и вбитыми с детства волчьими догмами.

– Хочешь сказать, что мой ребенок… – побоялась произнести догадку вслух и опустила глаза вниз, на живот, который нежно обхватил ладонями Гром.

– Волхвица была права, – грустно улыбнулся черноволосый. – Никогда не думал, что буду делить ильдину с Огненным Волкодавом.

– Что? – резко вздернула голову, желая вытрясти с Грома информацию, ведь на горизонте замаячила очередная загадка.

Он было открыл рот, не собираясь ничего скрывать от меня, как вдруг невдалеке, с подветренной стороны раздался шорох. Мужчина сразу же напрягся и поднял глаза, окидывая окрестности подозрительным взглядом. Крылья его носа затрепетали, но, видимо, не уловили ничего подозрительного, однако настороженность так и не покинула его тело.

– Здесь небезопасно, – стиснул челюсти, а после перевел взор на меня. – Жаль, метку в этот гон не поставить.

Глаза его при виде меня сразу смягчились, наполняясь светом и теплотой, но я чувствовала, что, несмотря на кажущееся внешнее спокойствие, внутри он зорко следит за местностью.

В этот момент он неожиданно снова вошел в меня, но не резко, а плавно, словно опасался навредить. Вены на его лбу вздулись, а мышцы на теле напряглись, но на коже выступил пот, выдавая, что он готов потерять терпение.

– Ах, – застонала при очередном мощном толчке.

Темп постепенно нарастал, но он не спешил подходить к кульминации, внимательно наблюдая за моим лицом. Долго держать его взгляд не смогла, выгнулась дугой при очередном ударе его бедер. Пружина внизу живота максимально скрутилась, а я уже практически скулила и просила еще, чувствуя приближающийся оргазм.

– Вот так, персик, – заревел черноволосый, когда я взорвалась феерией ощущений, почти не ощущая собственного тела. Он последовал сразу за мной, выстреливая тугой горячей спермой внутри моего лона. Его член сокращался и пульсировал, посылая по моим бедрам тлеющий жар, а сам мужчина вдруг обмяк, тяжело дыша и издавая рычащие звуки.

Гром навалился на меня, придавливая к капоту, но тяжесть его тела не беспокоила, дарила лишь ощущение защищенности и приятной истомы. Спустя несколько минут, не говоря ни слова, он вышел из меня, а затем вдруг стал размазывать сперму по моему животу, грудям и бедрам.